Николай Николаевич Дроздов

Журнал "Собака.Ru" продолжает проект "Легенды" диалогом телеведущих Николая Николаевича Дроздова и Елены Перовой.

Этот человек совершенно четко ассоциируется у меня с детством. Возможно, потому, что в юные годы я не пропускала ни одной передачи «В мире животных», которую он ведет вот уже больше тридцати лет. А может, потому, что он сам похож на большого ребенка – любопытного, отчаянного и трогательного, до сих пор готового к открытиям. Я горжусь тем, что сейчас мы работаем на одном канале – на «Домашнем», где его программа обрела новую жизнь.

Николай Николаевич, вы выбрали местом нашей встречи библиотеку. Такое чувство, что вы здесь сегодня с самого открытия и останетесь до закрытия. Верно?
Ну, я здесь не так давно, утром у меня были другие дела. Но вообще, я всю жизнь учусь. Мне это интересно, и я уже как-то не так себя чувствую, если за прошедший день не узнал что-то новое. Многие мои знакомые перестают самосовершенствоваться, чем обрекают себя на кризис личности. При этом не понимают, откуда в душе и голове такая стагнация. А все от недостатка новых знаний. Век живете – век и учитесь!

Когда у вас было больше интереса к учебе, сейчас или в детстве?

Знаете, мне было одинаково интересно учиться всегда. Начиная с тех пор, как меня учили родители. Мой папа, профессор кафедры органической химии Второго московского мединститута, и мама, врач-терапевт и незаменимый помощник отца, много занимались со мной и братом, они внушили нам, что надо любить природу, заботиться о ней. Какое-то время папа и мама работали в Научно-исследовательском институте коневодства. Мы жили рядом с конным заводом, и я все время наблюдал за лошадьми. В детстве я даже подрабатывал табунщиком и настолько был очарован этими животными, что всерьез спрашивал отца: «Как мне сделать операцию, чтобы стать до пояса человеком, а от пояса лошадью?» Представляете? Отец увлекался ботаникой, зоологией, минералогией и астрономией, помню, он рисовал нам с братом разные схемы, космические корабли и планеты. Когда мне было лет семь, я по его совету стал вести дневник природных наблюдений, заносил туда латинские названия и описания животных. А после стал посещать еще и кружок Всесоюзного общества охраны природы при Дарвиновском музее. Ну и к серьезному чтению меня, конечно, очень рано приучили. Причем я читал не только по-русски, но и на латыни, а еще на церковно-славянском языке.

А на церковно-славянском-то зачем?

Мое детство пришлось на 1940-е годы, но родители не боялись называть себя верующими. Не скажу, что отец был очень воцерковленным человеком, но в детстве он с братьями пел в церковном хоре, а будучи взрослым, посещал один действующий храм, который находился через лес от нашего дома. На Пасху мы всегда ходили туда и стояли всю службу. Дома папа читал религиозные книги и меня к ним приобщал. Между прочим, моим двоюродным прапрадедом по линии отца был митрополит Московский Филарет, известный тем, что по поручению Александра II написал манифест об отмене крепостного права. Однажды мы с отцом зашли в Исторический музей и в одном из залов увидели портрет Филарета, в те годы еще не канонизированного. Папа шепнул мне: «Это твой двоюродный прапрадедушка, только ты об этом никому не рассказывай».

Для него не было противоречия между верой и наукой?

Никакого противоречия. Он, как и я теперь, был уверен, что через созерцание природы можно прийти к познанию Бога. Чем больше изучаешь природу, тем отчетливее понимаешь, что ее красота не могла появиться сама по себе. Вот отчасти поэтому я и захотел всерьез заниматься наукой. После окончания школы поступил в МГУ на биологический факультет, правда, проучился там всего пару лет: у биологов очень много экспериментальной работы, они постоянно сидят в кабинетах, а мне хотелось больше путешествовать. И тогда я услышал, что на географическом факультете есть биогеографическая кафедра, которая изучает распространение биологических существ по земному шару. Ее-то я и окончил, а потом остался там преподавать.

А с чего для вас началась история передачи «В мире животных»?

