Денис Попов: двигатель клубного сгорания

Несколько лет назад один бизнесмен решил попробовать свои силы в организации массовых мероприятий. Спустя какое-то время его имя стало синонимом слова «промоутер», а его Jet Set Holding вошел в историю города с такими событиями, как Jet Set пляж, De Phazz, The Brand New Heavies, MXTronica . Теперь Денис Попов – один из хедлайнеров клубного Петербурга.

- Говорят, вы начинали свой бизнес с продажи масла?

– И продолжаю! Масло – это тот же шоу-бизнес. Когда продаешь какой-то бренд, особенно бренд высшего класса, ты продаешь не сам продукт, а в первую очередь прибамбасы к нему. Например, растительное масло без холестерина. Хотя в растительном масле холестерина не бывает в принципе. И человек получает то, что ему нужно. Но так как ты хочешь, чтобы он купил это дороже, чем предлагают другие компании, то придумываешь кучу всяких спецэффектов. Мы все торгуем иллюзиями. Иллюзией здорового образа жизни, иллюзией отдыха, дружбы и хорошего настроения. Оно все, конечно, не настоящее, но очень полезное. Клубный бизнес – это самый главный психотерапевт большого города. Лучшего пока никто не придумал. Пришла девушка с плохим настроением: мальчик бросил, сиськи висят. Потанцевала, вокруг мужики. Что еще надо? Ей сразу становится хорошо. Клубный бизнес полезен. Он врачебный. Мы практически Пироговы нашего времени.

– У вас наверняка сейчас есть какая-нибудь грандиозная идея, которая всех потрясет.

– Пока нет. Я еще не закончил с той идеей, что уже начал воплощать. Я говорю про Bridge Lounge.

– Bridge Lounge оправдал ваши надежды?

– С точки зрения бизнеса – да. Все-таки это единственный ресторан в Питере, который рекламируется в Москве. И половина всех посетителей – москвичи. Правда, пока все еще только начинается. Мы – Jet Set Holding – хотим сделать историю, которая будет напоминать Cafe del Mar. Сейчас DJ Кимбар с группой товарищей пишет для нас музыку под условным названием «русский лаунж». На днях
планируем сделать первый российский фестиваль спокойной электронной музыки. Это такая предподготовка для того, чтобы вместе с ЮНЕСКО и силами города привлечь в Питер новую массу людей, которые приехали бы сюда, как на Ибицу. Все знают Cafe del Mar, все знают Бруно, но мало кто знает, что, когда в Питере разводят мосты, это офигенно красиво. Надеюсь, у нас получится сделать из Bridge Lounge бренд мирового уровня.

– А будет шоу на разводящихся мостах?

– На самих мостах нельзя ничего делать. Но на закрытие Bridge Lounge мы устроим шоу с Сергеем Бугаевым (Африкой) и Фарухом Рузиматовым. Поставим в реку сцену, чтобы Фарух танцевал как бы на воде. А Африка заканчивает очередную выставочную историю, посвященную космосу, – это что-то за гранью!

– Есть мнение, что каждое заведение должно быть временным, как Jet Set пляж, например.

– Jet Set пляж был временным потому, что это сезонная история. Я хочу сделать зимний ледяной ресторан, но пока не понимаю как. Что-то очень русское. Мне кажется, что сезонные проекты – это лучше, чем постоянно действующие заведения.

– Что вообще такое jet set?

– Сливки общества. Jet set – это люди, которые могут пообедать в Ницце, а вечером поужинать в Лос-Анджелесе.

– Чем сейчас можно удивить и привлечь сливки общества?

– Им нравится все новое, а нового в наш технологичный век очень много. Всем хочется, чтобы их качественно и неординарно «облизывали». Мы занимаемся ивентами – мероприятиями, в которых зритель за пять часов должен получить все возможное. Поэтому мы пользуемся разносторонним комплексом вещей: красивые девушки, сумасшедшие спецэффекты, потрясающие инсталляции и декорации, музыка. Нужно сделать место, в которое человек попадает на несколько часов и которое не будет похоже ни на что на свете. Вот в это мы вкладываем деньги.

– Раньше jet set-публику привлекал кокаин в туалетах...

– А теперь все поняли, что туалет нужен для того, чтобы в нем писать. А жизнь – для того, чтобы получать удовольствие.

– Ваша целевая аудитория – это олигархи?

– Последнее время мы не делаем мероприятий для олигархов. Мы делали их в «Прибалтийской» под De Phazz или The Brand New Heavies. Это концерты, на которые им нравится ходить. Там они сидят за столами, на них все смотрят. Что еще можно иметь за деньги? Но мы завязали с этой аудиторией. Тусовка меняется, однако я вижу, что на моих вечеринках появляются новые красивые лица, и меня это радует.

– Что нужно для того, чтобы получилась хорошая вечеринка?

– Правила жизни очень просты: нужно быть хорошим профессионалом. Потому что плохим профессионалам так же не везет, как и непрофессионалам. Да и вообще, быть хорошим всегда выгоднее. Профессионал – это человек, который понимает то, что делает. Мы проводили так много исследований клубного бизнеса, что до сих пор больше нас об этом деле не знает никто. Плюс важна команда. Jet Set Holding – это компания, в которой работает больше тысячи человек.

– Большая в городе конкуренция среди промоутеров?

