«Мы называем себя богемой!»: юные модники о деньгах родителей и любви к Gosha Rubchinskiy

Андрей Бебенин

15 лет, школьник

Я не считаю себя модником. Не мое это все. Конечно, здорово, когда человек умеет одеваться и у него есть вкус, но лично я на стиле не зациклен. Мои ровесники все время гонятся за хайпом: одно время занимались борьбой, а потом внезапно стали интересоваться искусством и фэшн-показами. Их интересы во многом меняет интернет: они видят фотографии других ребят, понимают, что это классно, и хотят выглядеть так же. В прошлой школе я стал замечать, что и меня пародируют — в стиле, поведении и прическе. Но, честно говоря, мне это не очень нравилось.

«Крутизна» человека не зависит от его внешнего вида. Важно не ходить в лохмотьях, быть опрятным, а все остальное — дело привычки и вкуса. Я, к примеру, люблю комбинировать все подряд: могу надеть «спортивки» с рубашкой и чувствовать себя отлично. А еще обожаю костюмы. В этом году наткнулся на марку Cacharel — они подшивают одежду под клиента, очень удобно. Также у меня много одежды Alexander McQueen, но на данный момент мне нравится то, что делает Christian Dior, их мужская линейка. Из русских марок иногда ношу Gosha Rubchinskiy, но мне кажется, он перестал вкладываться в одежду — работал на свой имидж, на прибыль. 

Мне не раз предлагали стать моделью. Когда я приходил на шопинг в «Кенгуру», владельцы хотели снять меня для лукбука магазина. А я не хотел. Зачем это? Считаю, что пацан-модель — это не круто, я планирую работать юристом. Родители думали отправить меня в Англию и Америку, но я очень люблю Россию и не хочу отсюда уезжать. Петербург — самый красивый город на свете: я езжу по Невскому, слушаю Вагнера и вдохновляюсь. 

Тимур Булгаков

15 лет, школьник

Я одеваюсь в брендовые вещи с самого детства. Моя мама была соучредителем магазина с премиальными марками. Даже еще более премиальными, чем некоторые премиальные. Тогда мне нравилась одежда Gianfranco Ferré, а с возрастом обратил внимание на Haider Ackermann, Ann Demeulemeester и Raf Simons.

Не считаю, что если человек не может позволить себе какую-то вещь, то он ограниченный. Можно одеться в бланковые брюки из Zara и выглядеть как Бог классики. Но я больше люблю авангардные принты и нестандартный крой и обращаюсь за этим к конкретным дизайнерам. Тем, кто делает одежду не для массы и будет популярен даже через десятилетия. При этом необязательно создавать какие-то революционные вещи, важен сам подход, концепция, идея. Как сказал рэпер Замай, «у искусства есть определенный порог вхождения». Если человек не может разгадать какую-то фишку, даже если это строчка с дибильной рифмой, — это уже заявка на элитарность.

Мне нравится следить за Неделями моды, но сам ходить на них я не успеваю. Много времени посвящаю учебе, планирую поступать в МГИМО, РГУП или СПбГУ на международные отношения, буду учить арабский язык. Недавно прочитал биографию Грибоедова, который был арабистом, и остался под впечатлением. Еще люблю выставки: если приезжаю в какую-нибудь страну, обязательно иду в музей или смотреть на архитектуру. Никакого шопинга — в торговых центрах мне всегда жарко, да и сама атмосфера с толпой людей угнетает. Вещи я покупаю через интернет — например, сейчас жду появления брюк с пэчворком и белых перчаток с последнего показа Raf Simons. Трачу на обновки собственные деньги.

Как зарабатываю? Продаю вещи, которые мне уже надоели. Есть такая площадка во «ВКонтакте» «LEMARKET» — с небольшой аудиторией, но хорошей покупательской способностью. Одежда может продаваться день, неделю или две недели, но в любом случае, кто-нибудь ее купит. Я и сам иногда приобретаю вещи с рук, но только в хорошем состоянии. Не считаю это зашкваром.