Эту программу придумал Александр Михайлович Згуриди, народный артист СССР, профессор ВГИКа. Впервые она вышла в эфир в 1968 году, а через пять-шесть лет Згуриди в роли ведущего сменил писатель-эколог Василий Песков. Два года он работал один, а потом уговорил меня стать его напарником. Какое-то время мы вели передачу по очереди, но в 1991 году Песков уехал на Аляску, чтобы писать там книгу и фотографировать животных, и я остался один.

Случалось ли, что во время съемок вам доставалось от животных?

Бывало всякое, но самое смешное, что однажды меня укусила дохлая оса. Это произошло в Англии, в гостинице, когда я делал зарядку – отжимания. Оса оказалась в ворсе ковра. Я нажал на ее брюшко, и из него вышло жало. Коллеги надо мной потом, конечно, долго смеялись. Ну а вообще, что касается «В мире животных», в этой передаче как раз самое важное – наш личный опыт, даже полученный таким нелегким путем. Главное, что мы можем рассказать о нем зрителям, дать им возможность услышать шум воды, птичьи голоса.

Я читала, как вы дразнили носорогов, чтобы получить хороший эпизод для передачи, как спасались от разъяренного слона.
К счастью, не все слоны агрессивны. С одним слоном в Индии мы даже поговорили. Он купал туристов: набирал в хобот воду из реки и выливал на людей с крайне недовольным видом, будто кто-то его заставлял. Я сказал ему несколько слов, погладил – и меня он купал уже с настоящей нежностью! Но так, конечно, не со всеми животными получается. Медведей на Камчатке я все равно боюсь. Однажды я ездил на Ключевскую Сопку. Гид, который меня там встретил, оказался моим учеником – Коля Малешин. И он предупредил меня, что в это время года на Камчатке медведь очень агрессивен, да и погода такая, что лететь в горы на вертолете просто опасно. Но мы все равно отправились в Долину гейзеров. Медведи наблюдали за нами из кустов. Мы обошли их стороной, а потом заметили могилу японского фотографа, которого, в отличие от нас, сгубило любопытство: он сам сунулся в пасть к медведю с камерой и стал его жертвой.

Недавно я узнала, что пару лет назад вы записали диск и спели вместе с группой «Конец фильма». Это правда?
Да. Я бы эту группу с удовольствием переименовал в «Хеппи-энд». Мы с их солистом Женей Феклистовым познакомились в самолете, оба летели хитрым маршрутом – в Австралию через Японию. Он подарил мне свой диск, а я ему – свой, самодельный, записанный дома у друзей. Он называется «Вы слыхали, как поет Дроздов?». Там в основном старые песни: «Одинокая гармонь», «На тот большак, на перекресток». Мы с детства пели все это с отцом. Многие мои друзья, которым я подарил диск, сказали, что слушают его целыми днями в машине. Но песни Владимира Шаинского «Вы слыхали, как поют дрозды?», по аналогии с которой я назвал свой диск, там не было. Я никогда не пел ее, потому что там слова неправильные: «певчие дрозды, не полевые». Полевых дроздов в природе нет! Женя, однако, уговорил меня записать эту песню, а между куплетами вставил мои объяснения, почему поэт Сергей Островой ошибся. Я рассказывал ему об этом за чашкой чая, даже не думая, что все записывается. Но получилось очень интересно. И Шаинский одобрил. Теперь под эту версию «Дроздов» мой внук Филарет танцует.

Наверняка вам с ним легко – вы и сами как ребенок.

Мы с ним сейчас вовсю осваиваем чтение и грамоту. Ему только пять лет, но он уже читает отдельные слова, надеюсь, скоро начнутся и целые предложения. Но главное, я воспитываю в нем доброту, трудолюбие, самостоятельность, послушание и учу его вежливости: каждая просьба должна непременно сопровождаться словами «пожалуйста», а потом и «спасибо». И он уже настолько к этому привык, что, к моей радости, все время так говорит.

Этот успех закономерен, вы ведь столько времени преподаете. Кстати, как вам современные студенты?

