Почему-то считается, что фэн-шуй – это нечто из области дизайна. Вроде наука о том, как правильно поставить табуретку по отношению к северной стороне дома, а спать нужно непременно головой на восток. И столько у загадочного фэн-шуя последователей, которые стену снесут и диван выкинут (в целях гармонизации пространства, конечно же), лишь бы денег – полная чаша и здоровье на ура.
Лет пять назад в Европе, куда ни зайдешь, на журнальных столиках чинно, с юго-востока на северо-запад, лежали глянцевые издания вроде World of Feng Shui с бестселлер-колонкой Тетушки Агги и Feng Shui World с астрологическим гороскопом. Теперь, правда, в Англии и Италии ажиотаж на новомодное веяние спал, и простой дизайнер вот так вот просто не вытребует двадцать процентов сверх гонорара за скромные фэн-шуй-знания. В России фэн-шуй тоже попробовал свои силы, но то ли не прижился, то ли долог путь от евростандарта до индивидуального дизайна, – только нет в Доме книги целой секции об этом замечательном явлении, и мастер-классов при китайском консульстве вроде бы тоже нет. А следовало бы! Потому что фэн-шуй – это не узконаправленное учение о соотношении кресла и сторон света, а вовсе даже древнекитайское искусство, которое рассматривает человека и все, что его окружает, как единую структуру. И стремится привести эту структуру к единому благолепному знаменателю. А раз так, то нет ничего ближе к фэншую, чем кулинария, культура еды и собственно рестораны.
«Федор Достоевский»
Дорогой Федор Михайлович, как если бы он был какой-то Ян Юн Цанг, повсеместно известный как основатель школы фэн-шуй, в романе «Преступление и наказание» устами Сонечки Мармеладовой высказал абсолютно фэн-шуйскую мысль: «У всякого человека должно быть место, куда бы он мог пойти». И даже вроде бы чувствовать себя там как дома. Очень справедливо, но для ресторанного рынка Петербурга не применимо. Между тем ресторан «Федор Достоевский» имеет все шансы побороться за звание такого места. Даже несмотря на забавное, с точки зрения поучительной биографии писателя, соседство с казино. Входишь в здание, идешь направо – попадаешь в ресторацию. Интерьер зала холоден, и жизни в нем еще нет. Чтобы почувствовать себя уютнее, можно ретироваться в отдельные кабинеты, и висящие при входе занавесы надежно укроют вас от назойливых взглядов прочих, пока что немногочисленных посетителей. Получив в руки меню, приготовьтесь к продолжительному и местами забавному чтению. Так или иначе, всеми правдами и неправдами, название блюда увязывается с героями романов Достоевского. Да и как могло быть иначе? Вот только выбор затруднен полным отсутствием пояснений о том, как блюдо готовится, с чем подается, и описаний основных ингредиентов. Ни к чему не привели тщетные попытки выяснить подробности на месте, у официанта. Так что выбор наш был слеп, но удачен. Для начала суп-равьель с белыми грибами. Ох и чудный оказался супчик – наваристый, приготовленный в лучших традициях русской кухни! Что до филея цыплячьего на манер сациви, повар явно не поскупился на грецкие орехи и чесночок. Горячие блюда тоже заслуживают высшей похвалы: порции добротные и приготовлены на славу. Стерлядь печеная, с дымком, утопала в приятнейшем сливочном соусе с икрой. Судак по-польски с отварным картофелем обернулся нежной рыбкой, тающей во рту. Но ничто не сравнится с «Грушенькой» – съешь ее, и свет покажется милее. Вымоченная в порто, с грильяжем и взбитыми сливками, – словом, дивная вещица. И если вы не какая-нибудь «французская штучка», привыкшая к деликатесам, изысканным блюдам и микроскопическим порциям из полуфабрикатов и пожухлого сельдерея, то вам сюда, к Федору Михайловичу.
