Участница «Мисс Мира» на коляске: «Я настоящая петербургская интеллигенция — не могу вас отпинать»

Еще недавно у меня была совершенно другая жизнь. Я ходила в школу в родных Киришах (город в Ленинградской области — Прим. ред.), а после учебы бежала на занятия по водному поло — я кандидат в мастера спорта с первым разрядом по плаванию. После школы я поступила в университет, на бюджетное отделение ЛГУ — мечтала стать логопедом. В сентябре 2011-го как раз нужно было ехать на учебу и за несколько недель до этого я попала в ДТП, которое изменило всю мою жизнь.

Хорошо помню тот день: мой молодой человек собирался на работу и предложил подбросить меня до подруги. Было около семи вечера, тихий летний день после дождя. Дорогу размыло, парень вылетел в лужу и не справился с управлением. Машина сбила два дерева, а третье ее остановило. Всмятку. Меня спасло то, что я была не пристегнута — вылетела через лобовое стекло, получила черепно-мозговую травму, сломала позвоночник, но чудом осталась жива, водитель отделался царапинами. Очнулась в реанимации — мама сидела рядом и плакала. А я ей: «Не переживай, ноги просто затекли, отойдут».

Вернувшись домой осенью на коляске, я сразу стала рваться на улицу. Родители переживали, что я буду стесняться своего внешнего вида и уйду в депрессию от реакции окружающих, но на мнение посторонних мне было плевать. Хотя, признаюсь, поначалу цепляли эти жалостливые взгляды, как будто я прилетела с другой планеты. «Такая молодая и на коляске!», — ну как же пройти мимо и не сказать?

В России инвалидность все еще ассоциируется с попрошайками и бездомными. Стереотипы не предполагают, что девушка с ограниченными возможностями может улыбаться и жить активной жизнью. А я жила и, несмотря на произошедшее, старалась следить за собой — красила ресницы и тщательно подбирала одежду, хотя это было непросто. Я не представляла, как можно надеть зауженные джинсы, если мне было сложно элементарно обуться. Но со временем, когда я начала вставать с ходунками, научилась собираться без посторонней помощи и поменяла, наконец, надоевшие «треники» на ультрамодные брюки из денима.

О конкурсах красоты я тогда даже не думала — первые четыре года после травмы занималась исключительно реабилитацией, тренировалась. Врачи дали маленькую надежду на то, что я снова буду ходить. Чтобы не терять время, я решила заново поступить в университет: после аварии у меня был академический отпуск, но так как из Киришей в Петербург ездить я не могла, а для колясочников не предусмотрены специальные условия в студенческих общежитиях, пришлось забрать документы и подать их снова, но уже в ИНЖЕКОН. На тот момент это было единственное место с дистанционным обучением, и вот, спустя четыре года, у меня в руках оказался диплом по направлению «Экономика».

В 2016-м я полетела в Крым — в городе Саки есть отличный реабилитационный центр, где я познакомилась с ребятами на колясках, которые живут, а не существуют. Живут полной, активной и насыщенной жизнью. Тогда я подумала — реабилитация реабилитацией, но что у меня будет после того, как я встану на ноги? Потраченные годы в ожидании момента? В центре предлагали полетать на параплане, погрузиться на дно с аквалангом — я решила попробовать все. А по возвращении домой рискнула и подала заявку на конкурс красоты «Королева независимости», хотя никогда раньше не занималась творчеством — в моей жизни был только спорт. Спустя пару недель я завоевала свою первую корону. 

В Киришах ко мне перестали испытывать жалость, приняли в совет молодежи при администрации города и предложили стать лицом благотворительного фонда. Потом мне позвонила Оксана Заикина, директор организации «Open World», с которой мы познакомились на Неделе моды в Москве — она организовывала интеграционный показ для девушек и юношей с инвалидностью, и спросила, не хочу ли я поехать на конкурс «Мисс Мира». Я была в шоке — среди стольких красавиц выбрали меня, девчонку из провинции!

Я отправила заявку,собрала документы и попросила маму одноклассницы поехать со мной сопровождающей — у нее совершенный английский. После отбора нас пригласили на конкурс в Польшу — с билетами помогла администрация Киришей, а проживание и питание оплатили организаторы «Miss Wheelchair World». В Варшаве мы пробыли неделю: помимо ежедневных репетиций, у нас была культурная программа: экскурсии в Старый город, дворец и музей Коперника. Но в основном мы занимались с 9 утра до 9 вечера: репетировали танцы, дефиле, фотосессии в национальных костюмах и вечерних платьях. Первый мне сделала дизайнер из города Первоуральска Любовь Михалева, а второй — Татьяна Валентиновна Парфенова. Сработала теория семи рукопожатий — в ее модный дом на Невском проспекте меня привели знакомые знакомых.

