«Мы — сдержанный гопник и городская сумасшедшая»

Какой у вас бэкгрануд?

Денис: Работа на заказ и занятие воссозданием и копированием скульптуры XVIII–XIX веков дали мне больше, чем классическое художественное образование в СХШ и Мухинском училище.
Наташа: Я окончила СПбХУ имени Рериха и Мухинское, а потом очень долго работала графическим дизайнером в рекламе. Приобретенные навыки выросли в ту визуальную систему, с которой я работаю сейчас. Вообще дизайнеры и художники живут на разных планетах, но меня это не смущает: мой бэкграунд как художника абсолютно точно находится в сфере арт-директорства и рекламной иллюстрации.

И как вы занялись искусством?

Денис: Это моя жизненная потребность. Она может периодически ослабевать или обостряться. Что-то вроде психоза. Наташа: Метеорит. Все дело в метеорите. Однажды, сидя в офисе рекламной студии, я прочитала в новостях, что на Землю летит очередной метеорит, и подумала, а вот что, если правда летит? И представила: последнее, что я вижу, — это картинка на мониторе, довольно унылая, все в соответствии с брифом заказчика. Сейчас надо будет встать и пойти обниматься с, в общем-то, чужими мне людьми, моими коллегами, говорить прощальные слова. Кристально ясно я поняла: что-то пошло не так, я должна вернуться к тому, с чего начала, — к графике, рисованию. Это не значит, что я схватилась за карандаш на следующий день, но именно в этот момент мир рекламы меня утратил.

Что именно вы делаете? Расскажите поподробнее про свои работы и про миры, которые они образуют.

Денис: Все, что я делаю, называется олдскульным словом «скульптура». Как у любого художника, у меня полно страхов, я параноик. Я боюсь смерти, Апокалипсиса, полиции, акул, всемирного заговора против меня… И чтобы эти страхи изживать, я их оформляю в трехмерные объекты. Когда делаю какого-то персонажа, я становлюсь им. Ну, например, когда делал большого пингвина, сам был несколько месяцев большим пузатым золотым пингвином, отражающим все от себя, которому все нипочем.
Наташа: Работа в рекламном иллюстрировании, где визуальный аспект определялся четкими утилитарными задачами, выработала отвращение к «высоким» целям и интеллектуальным спекуляциям. Я делаю картины, в которых визуальное часто превалирует над смыслом. Они об амбивалентности всего происходящего. Копошение червяков в куче земли или батл за планету? Все зависит от взгляда на событие.

Кто покупает ваше искусство?

Денис: Коллекционеры, архитекторы. Русские посредники часто скрывают, кто купил работу, а иностранные, наоборот, всегда сообщают, в какую коллекцию приобретают. Я ужасно привыкаю к скульптурам, скучаю по ним. Расставаться навсегда вообще драма, особенно с любимыми.
Наташа: А у меня покупают разные люди. Больше иностранцы, так как в России люди зачастую подозрительно относятся к принтам. Раньше меня удивляло, как можно захотеть обладать произведением искусства, пока я сама не влюбилась в работу одного нашего художника так сильно, что захотела ею обладать. Не знаю, чем бы все закончилось, но он ее уже продал.

Как люди реагируют на ваши работы?

Денис: Я надеюсь на реакцию вообще, неважно, отрицательную или положительную. Главное — это интерес. Я надеюсь, что мои работы вызывают любопытство, я бы хотел, чтобы над ними задумывались и им удивлялись.
Наташа: Отклик зрителя для меня — тайна и загадка. Так же как и чувства художника загадка для зрителя. Они не знают, что я чувствую, когда рисую, а я не знаю, что они чувствуют, когда смотрят. Часто люди видят какие-то смыслы, которые я не вкладывала, видят абсолютно другие драмы. Хором: Главное отличие выставок в Петербурге — это то, что на выставку приходят друзья и знакомые. Получается веселье, как в день рождения или на Новый год.

Наверняка в жизни современного художника немало анекдотов и парадоксов.

