Банкир Александр Гафин возглавил поход по пустыне. Его команда бороздила марокканскую Сахару на джипах и квадроциклах, поэтому уложилась в гораздо меньший срок, чем сорок лет. Врач-кардиолог Яков Бранд, певец Валерий Сюткин и сам Александр Гафин рассказали о своих африканских каникулах.
Загора
Доктор Бранд: В команду вошли член совета директоров Альфа-банка Александр Гафин, управляющий делами Борис Меерсон, певцы Валерий Сюткин и Дмитрий Маликов, телеведущий Игорь Угольников, глава Musa Motors Борис Тетерев, бизнесмен Игорь Левштейн, архитектор Сергей Истомин и ваш покорный слуга. Мы прилетели в Касабланку, а оттуда на машине поехали через Атласские горы в Сахару. Первым мощным впечатлением стала Загора. Столетия тому назад этот город был перекрестком всех караванных путей. Ныне он утратил свое значение экономического центра, но завораживает сам по себе: он находится под землей. Первая причина тому – летом, да, наверное, и зимой в Сахаре жарко. А вторая – ужасающая нищета населяющих Загору берберов, которая не позволяет им сменить место жительства. Они ютятся по восемь–десять человек в маленьких комнатушках, где нет даже постелей, и в этих же комнатушках квохчет птица и мычит домашний скот... В Загоре мы также посетили еврейский квартал, заложенный в XII веке. Там до сих пор существует еврейский центр, куда ежегодно в преддверии праздника Йом-Кипур (Судный день) съезжается двести–триста тысяч евреев, чтобы послушать наставления величайшего сефардского раввина.
Александр Гафин: Мечети в Загоре соседствуют с синагогами, это меня порадовало и поразило. Евреи-сефарды – такой же восточный народ, который живет во многом по традициям арабо-берберского мира. Надо сказать, что туристический бизнес здесь продвинулся очень сильно. Появились гостиницы высокого класса с марокканскими интерьерами, это притягивает многих туристов. Создана инфраструктура, установлена телефонная связь. Не дай Бог бросить пакет на землю – гид тотчас подбежит и подберет. Сефарды очень бережно относятся к пустыне.
Туареги – обитатели пустынь
Доктор Бранд: Чтобы добраться до пустыни, мы, спустившись с гор, ехали километров сто пятьдесят по гравию. В пустыне живут туареги – «люди в синем». Народ гордый и не опускающийся до жизни в пещерах. Как и тысячу лет назад, они водят через пустыню караваны верблюдов, а на стоянках разбивают шатры.
Александр Гафин: Туареги носят синие одеяния потому, что ультрамариновый цвет виден в пустыне издалека. За каждой семьей у них закреплен автомобиль с учителем, который, в случае если семья снимается с места, следует за ней. Отношение к образованию у них очень ответственное.
Валерий Сюткин: Цвет, который они носят, мы называем deep purple – глубокий пурпур – темно-фиолетовый.
Доктор Бранд: В заатласской зоне нас поразило отношение к образованию: правительство распорядилось отдавать детей в школы под угрозой серьезных штрафов, поэтому среди туарегов огромное количество школьников. Студентки и школьницы ходят по улицам в хиджабах, а многие городские жительницы пренебрегают и этим элементом. Зато в сельской части Марокко правила намного более суровы – все женщины от головы до пят закрыты для взоров и смотрят одним глазом сквозь щель в покрывале. Несмотря на потрясающую бедность, тамошние жители очень доброжелательны, если, конечно, следовать правилам, принятым в их культуре, в частности не заглядываться на женщин. Вскоре мы прибыли в Варзазат – центр цивилизации в Сахаре. Он развился за счет того, что туда приехали работать американские киностудии. Там снимали «Клеопатру», «Последнее искушение Христа», «Гладиатора»… массу фильмов. Их декорации сохранены, и теперь многочисленные туристы могут гулять по «дворцу Клеопатры».
Марракеш
Доктор Бранд: Мы вновь пересекли Атласские горы – в другом месте и в другом направлении – и посетили Марракеш. Наибольшее впечатление произвел Старый город. Это город ремесленников: там есть целые кварталы кузнецов, скорняков, поваров. Кто-то из нас приобрел рубашку, кто-то сумку, кто-то пепельницу. В Марракеше очень необычное отношение к архитектуре: открыв неприметную дверь в каком-нибудь неприглядном заборе, попадаешь в настоящий мавританско-андалусский дворец. У тамошних жителей считается дурным тоном выставлять роскошь напоказ.
Валерий Сюткин: Благодаря славе марокканской мозаики и архитектуры многие знаменитости стремятся жить в Марракеше. Мы посещали дворец, в котором каждый год останавливается Шон Коннери. В Марракеше мечтал осесть даже Джими Хендрикс.
