Знакомьтесь, Виктория Чураева (также известная как Salavat Kypere)! На нее подписан Канье Уэст, а Balenciaga приглашают на показы

Моя ролевая модель — Мадонна: латекс, детали ковбойского гардероба, брутальный оверсайз, тотал-блэк, чуть агрессивная сексуальность, кожа и много тела — все это стало ДНК и моего образа тоже. Я верю в персональный стиль, а не в сезонные мастхэвы. Он нарабатывается в том числе насмотренностью и путешествиями. Я не разбираюсь ни в художниках, ни в дизайнерах, если честно, ненавижу ходить по музеям, но обожаю рассматривать людей. Когда я впервые оказалась в Нью-Йорке, то поняла, что вся моя дорогая одежда не носибельная, максимум выйти и где-то красиво постоять. А там все модные, но на расслабленном: сначала комфорт, потом все остальное. Я тогда подумала: вроде я и стильная, но как-то не на максималках, сыро все очень. Вернулась домой, проколола уши, надела кольца на все пальцы и аксессуары и поняла, что они решают.

Вроде бы все эти марафоны желаний — чушь, но настрой действительно работает. Я всегда хотела ассоциироваться у подписчиков не с Уделкой, а с Balenciaga. И вот — оп! — я получаю письмо от Balenciaga с приглашением на показ. Это тем удивительнее, что я не постоянный клиент бренда, никогда не выносила их магазины как не в себя. Я была просто в шоке. Особенно от того, что многие русские бренды пишут мне: «Салават, добрый день». А тут Balenciaga обращаются ко мне: «Здравствуйте, Виктория». Невероятно круто, такой персонализированный подход и ресерч! И я ведь не какая-то селебрити, просто веду свои соцсети, причем в России. На показе ко мне подошла сотрудница бренда: «Это я с вами переписывалась», — это так здорово! Вот что значит — строить комьюнити. Мне было очень приятно, что мою стилистическую работу оценили, что я не зря пыхтела. Мне, конечно, в удовольствие играть в моды, но всегда хотелось признания. Кстати, еще мне написали из Maison Margiela!

В Париже я познакомилась с основателями бренда Fecal Matter Стивеном Раджем Бхаскараном и Ханной Роуз Далтон, такими суперавангардными фриками, они известны нереальным мейкапом и выбеленными лицами. И меня спросили: «О, ты в шубе своего бренда?!» Я чуть не упала, хотя знаю, что на мои соцсети подписано много иностранцев, инфлюенсеры с сотнями тысяч подписчиков, подружки Канье Уэста и — внимание — сам Канье, а стилистка Джулии Фокс и вовсе заказала тотал-лук моей марки The Sxslvt.

Я множество раз кардинально меняла свой стиль, чтобы найти именно то, что мне нужно. Наверное, поэтому я хорошо могу представить, как будет сочетаться тот или иной образ с конкретным человеком. Я испытала на себе дреды, косички, темные волосы, блонд, рок, гранж и даже секси-луки. Я как-то увлеклась субкультурными стилями, а мой тогдашний парень сказал: «Ну так нельзя одеваться». Я подумала: «Блин, наверное, и правда, я такой мужикам не буду нравиться» — и взгромоздилась на каблуки, стала носить секси-платья — сюр да и только. Не хочу сказать, что это плохо, но для меня скучно. Я ведь люблю более агрессивный и авангардный стиль. Помучившись, я решила: больше не буду делать что-то от неуверенности, хочу слышать только себя и это реализовывать. Думаю, это от родителей: мама и сейчас очень круто одевается, а папа просто всегда давал нам возможность быть такими, какими мы хотим.

Моя марка The Sxslvt получилась очень логично — с детства я шью на заказ. Когда в школе у меня появился компьютер и еще не было никаких соцсетей, я искала в интернете картинку пусть и адского качества и шла с ней в ателье. Конечно же, мне всегда хотелось свою коллекцию, но я была уверена, что не смогу, ведь дизайнер должен уметь шить, рисовать, кроить. Какое-то время назад я увидела в тиктоке подборку винтажных платьев с фотопринтами скинхэдов от Jean Paul Gaultier. Посмотрела ресейлы — синтетическое платье стоило пять тысяч евро. «Перебор», — решила я и нашла в книге про скинхэдов фотографию какого-то нью-йоркского хардкорщика. Нашла его, написала, можно ли использовать, он разрешил, а потом еще и выложил стопятьсот моих фото в этом платье с его снимком. Потом взяла фото картины Дали — посоветовалась с юристом, он сказал, что печатать можно, этот снимок — общественное достояние. И платье с фигурами Дали получилось очень крутым.

Я обратила внимание, что каждая моя фотография со сшитыми для меня луками собирает нереальное количество запросов, где все это купить. Я и сама с радостью покупала бы готовое, но наша индустрия до сих пор довольно дохлая в плане идей. Многие бренды абсолютно одинаковые. То, что нравится мне, вообще негде брать. Крупные западные марки ушли, и я решила, что самое время на- чать заниматься креативом самой. Мне по кайфу шить, фотографироваться, придумывать. Я не делаю ничего нового, моя коллекция — компиляция из самых любимых вещей. Я к ним привязываюсь: любимую шубу носила лет десять, как и классическую дубленку-авиатор — купила новую только потому, что моя просто рассыпалась от старости. Поэтому я не понимаю нападок на натуральный мех — такую вещь ты проносишь десятилетия, а мех чебурашки, который тоже производится далеко не самым экоответственным образом, прослужит максимум два-три сезона.

