Полеты на воздушных шарах

Любитель воздухоплавания и аэронавт-профессионал поделились с журналом Собака.ru своим опытом полетов на воздушном шаре.

АНДРЕЙ ДМИТРИЕВ

Декоратор, перебрался в Италию, где завел себе хобби — полеты на аэростатах.

Во время работы над дизайном интерьера одного дома в Тоскане мне вдруг захотелось обзавестись офисом неподалеку. Я собрал документы, получил вид на жительство и поселился в ста километрах от Флоренции, между городами Сиена и Ареццо, где отсутствует визуальное загрязнение и нет ничего привлекательного для туристов, кроме кирпичных домиков в стиле casa colonica. Поскольку до середины XIX века Италия была раздроблена, каждый населенный пункт сохранил свою культуру и диалект, так что города, даже если они отдалены друг от друга всего на пятьдесят километров, различаются языком, едой, архитектурой, материалом строений.

Все воздухоплавание основано на законе Архимеда: горячий воздух обладает меньшей плотностью, чем холодный, и поэтому поднимается вверх.

Италия близка русскому человеку. Странно, что здесь еще не работал ни один русский архитектор, в то время как итальянских зодчих в Петербурге был целый шквал. В Тоскане я случайно познакомился с Робертом Этерингтоном, англичанином, скрипачом и владельцем воздухоплавательной компании Ballooning in Tuscany, которую он год назад продал Ричарду Бренсону — «нескучному» британскому бизнесмену и основателю корпорации Virgin. Я решил, что, поднявшись в небо на воздушном шаре, легко смогу разглядеть дом своей мечты. Оказалось, что это неэффективный метод. Дело в том, что шар не летит по заказу, он движется туда, куда дует ветер. Управлять им можно только одним способом: поднимаясь и опускаясь, меняя воздушные коридоры и потоки. Все воздухоплавание основано на законе Архимеда: горячий воздух обладает меньшей плотностью, чем холодный, и поэтому поднимается вверх. Регулируя температуру воздуха в шаре с помощью газовой горелки, можно менять высоту полета. За час-полтора преодолевается около двадцати километров. Дом мечты я так и не нашел, зато, подобно орлу, который замечает и мышь, бегущую по полю, видел с неба косуль, зайцев и павлина на крыше.

Производят и пилотируют аэростаты в основном англичане. Из Англии пришел и традиционный завтрак с шампанским, который принято подавать после приземления воздушного шара. Поскольку людей не хотят подвергать опасности, все полеты в весенне-летний период, как правило, осуществляются ранним утром, с пяти до восьми утра. Это связано с качеством воздуха: днем из-за повышенной солнечной активности и мощных потоков полет на шаре становится малоуправляемым.

В Тоскане воздухо- плавательный сезон длится с мая по август, но зимой летать тоже можно, причем в течение всего светового дня.

Большинство рекордов на тепловых аэростатах установлено именно в холодное время года, когда воздух наиболее чист. Дождь, гроза и сильный ветер — достаточные основания для того, чтобы отложить полет. При скорости ветра более 5 метров в секунду летать становится страшно. Если это не установление рекорда, то выше километра-полутора шар не поднимается. У меня нет боязни высоты, но на полуторакилометровой высоте неприятно щемит в мошонке.

Очередной воздухоплавательный опыт я получил в Турции, где этот процесс превращен в настоящую индустрию. Если в Тоскане функционировал один-единственный шар, который летел с душой, как будто и не за деньги, то в Турции в воздухе плавали сразу пятьдесят, все на разной высоте, различные по размерам и цветам, — это довольно зрелищно.

Самая популярная летная площадка в Турции — Каппадокия, место со скалами, ландшафтом вулканического происхождения, подземными городами и пещерными монастырями времен раннего христианства. Там базируется около пятнадцати компаний, полеты поставлены на поток и отлажены как часы. Признаюсь, от турков я такой организации не ожидал. У них есть корзины, в которые загружается и по тридцать человек. Пилоты запускают шары во вращение и могут делать это по двадцать раз за полет, чтобы пассажирам было удобно фотографировать пейзажи.

