«Никакого "Гелика", моя "Вика" — лучший автомобиль»: 5 историй владельцев ретро-каров

Виталий Пахомов (он же офицер Мигель Родригез), владелец офиса по изготовлению печатей, 29 лет

Ford Crown Victoria 1998-го года выпуска

У меня есть Вика. Ей 19. Встреча с ней была моим главным подарком на день рождения в 2015 году. Вика похожа на большой, красивый, рамный и полноразмерный седан, точь-в-точь, как у полиции Лос-Анджелеса, но я люблю ее не за внешность, а за душу и верность. Когда мы с ней (на ней — Прим. ред.) выезжаем на улицы, автомобилисты реагируют очень бурно — рассматривают нас, улыбаются и показывают «классы». Хотя некоторым ребятам моя Вика не нравится — кто-то смеется ей прямо в капот, кто-то отворачивается, но главное, что моя жена Алиса к ней не ревнует. Мы вместе ждем Викторию из сервисного центра: сейчас ее тюнингуют американскими «полицейскими» знаками, чтобы вводить в ступор местный патруль.

Наше знакомство с Ford Crown Victoria — чистая случайность. На одном из кар-шоу я увидел ее хозяйку, и через какое-то время звонков и уговоров она мне ее продала. Это действительно можно назвать судьбой, потому что стоит такой автомобиль несусветные деньги или попадается в ужасном состоянии. За полтора года ремонтных работ я потратил на запчасти 150 тысяч рублей. У нас в городе всего несколько центров, где обслуживают «американцев» (в случае с Викой — «американок»).

На машине я езжу круглогодично, параллельно снимая ее в музыкальных клипах (совсем скоро она появится в видео группы JanREM), рекламе и авто-обзорах. Недавно для соответствия Вике купил себе полицейский дробовик и сажусь за руль исключительно с ним. Никакого «Гелика» и «Бентли» мне не нужно — Вика (еще я называю ее «Перехватчик») — для меня лучший автомобиль, который со мной и в дороге, и на выставках, и даже на игре в страйкбол. Я — командир страйкбольной команды. 

Эдик Окс, художник, 31 год

ГАЗ-24 1970-го года выпуска

У меня «Волга», хотя при первом взгляде на нее это понять сложно. Раньше она возила Муртаза Губайдулловича Рахимова — первого президента республики Башкортостан, а сейчас легко прыгает через кочки в «Автово» и встает на три колеса —  внутри установил мотор Camaro. Машина была выпущена еще в 1970 году, но ко мне перешла в 2007-м в очень плачевном состоянии. Я ее и перекрашивал, и менял диски как кроссовки, и переворачивал все внутри, но строго в соответствии с американским кастомом 60-70-х годов. В итоге получился, как мне кажется, стильный лоурайдер, с которого началась волна «занижений» советских и российских машин. Мне постоянно приходят сообщения «Эдик, продай!» или «Эдик, дай снять ее в клипе!», но это некоммерческий проект — я выставляю машину только на выставках и никогда не продам, хотя ее цена уже взлетела до знака бесконечности.

Егор Гаврилов, моряк, 38 лет

ГАЗ-53, самодельный

В 2010 году у меня появилась идея собрать самодельный автомобиль, используя кабину от ГАЗ-53, чтобы она была непременно похожа на пикап Ford F100 1953 года — мне он очень нравится. Задача показалась мне совсем не сложной: найти раму от какой-нибудь машины, поставить кабину от «ГАЗона» и соорудить несложный кузов, попутно подумав, где найти задние крылья и другие недостающие детали. Я наивно ошибался, что это хобби будет быстрым и не затратным. В итоге мастерю автомобиль уже семь лет, и он еще не закончен! Но бросить им заниматься я не могу — очень уж прикипел к своей самоделке. Она, кстати, отлично ездит. Разгоняется до 60 км/в час — как раз в соответствии с ПДД. 

Дмитрий Лемешко, бывший айтишник, 32 года

Chevrolet Camaro 1973-го года выпуска

Моя машина «бежала» до меня 44 года: отвалившиеся мотор, коробка передач, некоторые кузовные детали, разбитое стекло и «убитый» салон — в таком виде я нашел ее по наводке друзей на заброшенном заводе и купил остов за 10 тысяч рублей. В течение пяти лет собирал новый автомобиль из трех разных Chevrolet Camaro и заказанных из США запчастей. В процессе ремонта решил основать свою мастерскую Rockabilly Garage, которая специализируется на сложных инженерных задачах — «впихнуть невпихуемое» или «вварить неввариваемое». Может показаться, что наличие собственного сервиса как-то минимизирует мои затраты, но это не так: я трачу на ремонт до 200 тысяч рублей в год. Если сейчас выставлять автомобильно на продажу, его цена стартует от двух миллионов рублей. 

Машина на ходу, но выезжает из гаража исключительно в сухую погоду. Катаюсь на ней только я — она ни разу не сдавалась в прокат, но однажды снималась в клипе у каких-то рэперов. Сам я айтишник, но встреча с авто полностью поменяла всю мою жизнь: бросил компьютеры и сейчас занимаюсь действительно любимым делом. Близкие меня полностью в этом поддерживают, особенно супруга, которая принимает большое участие в развитии нашей мастерской — она художник и занимается аэрографией на машинах клиентов.

Тоомас Ровакко, «вэннер», 25 лет

Dodge Ram Van 1984-го года выпуска 

Раньше у меня был «среднестатистический» автомобиль Chevrolet Cruze 2011 года, но насмотревшись старых американских фильмов, понял, что хочу себе настоящий вэн — «коротыша» с низкой крышей. В Штатах в них либо живут, устанавливая внутрь большие кровати, либо используют как рабочую машину и возят аппаратуру или мотоциклы. Второй вариант подходил для меня идеально: у меня и друзьей есть несколько байков, которые нужно перевозить — вэн мог бы стать средством заработка.

Ни в Петербурге, ни в Москве понравившихся мне вариантов не оказалось — нашелся только один в Махачкале. Я полгода раздумывал, а потом вмиг решил и собрался за покупкой. Путь в итоге обернулся 25-часовым путешествием в положении «сидя» от Выхино с дагестанцами, которые орали и боролись прямо в автобусе. Хорошо, что хозяин машины оказался спокойным гостеприимным человеком и без торга продал ее за 270 тысяч.  

После того, как я привел ее в нужный мне вид — сменил заднюю одинарную дверь на двойные без окон, занизил перед и поставил колеса-«разварки» — она стала стоить чуть больше, но дорога мне совсем другим. В современных машинах нет души, все они страшные и одинаковые, а срок их службы — три года, пока есть гарантия автосалона. А мой вэн не только атмосферный, но еще и «вечный». По крайней мере, после 1800 километров обратной дороги из Дагестана ему (да и мне) уже ничего не страшно.