Низор Сафаров

17 лет, школьник

Ребята, которые говорят, что ходят на выставки, просвещаются и читают, — врут. Все свободное время они проводят в «Рюмочной» или в «Co-op Garage» на Гороховой улице. Я и сам раньше там тусовался, но уже давно бросил пить и предпочитаю отдыхать дома, создавать в фотошопе что-то прикольное. Мне нравится рисовать принты для футболок — первую я сделал еще в 13 лет. У моего отца своя рекламная фирма, поэтому можно разрабатывать вещи бесплатно. Раньше я наносил на них депрессивные надписи: где-то нашел картинку с фразой «Последний праздник юности», напечатал ее на груди, а на спине разместил глаз со слезой и словами «Не смотри на меня». Сейчас кириллица уже вышла из моды, поэтому я пытаюсь придумать что-то другое.

Я ношу марки Martin Margiela и Raf Simons, люблю какие-то архивные вещи. Нахожу их легко, так как уже 2 года занимаюсь перепродажами. У меня есть свои поставщики, у которых я покупаю одежду дешево, а продаю ее очень дорого. В основном через американскую площадку Grailed. Ко мне часто обращаются подростки, которые спрашивают вещи с брендированием. Им важно, чтобы на груди было написано Balenciaga, Balmain или Vetements, а я совсем этого не понимаю.

Недавно я был на показе Гоши Рубчинского в Екатеринбурге. Туда съехались зарубежные редакторы, байеры и владельцы магазинов — круто, что у нас есть дизайнеры, которые пытаются выйти за пределы России. В стране всю жизнь были только Юдашкин и Зайцев, а больше в Европе никого и не знали.

На закрытые шоу я попадаю благодаря знакомствам. Уже пару лет я появляюсь в клубе «Грибоедов», вхожу в тусовку под названием «Богема». Изначально «Богема» — татуировка на руке рэпера Вани Акуры, а потом эту надпись перенял Глеб Костин, начавший делать одноименный бренд одежды. Он переосмысливает винтажные вещи Рафа Симонса и Марджелы, делает джинсы и украшения из серебра. Чтобы попасть в эту тусовку, нужно что-то из себя представлять, знать, как вести себя на вечеринках, как поступить в той или иной ситуации, как девочку домой привести, в конце концов.

Яна Катрич

17 лет, студентка, дизайнер одежды 

Недавно я решила сделать свой бренд унисекс-одежды. Стиранием гендерных границ занимались Gucci и Alexander McQueen, но хочется, чтобы это уже дошло до России. Я достаточно хорошо рисую, сейчас учусь в колледже при Университете Технологии и Дизайна. Сначала думала поступать на дизайнера интерьеров, но потом решила все-таки заниматься одеждой — мода окружала меня с самого детства. Моя мама были директором сети X=act, а сейчас перешла в бутики Very. Я постоянно ходила на все показы, проводила время у нее в магазинах, видела вещи итальянских дизайнеров и тут же влюблялась!

Мода скоротечна, и именно подростки задают ей ритм. Один надел, другой подхватил, как это сейчас происходит с беретами, кимоно или «узкими» очками. Нынешнее поколение очень важно для развития индустрии — ведь мы не боимся надеть что-то экстравагантное, допустить «неправильное» сочетание. Еще пару лет назад этого не было, и я даже сталкивалась с буллингом. Моя бабушка запрещала носить брендовые вещи и настойчиво водила меня по секонд-хендам. И в школе за это травили, особенно когда была мода на Bershka, Stradivarius и Zara. Мама, в свою очередь, «подсовывала» мне платья Dolce & Gabbana и Valentino — отсюда взялась моя любовь смешивать бренды и простую одежду.

Vivienne Westwood, Alexander McQueen, Louis Vuitton и Gucci — четыре базы моего гардероба, хотя меня бесят попсовые песни, которые сделали из Gucci мейнстрим. Но если бы я носила одни лишь марки, было бы скучно. Обожаю сочетать их с винтажом или одеждой от самобытных петербургских дизайнеров. Тех, которые продаются в baddesign139, к примеру. Мама принимает любые мои образы, а папа пытается сделать из меня девочку-девочку. Иногда у него получается, и я надеваю платье и каблуки. А вообще я черпаю вдохновение для своих образов из фильмов Франсуа Озона «Молода и Прекрасна», «Двуличный любовник». Лент со смыслом, чтобы сидеть с огромными глазами и бесконечно рыдать. 