Мне подобрали наряд из коллекции «История лебедя» с серебристыми пайетками, сеткой и птицами на подоле. Ни замков, ни клепок ради меня не меняли — я уже давно одеваюсь сама, привыкла к одежде даже с самыми замысловатыми молниями. Единственное — Татьяна Валентиновна немного увеличила рукава: руки у меня далеко не модельные, а спина — натренированная и широкая.

На «Мисс Мира» я не получила ни одного титула, но совсем не расстроилась. Хотя и не согласна с мнением жюри. Девушек было 24, а номинаций 11, причем три из них отдали конкурсантке из Польши. В России, например, на аналогичных конкурсах придумывают титулы «Мисс улыбка», «Мисс обаяние», «Мисс доброта» и распределяют их между всеми участницами. 

В Польшу съехались колясочники со всего мира — у одной ДЦП, у другой с рождения нет конечностей, а третья, как девочка из Финляндии, после инсульта общается с мужем и родными только глазами, у нее не двигаются ни руки, ни ноги. При этом жюри отдали титулы «мисс» и «вице-мисс» конкурсанткам с приобретенной инвалидностью, изначально заявляя, что собираются показать разнообразную красоту. Не понимаю, по каким критериям они нас отбирали, но в любом случае не жалею, что поехала . Для меня было огромной честью представлять всю Россию на первом конкурсе красоты «Мисс Мира» для девушек на колясках.

Из Варшавы я возвращалась как победительница. Мама и сестра встречали меня с цветами, улыбками и крепкими объятиями. Папы у нас нет, он умер через год после моей аварии, в 2012-м, поэтому мы держимся тремя девчонками. Приезд решили отметить в ресторане, куда потом подтянулся с работы мой нынешний молодой человек. Сидели, общались, смеялись, ничего не предвещало серьезных перемен. Пока я не отлучилась в дамскую комнату. Пришла, а Никита стоит на одном колене, протягивая кольцо. Так что вместо королевы красоты я стала невестой!

С бойфрендом, виновным в ДТП, мы расстались почти сразу после моей реанимации. Сам он отделался легкими царапинами. Поначалу все шло хорошо — его мама, с которой я познакомилась только после аварии, приходила в больницу и ухаживала за мной. То есть почти незнакомую девчонку кормила с ложечки. Они покупали все, что было необходимо — от средств личной гигиены до коляски, приезжали ко мне домой в пятиэтажную хрущевку без лифта и пандусов, чтобы спустить меня и отвезить в больницу на процедуры. Под впечатлением от такого отношения, я пошла с ними на мировую и на суде в ноябре подписала все документы в пользу молодого человека. А потом их хорошее отношение разом сменилось на безразличие. Парень приходил для галочки, да и деньги, которые он мне обещал переводить ежемесячно, поступали на счет после долгих напоминаний. По десять тысяч — это ничто для курса реабилитации. В Киришах говорили, что я вытягиваю из семьи последние крошки и не даю ей спокойно жить — у бойфренда на тот момент уже появилась новая девушка, ставшая впоследствии супругой и родившая ему ребенка.

В 2015-м у меня лопнуло терпение напоминать о себе и ничего не видеть в ответ. Я обратилась к адвокату. Но из-за того, с момента аварии прошло уже четыре года, уголовное дело завести не удалось. Оформили гражданское. Суд длился два года — в это время меня таскали по всем врачам, чтобы проверить, а не притворяюсь ли я, сидя на коляске. Так как мама молодого человека работала в полиции, было очень нелегко, но мы выиграли. Теперь ему обо мне напоминают судебные приставы. Я бы легко справилась и без его денег, но пусть у парня будет звоночек о том, как некрасиво и подло он поступил.

Сейчас я живу полной активной жизнью. У меня есть свой проект «Жить», на реализацию которого я этой выиграла грант этой весной. Теперь езжу по Ленинградской области и объединяю людей, которые вопреки инвалидности хотят жить и развиваться. Благодаря их фотографиям и мотивирующим рассказам мы показываем, что можно быть жизнерадостным и успешным несмотря ни на что.

Кроме того, я учусь вождению. Уже прохожу практические занятия. На любой автомобиль можно поставить ручное управление, где педали газа и тормоза нажимаются рычагом, а не ногой. Стоит это примерно 20 тысяч рублей, так что ко всему можно приспособиться, было бы желание! Я ведь обычная девчонка, как люблю говорить: настоящая петербургская интеллигенция — не могу вас отпинать!

Фото: Marta Kuzmierz, личный архив Алены