«Летучий Голландец»
Только вхожу в ресторан «Терраса» комплекса «Летучий Голландец» и чувствую – что-то неладно. Как-то странно скачет перед глазами стрелка, ноги подкашиваются, и все это как-то так неотчетливо, будто тебе снится, что ты бабочка, которой приснилось, что она человек. Оказалось, качает. А то, что качает, это никак фэн-шую помешать не может. Потому что фэн-шуй – это два китайских иероглифа, которыми называют ветер и воду. Ветер – это небесные потоки, вода – земные, а вместе они составляют общую систему потоков. Поэтому качает все сильнее, и я присаживаюсь за стол. Объективности ради скажу сразу, что в редакции поторопились, направив меня на корабль до его официального открытия. Мне пришлось довольствоваться меню кафе, а не ресторанным, как предполагалось. Закуска из овощных канапе на деле оказалась ассорти из овощей в кляре, поданных с чесночным майонезом. Овощи были приготовлены аль денте, что я всегда приветствую, так как это сохраняет ной пище и фэн-шуй-рационом. Горячее оставило меня равнодушной и кое-где даже опечаленной. Запеченная баранья ножка показалась суховатой, и уж совсем пришелся не по вкусу тот факт, что среди овощного гарнира мне досталось пожелтевшее от времени соцветие брокколи. К счастью, для восстановления душевного равновесия я не преминула попробовать витаминную ценность продукта, ризотто с морепродуктами. И рис был приготовлен на совесть. А это редкая редкость для нашего города, где даже в лучших ресторанах за ризотто норовят выдать и рисовую кашу, и недоваренную крупу. Вот только чуть меньше соли и отдельно поданный натертый сыр пармезан – и блюдо можно было бы назвать идеально итальянским. К чаю мне предложили на выбор четыре сорта птифуров. Что говорить, меня подкупили весьма аппетитная презентация десертов и их миниатюрность. И только доедая с тарелочки последние крошки, я поняла, что нарушила правило о неперенасыщении желудка. Тогда я открыла специально припасенную в сумочке книгу древнекитайского врача Сунь Сы-Мяо «Тысяча золотых рецептов» и прочла: «После обильной трапезы следует помассировать живот теплыми руками и не спеша пройти пятьдесят-шестьдесят шагов». Раз шаг, два шаг, средняя палуба, три, четыре, трап, пять…
«Европа»
В каждом большом городе с многовековой историей обязательно найдется заведение, которое воспринимается не просто как отель или ресторан, а как социальный институт, где принято бывать и быть увиденным. Так, скажем, в Лондоне это отель «Ритц», куда можно прийти в угольно-черном тренчкоте и в роскошной обстановке Palm court выпить чашку чая с пирожными за светской беседой. Я посчитала, что в Петербурге единственное место такого уровня – Гранд Отель «Европа» с одноименным рестораном, где, по слухам, появился новый шеф-повар. Если вдруг в отеле «Ритц» будет назначен новый шеф-повар, то пол-Лондона, от членов парламента до, уж поверьте мне, Филипа Трейси, выстроится в очередь и, стуча вилками и ножами по белоснежным скатертям, примется скандировать, надрывая голосовые связки (что было бы куда уместнее в Гайд-парке): «Подайте нам этого шеф-повара на блюдечке с голубой каемочкой веджвудского фарфора. Ну-ка, посмотрим, что он может, этот шалопай». Воодушевленная положительным, как мне казалось, примером англичан, я со спутником, который всем пятизвездочным гостиничным монстрам предпочитает отели Costes и Chelsea, отправилась в Гранд Отель, чтобы проверить, достоин ли новобранец, между прочим француз, нашего местного «Ритца». Снять верхнюю одежду мы смогли только непосредственно при входе в сам ресторан, как если бы мы пришли в некое бистро! При 125-летней истории отеля это более чем странно. Впрочем, высокие потолки, витражи и классическая музыка заставляют забыть об этой значительной, но все-таки мелочи. После долгих колебаний выбираю салат из куриной печени с соусом из яблочного сидра и размышляю над тем, будет ли это блюдо от простого смертного шеф-повара или же «от кутюр» (на сайте отеля сказано, что процесс приготовления блюд поднят до уровня от кутюр, и очень хочется этот факт засвидетельствовать). При виде блюда откровенно удивляюсь, так как передо мной выплывает нечто напоминающее больше пате (паштет) из куриной печени, нежели саму печень, и несколько листьев салата. И все бы это не беда, если б не соус, настолько кислый, что рот сводит от оскомины. Однако я не из тех, кто торопится с выводами. Впереди еще горячее из стерляди в апельсиновом соусе. Что ж, на тарелке и впрямь выложено филе стерляди и в середине тонко нарезанные цуккини. Но вот ведь невезение: соус опять излишне кислый, что напрочь убивает деликатный вкус рыбы. Как назло, перед глазами встают строки из наставлений китайского врача Ци Бо, который предостерегал от пищи слишком кислой. Мол, твердеет плоть, и появляются морщины. Моему спутнику повезло во всех отношениях больше: и с закуской консоме (крепкий прозрачный бульон) из телятины, и с телячьей котлеткой, фаршированной сыром фета, и с гарниром из лисичек (вердикт: в этом блюде наблюдалась полная гармония начал инь – ян). Кстати сказать, наш организм по-разному реагирует на сезонные перемены. Летом, в период изобилия, пульс желудка должен быть подобен ритмичным ударам молота, тогда он будет здоровым и уравновешенным, иначе летние недомогания впоследствии вызовут осеннюю лихорадку. Так что китайские врачеватели советуют употреблять пищу в небольших количествах по нескольку раз в день и отдавать предпочтение кисло-сладким блюдам и пряной пище. И главное – шестьдесят шагов. По анфиладам ли Гранд Отеля, по заливу или вдоль Шаолиньской реки – это, знаете, ваш выбор. А Конфуций учил не вмешиваться.
Комментарии (0)