Александр Гафин: Дворцы местных богачей переоборудованы в люксовые мини-отели на десять–двенадцать номеров, с бассейнами и деревьями. А рыночная площадь в Медине – старом районе Марракеша – каждый день в шесть часов вечера заполняется фокусниками, жонглерами, продавцами снадобий, знахарями… Такие представления разворачиваются там не по праздникам, а ежедневно в течение тысяч лет! Это потрясающе.
Развлечения в пустыне
Доктор Бранд: Нам организовали туарегский ужин в пустыне, добираться до места пришлось на верблюдах. Это отдельная песня. Ездить на двугорбых верблюдах по барханам практически невозможно: они испытывают позвоночник на прочность сразу в четырех плоскостях: в двух горизонтальных, одной вертикальной и по спирали. Час езды на верблюде – это мучение.
Александр Гафин: Сами туареги не ездят на верблюдах. Их берегут и возят на них поклажу, люди идут пешком. Путь через Сахару занимает пятьдесят четыре дня, это большая роскошь – ехать на верблюде верхом.
Доктор Бранд: Когда нам накрыли ужин, появился берберский «джаз» – один музыкант с барабаном, другой с неким подобием зурны – и девушка-танцовщица. Помнится, когда Хейердала спросили, как он определяет, что пора завершать путешествие, он объяснил: «Я всегда беру с собой самую некрасивую женщину. Когда она начинает казаться мне привлекательной, я понимаю, что пора собираться назад». Я испытывал схожие ощущения. Когда принесли жареного барана, прозвучала шутка, что это тот верблюд, на котором я приехал. Местная кухня вообще состоит в основном из баранины и лепешек, пьют там только чай. Спиртное в магазинах не продается, потому что большая часть населения исповедует ислам. Но мы знали, куда ехали, и запаслись весьма основательно. Надо сказать, что, когда собирается чисто мужская компания, шутки неизбежно приобретают казарменный характер. Наши проводники – арабские студенты московских вузов, ВГИКа и Политеха, – существенно пополнили свой русский лексикон за счет непрестанного потока забористых выражений, льющегося из раций. Юмор стоял невообразимый.
Валерий Сюткин: Я придумал названия для всех экипажей: «Жестянщики», «Би-2», «Санитарка» и «Лада-дэнс». Каждый вечер разворачивались оживленные дискуссии на самые разные темы – политика, история, личная жизнь, все соревновались в эрудиции и остроумии. Больше всего мне запомнился целый сериал про Уинстона Черчилля от Сергея Истомина. Он же рассказал такой анекдот. Маленький богомол спрашивает маму: «Каким был мой папа?» – «Хрустящим, чуть солоноватым, богатым поливитаминами».
Доктор Бранд: Был день, когда нас выпустили в пустыню без сопровождения, с GPS, мы должны были выходить на связь каждые двадцать минут. Ощущение одиночества в пустыне – особое духовное переживание.
Валерий Сюткин: GPS – это система спутникового слежения; с помощью электронного навигатора мы должны были прибыть из точки А в точку В. Этакий замечательный курс молодого бойца: передвижение сперва на квадроциклах по барханам, потом на джипах. Очень эффектно.
Доктор Бранд: Пустыня впечатляет масштабами (барханы – до 150 метров) и потрясающей сменой цвета песка – от абсолютно белого до темно-коричневого через золотой, розовый и терракотовый. Оазисы полностью совпадают с идиллическими образами, знакомыми нам по поэзии. Когда двигаешься по пустыне в течение целого дня и вдруг оказываешься в пальмовой роще и ныряешь в холодный бассейн, начинаешь осознавать их истинную ценность. Тебе несут питьевую воду и пищу, и ты понимаешь, что это рай. Мы были в Пальмовой долине, это оазис длиной 50 километров. Мы даже видели вполне отчетливый мираж в виде оазиса – большое озеро, окруженное пальмами. Он удалялся по мере того, как мы к нему двигались. Животных мы не видели, кроме ящериц, хотя нас уверяли, что в пустыне живут и джейраны.
Валерий Сюткин: Пустыня удивительна тем, что абсолютно ниоткуда – вокруг ни деревца, ни души – может возникнуть маленькая девочка, которая подбежит к машине, попросит сувенир и снова исчезнет в никуда. Туареги живут прямо в песке, разрозненными группами, не объединяясь в племена. Еще забавно было посреди пустыни увидеть автостоянку, где мирно соседствовали пара «лендроверов», двугорбый верблюд и несколько мотоциклов с рекламой Canon, которые бороздили пустыню в рамках ралли «Каннские львы».
Доктор Бранд: Как врач я могу дать следующие рекомендации по нахождению в пустыне. Во-первых, нужно постараться не сгореть. Когда стоишь на бархане, обдуваемый ветерком, кажется, что совсем не жарко. Но на самом деле там очень яркое и злое солнце. Поэтому, во-вторых, важно много пить. В-третьих, нужно очень аккуратно есть. В сельской части страны санитарные условия не так благоприятны, как в Марракеше. И опять же как врач я очень рекомендую всем поездку в Сахару: я вернулся заряженный, словно аккумулятор.
Комментарии (0)