Влад Мартыненко

18 лет, студент, дизайнер одежды

Вообще я из Казахстана, города Шымкент. Не хочу опускать свой город, но чтобы мода туда дошла, должны пройти годы, целые поколения. У нас очень любят «повторюшничество»: одна надела блестящие легинсы и все — цепная реакция. Еще там много подделок: сумок Hermes, Celine и Balenciaga. Признаюсь, я и сам покупал реплику Louis Vuitton в 14 лет в Турции. Но вышел с ней один раз в жизни и больше никогда не трогал. Что тебе дает эта сумка? Да, это крутой бренд, ну и? Думаю, что нужно быть оригинальным, «нащупывать» собственный уникальный стиль.

Я люблю секонд-хенды: для меня это некая игра или квест — найти в куче говна конфетку. Зачастую попадаются интересные фирменные вещи: я находил дождевик Moschino, джинсы Levi’s Only, рубашки Acne. Носить их одно удовольствие, когда знаешь, что такой вещи больше ни у кого не будет. И я не считаю секонд-хенд чем-то зазорным, якобы у меня нет денег на нормальную одежду, — просто в таком виде я действительно буду индивидуален.

Сейчас я живу за счет родителей, но зарабатываю карманные деньги мелкой дизайнерской работой. Они уходят в основном на какие-то прихоти: мне с 16 лет неудобно просить у мамы средства на шмотки/татуировки/проколотое ухо. Да, сейчас я не могу пойти и потратить 20-30 тысяч на аксессуар, но однажды я все-таки сделал необдуманную покупку. Прошлым летом в Париже мы с подругой прошлись по всем крутым бутикам, в том числе и Saint Laurent. Этот магазин моего любимого дизайнера для меня как храм — конечно же, я купил себе кошелек на память. Расплачиваясь на кассе, мысленно перевел евро в рубли и подумал: «Боже, зачем?». Но зато сделал себе подарок на совершеннолетие.

Мария Веретенникова

19 лет, студентка, модель 

Сейчас я учусь в колледже на дизайнера одежды и параллельно работаю в магазине стритвеар-одежды «Волочок». Мне очень близка его концепция, как и сам уличный стиль. Футболки бренда я сочетаю с обувью Dr. Martens и вещами из секонд-хенда. Считаю, что лучше одеваться там, чем в масс-маркете, который подчистую копирует идеи с ведущих брендов. Мой любимый секонд-хенд находится в Колпино, недалеко от моего дома. Там немного ребят, которые шарят в моде, поэтому я прихожу в магазин первая и забираю лучшие находки. Как, например, эту фиолетовую шубу за 300 рублей.

Из крупных брендов я слежу за Louis Vuitton — татуировка с его логотипом набита на моем теле. Мастер как-то показал мне скрещенные буквы L и V и я решила, что выглядит очень красиво. До этого я не была знакома с коллекциями модного дома, но после татуировки заинтересовалась. Она не несет какого-то смысла, равно как и сам лейбл не влияет на чувство стиля. 

У многих ребят погоня за брендами приобретает маниакальные формы. Однажды в «Волчок» пришел парень 14 лет, которому я оформляла карту на скидку. «Как тебя записать в базу данных?», — спрашиваю. А он отвечает: «Макс Palace. Я недавно сменил настоящую фамилию на название бренда, который мне очень нравится». Наверное, это неправильно и нужно смотреть на одежду шире: как она на тебе сидит, отвечает ли твоему вкусу и ритму жизни. Я люблю массивные большие принты, например, портрет Уитни Хьюстон, как носили в 2000-х. Но на себя бы надела футболку с оммажем Хелене Бонэм Картер — мне с детства говорят, что я на нее похожа. 

Все будущее в моде зависит от молодежи: у нас другое мышление, мы полны сил и новых идей. Какую-то часть мы транслируем через фотографии в инстаграме — считаю, что это отличная площадка для высказываний и демонстрации стиля. Пока у меня только 3500 подписчиков, но я стараюсь расти, для меня это важно. Мне нравится быть популярной, нравится, когда ставят лайки. Любая девушка выкладывает снимки для того, чтобы ей любовались и одаривали комплиментами. Зачем это скрывать?

Фото: Никита Драгунов