Денис: Мои смешные истории и анекдоты всегда связаны с продакшеном, а это чаще всего заводы, литейки и прочие мужские места. Поэтому все они неприличные и с матом.
Наташа: Магазин JNBY предложил оформить для них витрину, в которой были использованы сюжеты из моей серии графики про инопланетян. В процессе мы убрали у инопланетян письки, от греха подальше. А когда все было смонтировано, все увидели, что у самого заметного инопланетянина писька на месте! Пришлось аккуратно ее отрезать макетным ножом. Это сделал Денис. Кстати, для меня это был прекрасный эксперимент сочетать арт и фэшн!

Какое искусство вы любите и кто вас интересует из современных арт-деятелей?

Денис: Джефф Кунс!
Наташа: Мне многое нравится, список постоянно меняется, иногда не чувствую границы между высоким и низким, меня может вдохновить все что угодно, от картины в учебнике по истории искусств до татуировки у продавца кроссовок — и все это в течение часа.

Как сложился ваш персональный стиль и как бы вы могли его описать?

Денис: Мой стиль — сдержанный гопник. Работа скульптора связана с постоянной пылью и грязью. Мастерская выглядит как стройплощадка: глина, гипс, каркасы, пылища. Я люблю одежду, на которой не очень заметна пыль: это значит, что черное лучше всего не носить. Наташа, если заходит ко мне в мастерскую в своей черной одежде, сразу покрывается пылью.
Наташа: Мой стиль — городская сумасшедшая.

Все художники — маньяки, мы знаем. Так расскажите же, как вы маньячите по вещам и где и как их ищете.

Денис: Я ненавижу собирать грибы, но думаю, что испытываю примерно такие же эмоции, как грибники, когда ищу одежду. Хожу, высматриваю, собираю. Места не выдаю.
Наташа: Я постоянно маньячу, Любимых магазинов у нас в городе практически не осталось, так что я маньячу в Интернете. Японские, английские марки. Многие хорошие магазины или продавцы не высылают товары в Россию, пришлось завести себе адрес в Англии.

Ваша самая удачная находка?

Наташа: Их много! Часто я покупаю что-то странное или красивое без намерения носить, просто как объект. Ну, например, не могла пройти мимо шапки Diane von Furstenberg с двадцатью помпонами. Если я ее надену, соседи вызовут полицию или скорую помощь. Но мне нравится владеть. Еще есть заветное платье All Saints весом несколько килограммов: у него такая огромная многослойная юбка, что, когда я захлопываю ее (а это происходит часто) дверью в машине, юбка волочится по земле и водители подают мне неистовые знаки и гудят.

В чем вы обычно работаете, а в чем отправляетесь на выход?

Денис: Я работаю в строительном комбинезоне и респираторе и наряжаюсь только на выход.
Наташа: Я всегда наряжаюсь, даже с собакой гулять.

Есть ли у вас фетиши?

Денис: Кожаные куртки.
Наташа: Черные пальто. И еще я коллекционирую шляпы.

Самые странные ваши приобретения и самое любимое?

Наташа: У Дениса неизменно любимая вещь — полосатая панама Comme des Garcons, она уже давно утратила цвет и форму, но он ее обожает. Однажды он ее потерял на рынке Чатучак в Бангкоке. Кто там был, знает, какой это ад. Огромный рынок, набитый товарами, людьми, едой, животными, шумно, жарко, если там что-то не купить сразу, то никогда уже не найти продавца второй раз. Полная дезориентация и взрыв мозга. Так вот Денис, обнаружив потерю на выходе, кинулся в этот рынок и нашел!
Хором: Самое любимое — последнее или то, что собираешься приобрести, чего вожделеешь.

Кто, по-вашему, хорошо одевается в городе?

Денис: Мне нравится, как одевается художник Анатолий Белкин — такой сумасшедший профессор.

Как вы думаете, почему именно художникам удается задавать не моду, а стиль?

Денис: Потому что художник может быть одет как угодно.
Наташа: Я не уверена, что художники вообще задают стиль. Многие художники, на мой взгляд, одеваются ужасно. Смотришь — и сразу видно: вот он, креативный подход. Это ужасно. Я сама, наверное, выгляжу так же.

фото: Алексей Костромин, архив пресс-службы