Понимаете, фраза «О, времена! О, нравы!» родилась еще у древних римлян. Даже им казалось, что лучшие люди жили до них. Во все времена есть люди достойные и недостойные, но со студентами я общаюсь хорошо. И двойки никогда не ставлю: я люблю и себя, и студентов, стараюсь их беречь. Так что тройка им обеспечена.

Ну а если списывают?

Не замечаю, если делают это не совсем по-наглому. А вообще, шпаргалки полезны: динамическая память, то есть запоминание с помощью записей, самая сильная. Но могу сказать, что сдавать все всегда на одни пятерки – это настоящее искусство.

Может, подскажете, что для этого нужно?

Приходить в самом конце экзамена, когда преподаватель уже устал, а ты еще свеженький.

А у вас в свое время как отношения с преподавателями складывались?
Да тоже хорошо. Один мой педагог даже приглашал меня к себе домой, и я мог у него ночевать. Когда они с женой уезжали в отпуск, то давали мне ключи и просили только, чтобы я больше двух женщин туда не приводил. Я обещал, что если и приведу, то только одну. Я ведь тогда был холостой. И, возвращаясь, они зачастую заставали меня с одной моей близкой на тот момент женщиной. Этот учитель был мне как отец родной. И они с женой настолько доверяли мне, что им и в голову не приходило ограничивать меня в чем-то. А представьте себе квартиру профессора-путешественника: она была полна книг, сувениров. И я жил в ней в качестве надежного сторожа. Мы с женой другого склада, да и разных профессий, в отличие от семьи моего учителя. Его дом был продолжением университета, а наш закрыт. Мы ученикам ключи не оставляем.

Сколько лет вы вместе со своей супругой?

Двадцать девять. Первый мой брак продлился два года, и после развода я двадцать лет прожил холостяком, а потом женился во второй раз.

Будучи холостяком, думали, что еще встретите свою любовь?

Да нет, я на эту тему как-то не думал. В большей степени об этом думали мои коллеги, потому что я мотался по всяким экспедициям, и они говорили, что я привезу себе жену откуда-нибудь из Таиланда,
Африки или Японии. А в итоге я женился на женщине, которая жила в моем же подъезде, только двумя этажами ниже. Наше знакомство состоялось в лифте. Она пригласила меня на чай, я попросил ее помочь мне печатать мои книжки, так как сам не особенно дружил с печатной машинкой. Работа нас сначала и объединила, а потом мы вдруг поняли, что нам стоит прожить жизнь вместе. И мы нисколько не жалеем об этом. Как говорят, в браке сложно только поначалу, первые десять лет, когда идет притирка друг к другу, а потом все встает на свои места. Так оно и есть. В итоге мы понимаем, что нужны друг другу окончательно и можем дальше жить вместе. И вообще, одному жить очень вредно. Во времена активной молодости еще можно, да и то когда рядом кто-то есть, интереснее. Я вот занимаюсь сейчас проблемами долгожительства и скажу, что одиночество жизнь точно не продлевает.

А что продлевает? И на сколько лет вы себя ощущаете?

На двадцать пять – тридцать, не больше, потому что так же, как раньше, я хочу жить, работать, заниматься физкультурой. Конечно, когда-то я бегал лучше, прыгал лучше, но это все вопрос количества упражнений, а не качества. Я люблю и любил спорт, но понимал его прежде всего как физкультуру. Я обожал бегать на время, играть в футбол, волейбол, плавать. Со школьных лет я каждое утро делаю зарядку. Правда, если раньше это было пятнадцать минут под радио, то сейчас уже трачу на нее до двух часов в день. Зарядка включает не
сколько блоков: европейскую зарядку, йогу и еще несколько форм восточных упражнений. И в футбол продолжаю играть – по крайней мере, раз в год стою на воротах в Ялте, куда приезжаю на телекинофестиваль «Вместе». Я играю за команду телевизионщиков, а наши соперники – министерские работники. Обычно у нас ничья.

Скажите, а как быть с питанием, если хочешь прожить до ста лет?