– Нет. Каждый делает свое дело. Мы два года шли к тому, чтобы занять нишу вечеринок. И достаточно объективно могу сказать, что никто их лучше нас не делает. Не потому, что остальные плохие, просто вечеринки по-любому связаны с брендом, который их спонсирует, и с бюджетом. Чем больше бюджет, тем круче вечеринка. Я говорю о сегменте рынка под названием house-вечеринки. А в нем достаточно мало брендов, которые готовы работать как спонсоры. Но в то же время это единственная область, открытая для табачной и алкогольной продукции. Крупных сигаретных компаний у нас всего-то три штуки. Какие-то распыляют бюджет на множество маленьких мероприятий, какие-то – концентрируются на одном событии. Мы добились того, что сотрудничаем со вторыми. Сейчас все, конечно, меняется. Люди хотят красоты и готовы в это вкладываться.

– А сложно было арендовать землю около Петропавловской крепости?

– Да. Мы долго бодались за это место. Но мы же там не просто дискотеки проводим. Мы приглашаем туда приличных людей, привлекаем средства массовой информации и не превращаем его в помойку из кока-кольных шатров и никому не нужных праздников. И я считаю, что все это хорошо для города, вне зависимости от того, зарабатывает кто-то на этом деньги или нет. Всегда кто-то на чем-то зарабатывает. Несмотря на сложности с городскими властями, я бы хотел продолжить освоение самых одиозных и культурных мест Петербурга. Мне это понравилось.

– Получается, что благодаря вам происходит синтез традиционной и современной культуры.

– Мне очень хочется реализовать это еще и в музыке. Я послушал Gotan Project и понял, что мы можем все это сделать. Соединение традиций, близких народу, и западной электронщины – это всегда очень хорошо.

– Приятно разговаривать с промоутером, который разбирается в музыке.

– Конечно. Ведь один из резидентов нашего холдинга постоянно играет в клубах. Я говорю про Андрея Кимбара. Я вообще считаю, что в городе есть только два нормальных диджея – Кимбар и Виталик. И если в клубе не играет ни один из них, то там может быть все – атмосфера, еда, красивые люди, – но там не будет хорошей музыки.

– Я всегда считал, что Кимбар – это нечто традиционное, а Виталик – более коммерческое и энергичное.

– Вся музыка, под которую танцует больше одного человека, – коммерческая. Она может быть более или менее выгодной. Если диджей в течение получаса держит зал, не ставя ни одного хита, это великий диджей. А если он за всю свою жизнь ни разу не сыграл «Летящей походкой», то ему можно просто памятник поставить. Раньше некоторые клубы заставляли своих музыкантов раз в час крутить Sex bomb. Так вот, ничего не изменилось. Времена всегда одни и те же – хиты меняются.

– Вас признают в мире электронной музыки?

– Мы с друзьями каждый год ездим на Ибицу. И первые годы чувствовали себя там чужими. Но у нас сыграли практически все, кто выступает там. И теперь, когда мы туда приезжаем, нас встречают, приглашают на закрытые вечеринки. Я их не очень люблю, но самый большой кайф в нашем деле – это не деньги, а уважение. И оно появилось.

– То есть вам удалось прорубить собственное окно в Европу?

– До нас в Питер настоящих мастеров клубной музыки не привозили. Сидя в служебной комнате любого мероприятия, я могу отличить диджея за две тысячи долларов от диджея за двадцать тысяч долларов. Второй делает музыку, которая не похожа ни на что другое. Крутит либо свое, либо то, что он спродюсировал. Плюс у него есть сценарный и драматический ходы микса. Такие исполнители появляются в городе благодаря нам.

– Слышал, что вы первооткрыватель фанка в России.

– Да, я на свой страх и риск привез в Россию The Brand New Heavies. Это был в определенной степени переломный момент. До этого звезд не привозили.

– Почему не приехал Busta Rhymes?

– Как только мы сделали несколько PR-ходов, начались звонки фашистов. Мы попросили УВД дать нам некий документ, который обеспечил бы безопасность. Они сказали, что мы сошли с ума и им не нужны «Ледовые побоища». Busta Rhymes – агрессивный борец за права черных. Поэтому мы были вынуждены отказаться, так как не хотели, чтобы этот концерт закончился плохо, что вполне могло произойти. Я думаю, что нам до выступления черных артистов еще жить да жить. Негров здесь не любят.

– Были провальные вечеринки?

– Конечно. Были неудачные мероприятия в торговых центрах. Но никогда нельзя допускать ошибок прошлых мероприятий на следующих. Новые ошибки – ради бога.

– В чем вы находите отдохновение?

– Мотоциклы, дача, ребенок.

– Расскажите про свою дочь.

– Я открываю свои заведения 19 октября, потому что мое первое заведение открылось как раз в день рождения дочери. Сейчас ей уже четыре с половиной года.

– Вы хороший отец?

– Я сумасшедший папаша! Моя дочь в четыре года уже ныряла с аквалангом, пробовала кататься на горных лыжах и на доске. Сейчас ставим ее на гидроцикл. Мы очень много времени проводим вместе.

– В чем смысл жизни?

– В том, чтобы в каждый момент бытия не пропустить возможность нового периода. Жизнь – это периоды. Если пропускаешь промежуток между двумя периодами, можно пропустить все. У меня было много периодов. Сейчас у меня период под названием «Семья». Я прошел достаточно долгий путь от практически развала семьи во времена моей загульной жизни. Но некоторое время назад я даже пить бросил.

– Чего вам не хватает для полного счастья?

– Я самый счастливый человек. Как можно быть несчастливым? Или как можно признавать, что ты несчастливый? То, что жизнь – говно, это истинная реальность. Плохого происходит гораздо больше, чем хорошего. Но счастье не имеет к этому никакого отношения.