БиоПОЛЕ

Со времен Плутарха известно, что общение с великими людьми прошлого воспитывает и обогащает. Издатели заботятся о читателе: биографий издается все больше.

Юрий Кривоносов «Михаил Булгаков. Фотолетопись жизни и творчества» «Эксмо»

Трудно удержаться, чтобы не назвать это роскошное издание на мелованной бумаге биографическим комиксом. Впрочем, автор-составитель намеренно делал акцент на изображениях, подбирая их, по всей видимости, увлеченно и тщательно. Ради них и стоит знакомиться с этой книгой — тогда и наивный стиль авторских комментариев не очень разочарует. Однако помимо них со страниц книги говорят дневники, письма и другие свидетельства самого писателя, его близких и современников.

«ЧЕЛОВЕК, В ОБЩЕМ-ТО, НЕОБРАЗОВАННЫЙ, НАППЕЛЬБАУМ, ОДНАКО… ПОВЕРИЛ В БУЛГАКОВА».

Владимир Забродин «Эйзенштейн. Кино, власть, женщины» НЛО

Поп-заголовок обещает резвую беллетризированную биографию, но это солидный труд, в котором автор сопоставляет и анализирует множество материалов. Два главных корпуса текстов — воспоминания Эйзенштейна и его переписка. Режиссер лукаво обращался с реальностью, так что исследователь часто буквально ловит своего героя на слове. Получается что-то вроде историко-архивного детектива, материалы этого «дела» и комментарии к ним и составляют книгу.

ЭЙЗЕНШТЕЙН: «САМЫЙ ВЕРНЫЙ СПОСОБ СОКРЫТЬ — ЭТО ОТКРЫТЬ ДО КОНЦА».

Алексей Варламов «Андрей Платонов» Серия «ЖЗЛ», «Молодая гвардия»

Автор биографии «самого таинственного и неправильного русского писателя XX столетия» пытается сохранить баланс между жизнеописанием и анализом творчества. Цитируя чуть не целыми страницами «Чевенгур» и «Котлован», Варламов много и, кажется, искренне восторгается гением Платонова, временами даже пытаясь сымитировать платоновский стиль. Такие вехи, как работа Платонова мелиоратором, травля и непонимание критиками, трагедия с сыном, служба в «Красной звезде» в годы войны, выставлены точно, ситуации описаны с разных точек зрения, но то, ради чего не в последнюю очередь написана эта книга, проза Платонова, раз за разом ускользает от осмысления.

«ПРО ПЛАТОНОВА МОЖНО СКАЗАТЬ, ЧТО ОН УМЕЛ ПИСАТЬ ТАК ЖЕ, КАК НЕ УМЕЛ ЖИТЬ».

Лев Данилкин «Юрий Гагарин» Серия «ЖЗЛ», «Молодая гвардия»

Одна из особенностей Данилкина-биографа (как и Данилкина-рецензента) — горячее, почти личное отношение к объекту. Воссоздавая перед читателем детали биографии первого космонавта, автор словно пытается избежать эмоций. Но и в подборе источников, и в комментариях к ним сквозит отношение: Гагарин — идеальный советский человек, воплощенная советская мечта (в противовес мечте американской), деревенский мальчуган, полетевший в космос и подаривший миру момент восторга и единения, и чуть ли не советский вариант мифа о смерти и воскресении, об Иисусе Христе. Такое впечатление можно вынести из книги. Удивительный эффект.

«ГАГАРИН — ...АНТИДОТ ОТ ЭТОЙ ПОШЛОСТИ (КАПИТАЛИЗМА В КАЧЕСТВЕ ОБРАЗА БУДУЩЕГО)».

3 факта о биографической прозе Питера Акройда

1. Писатель достиг признания произведениями, связанными с жизнеописаниями великих. Оно выражалось и в финансовом эквиваленте: за биографии Диккенса и Блейка Акройд получил аванс в 650 тысяч фунтов стерлингов.

2. На русском вы шли пять его документальных книг: «Блейк», «Лондон», «Шекспир», «Темза. Священная река» и в этом году — «Ньютон», написанная для серии «Краткие жизнеописания».

3. Акройд также автор романов в жанре альтернативной истории. Среди них «Завещание Оскара Уайльда», для которого Акройд придумал ряд афоризмов, по словам критиков не уступающих оригинальным, и «Чаттертон» — о юноше-поэте, создавшем вымышленный персонаж и стихи от его имени.

БУМ БИОГРАФИЙ в последние годы объясняется не увеличением количества книг, он связан с тем, что работы в данном жанре стали попадать в фокус общественного внимания. Этому способствовало как обращение к жанру литературно одаренных авторов, так и внимание к их трудам со стороны литературных премий и СМИ. «Прорывом фронта» стала книга Дмитрия Быкова о Пастернаке, получившая в 2006 году сразу две крупные премии: «Нацбест» и «Большую книгу». После Быкова в жанре ЖЗЛ попробовали себя и писатель Захар Прилепин, и критик Лев Данилкин, а «Большая книга» и вовсе взяла за правило отдавать одно из трех призовых мест жизнеописанию.

ТЕКСТ : САША ФИЛИППОВА