В Турции стоимость полета такая же, как в Тоскане, — 150 евро. Мне кажется, что для подобного мероприятия это даже дешево. Полеты на аэростатах трудно назвать бизнесом, это сплошные заботы и затраты: нужен газ и пилот с большим опытом. Мне приходилось оказываться в корзине с пилотом, который летал в ста двадцати странах около пяти тысяч раз, — такому невозможно не доверять. Пилот должен хорошо знать метеоусловия и много считать: сколько осталось газа в баллоне, какова скорость ветра, куда направлено движение, как приземлиться не на верхушки деревьев, а в чистом поле. Он, как математик, перерабатывает в голове всю эту информацию, постоянно принимает решения и пользуется различными приборами для определения давления, температуры воздуха в шаре, скорости подъема или спуска. В течение всего полета воздушный шар сопровождает машина подбора, связь с которой пилот ведет по радио, направляя ее к месту посадки. Если во время полета испортится погода, единственный способ спастись на шаре — приземлиться.

СЕРГЕЙ ЛАТЫПОВ

Чемпион России и четырехкратный обладатель Кубка России по воздухо-плавательному спорту хотя бы раз становился абсолютным победителем во всех отечественных городах проведения соревнований, на чемпионате Европы 2011 занял седьмое место, а на Чемпионате мира 2010 — шестое.

Мой отец Валерий Латыпов был одним из создателей первого аэростата в Советском Союзе, сконструированного в 1989 году. В 1992 году я впервые побывал в свободном полете, а в 2001 году получил лицензию пилота. Если человек не испытывает никаких проблем с вождением автомобиля, то справится и с тепловым аэростатом. Научиться им управлять можно в специальных школах. Занятия длятся около двух недель и включают теоретический курс (навигация, воздушное право и прочее) и 12 часов полета с инструктором в качестве командира воздушного судна.

Я не пропускаю ни одного профессионального мероприятия в России, часто летаю в Рязани и Великих Луках — столице российского воздухоплавания. Во время полета людям, находящимся в корзине, сложно получить какие-либо травмы, поэтому воздухоплавание считается самым безопасным видом спорта. Можно повредить оборудование, но пассажиры останутся целы. Даже если в баллоне кончится газ, приземление в любом случае будет безопасным, потому что аэростат не разгоняется больше чем на 5 метров в секунду, а это в два раза медленнее скорости парашютиста.

В небе со мной случались разные ситуации, а однажды я проспал свое чемпионство: будучи лидером соревнований с обеспеченным первым местом, я не проснулся на утренний старт.

Самые интересные места, над которыми мне доводилось летать, — итальянские Доломитовые Альпы, высота которых составляет более 3 тысяч метров, и Австрийские Альпы зимой. Обычно мы поднимаемся в небо за три часа до восхода или до заката. Это связано с тем, что земная поверхность прогревается неравномерно, и днем появляются восходящие потоки, которые делают полет неуправляемым. Максимальная скорость теплового аэростата — 5 метров в секунду, а термические потоки порой достигают 10 метров в секунду. Зимой солнечная активность намного меньше, все равномерно покрыто снегом, и можно без проблем летать в течение дня. В Альпах я совершал десять полетов в неделю, спал два часа днем, два часа ночью, проживал не одни сутки, а двое, и впечатлений за семь дней набрал на месяц. Преодолевалось расстояние в 170 километров, а высота полета достигала 5,5 километра над уровнем моря, когда уже не обойтись без кислородного оборудования. В Альпы можно попасть и пешком, но сверху открывается вид совершенно другого качества. Совершая посадку, ты из температуры –10 попадаешь в +18 — в валенках, со снегом на корзине, который тут же начинает отваливаться кусками.

Раньше я летал на парапланах, совершил пару полетов на планере. Если и готов подниматься в небо, то только на том, что сделано без двигателя и дает единение с ветром. Искать подходящий воздушный поток, чтобы достичь цели, — это интереснее, чем просто залить бак бензином.