Главное – не переедать. Питаться лучше всего живой овсяной кашей – знаете, бывают такие в пакетиках. Или можно гречей. А еще вечером хорошо принять скипидарную ванну с целебными травами, мне такую жена делает. Ну и конечно, ни в коем случае нельзя курить. Говорю как человек, переборовший эту вредную привычку. Все знают, кто из публичных людей погиб от настоящих наркотиков, а кто от сигарет – не знают. Но, например, актеров Александра Абдулова, Олега Ефремова, Леонида Филатова и моего дорогого друга путешественника Юру Сенкевича сгубило именно курение. Диагноз может быть какой угодно – и рак, и инсульт, но это все орудия убийства, а не убийцы. Кто убил старушку, топор или Раскольников? Понятно, что Раскольников.

Раз вы так строги к себе, насколько для вас важно чувствовать себя востребованным?
Я никогда раньше не задавался подобным вопросом. А сейчас и тем более. Я просто живу и делаю свою работу. Веду программу, путешествую, пишу книги, помогаю людям и природе, преподаю, сам хожу на лекции. А еще даю интервью, что давно не люблю делать. Мне гораздо приятнее говорить о других. Вот сегодня в десять утра я снимался в программе, посвященной Никасу Сафронову. Это душевный, добрый, внимательный, отзывчивый, глубоко верующий, одаренный человек. Правда, из-за своей наивной провинциальности он часто попадает в дурацкие истории. Недавно один телеканал снял про него программу, где поиздевался над ним в полной мере. А я решил поддержать его и сказал все хорошее, что о нем думаю.

Он ваш друг?

Нет, нам сложно быть друзьями, потому как мы живем с ним в точной противофазе: я встаю в шесть утра, а он только ложится, так как работает всю ночь, – он большой трудоголик. Поэтому и видимся нечасто, но когда встречаемся, то с удовольствием и подолгу говорим. В основном это бывает у него дома, где я люблю смотреть его новые картины и просто общаться с ним в уютной обстановке. Мы с ним кумовья: он крестил моего внука, а я – его сына. Вот так мы духовно породнились.

Если бы у вас сейчас была возможность сделать новую передачу, о чем бы она была?
Думаю, мне было бы интересно говорить с экрана о том же, о чем я говорил сейчас с вами: об активном долголетии, о том, как правильно воспитывать себя физически, интеллектуально и духовно. Когда человек постоянно старается расти, он может прожить больше чем до ста лет. Я бы с удовольствием назвал такую программу латинской фразой Mens sana in сorpore sano – «Здоровый дух в здоровом теле».



ДОСЬЕ
Николай Николаевич Дроздов

Ученый
Уже несколько десятилетий Дроздов, доктор биологических наук, читает лекции в МГУ. Кроме того, он преподавал в Африке, на Кубе и в
Австралии, о природе которой написал книгу «Полет бумеранга», дважды изданную и дважды разошедшуюся тиражом сто тысяч экземпляров буквально за неделю. Всего им создано больше двухсот статей, двадцати книг и учебников. Дроздов входит в почетный список лучших экологов мира, а еще он награжден медалью Альберта Эйнштейна и премией ЮНЕСКО за популяризацию науки.

Путешественник
В 1979 году Николай Дроздов совершил восхождение на Эльбрус. Через год принял участие в морской экспедиции ЮНЕСКО на острова Фиджи, Тонга и Самоа. В 1990-х на ледоколе «Ямал» он дошел до Северного полюса и проследовал по Северному морскому пути, а на корабле «Дискаверер» обогнул Аляску и Канаду. А в 2000-х Николай Николаевич пробыл целую неделю в ледовом лагере «Борнео» на Северном полюсе и дважды выходил в финал телепроекта «Последний
герой», по правилам которого жил на необитаемом острове в Атлантическом океане и на одном из Галапагосских островов.

Телеведущий
Дроздов – настоящий рекордсмен среди телеведущих, над передачей «В мире животных» он работает уже больше тридцати лет. Но впервые в эфир вышел еще до того, как появилась эта программа: в 1964 году Дроздов привез из Средней Азии редких земноводных и сам позвонил
на телевидение, чтобы продемонстрировать их в передаче «Жизнь пустыни». Будучи ведущим программы «В мире животных» он приглашал в студию всемирно известных путешественников и ученых Жака Ива Кусто, Тура Хейердала и писателя Джеральда Даррелла.