В первой коллекции я выпустила бот- форты, короткую шубу из яка, то самое платье с принтами Дали и кожаную куртку. Нашла обувщиков в Кирове, по- еду дорабатывать модель сапог-штанов, хочу сделать их не на шпильке, как прототип, а на маленьком каблуке, чтобы ходить в них целый день. Конечно, мои вещи на любителя, но я бы и не хотела, чтобы их покупал каждый. Выпустив первый дроп, я огребла кучу хейта, причем именно от русских. Это так странно. Западный мир моды гораздо более доброжелателен. Если кто-то делает что-то необычное, нужно это поддерживать, а не гасить. Я всегда так и поступаю. А про меня строчили целые полотна ненависти. Думаю, такая реакция — от скуки или неуверенности. Ты попробуй сам что-то воплоти, а потом критикуй. Я абсолютно не скрываю, что у меня вторичный дизайн — я переделываю то, что люблю. А одинаковые бежевые свитера — это не копирование? Но я не пощу об этом гневные телеги текста. Я сконцентрирована на себе и своем развитии. Хочется сказать: занимайтесь собой!

Часто стилисты умеют хорошо видеть других, но сами выглядят, как рабочие лошадки — футболка и джинсы как униформа. Для меня всегда было важным привлекать внимание. Я считаю, что специалист по укладкам должен быть с ухоженными волосами, косметолог — с хорошей кожей, а стилист — прикольно одеваться. Если есть вкус и фантазия, то необязательно тратить на гардероб миллионы. Хотя, что скрывать, и это приятно. Но времена бывали разные. Помню, в 2016-м мы все косили под Vetements, денег особенно не было, и мы искали в военных магазинах бомберы, на Уделке — костюмы и кожаные куртки, с помощью приложения «Фейстьюн» удлиняли носы на сапогах, чтобы было похоже на их подиумную обувь. Кстати, я знаю, что дизайнеры из команды Демны Гвасалии для вдохновения и изучения кроя закупаются на блошиных рынках и даже бывали на Уделке. 

В моде часто работает правило fake it till you make it. Помню, как мечтала о пиджаке Balenciaga с плечами-пагодами. Везде его намеряла и фотографировалась, а все были уверены, что он мой. Но приобрела его я гораздо позже, что странно: обычно от вещей устаешь, но в этом пиджаке я готова жить.

Мне кажется, хороший стилист автоматически превращается в коллекционера одежды: во-первых, на съемки я выезжаю с двумя чемоданами вещей, ведь в кадре может сработать что-то неожиданное, а во-вторых, с красивыми луками реально жаль расставаться. Это какая-то профессиональная деформация: как отдать? А вдруг пригодится? Я иногда оставляю даже трэш- или ноунейм-вещи, ведь пригодиться может все что угодно.

Моя коллекция, если ее можно так назвать, довольно хаотичная. Из самого любимого — пиджак с острыми плечами Balenciaga: абсолютное совпадение с моим представлением о прекрасном. Я обожаю плащи. У меня есть почти все виды — от тренчей до кожаных, лаковых и из материала вроде латекса: мужские, винтажные, брендовые. Еще гора сумок — от кастомизированной из военных палаток Humble Reproduction до супермодной гармошки Y/Project и малышки от Telfar, пазла от Loewe, полумесяца Prada Re-Edition и багета Balenciaga. Собираю кожаные вещи и косухи — от деконструированной Comme des Garçons до эталонных от петербургской марки Blitz или AMI Paris.

Очков у меня море: классного грузинского бренда George Keburia, суперактуальной Marine Serre, винтажных Dior и Chanel из начала 2000-х, узких Saint Laurent, авангардных Kuboraum, Retrosuperfuture и Maison Margiela × Mykita, ну и конечно полно всякого ноунейма с Уделки.

Обувь! У меня ее столько, что я уже не помню, в какой коробке что лежит. База — кроссовки Vans, Converse и New Balance до Crocs, потом казаки, туфельки-галоши Acne Studios, разные таби Maison Margiela, ботильоны Rick Owens на гигантской платформе и с плексигласовым каблуком и все виды ботфортов. Еще коллекционирую головные уборы, например, обожаю пирожок из каракульчи от петербургского бренда Cocoshniсk и ковбойские шляпы.

Год назад я запустила гайды и телеграм- канал с сезонными подборками крутых (и доступных в России) вещей и разборами стиля. Когда начинала, то даже не думала, что это так выстрелит: тогда почти каждый стилист делал платные подборки. Но на фоне однотипных базовых луков мои гайды сильно выделялись — я очень сильно запаривалась над поиском одежды, всегда выискивала что-то необычное и на любой бюджет — от масс-маркета до люкса. Кстати, уже открыта подписка на зимний гайд. 

Ты их составляешь-составляешь, и раз — не заметил, как автоматически все оказалось в разделе «Корзина», а палец сам нажал «Оплатить». Так что в какой-то момент вещи меня начали выживать из дома. Персональным разбором гардероба я увлеклась в пандемию, до этого стилизовала только на съемках. Но тогда работы не стало, меня слили, и я осталась ни с чем. При этом я не брала рекламу в соцсетях, мне ничего не нравилось из того, что предлагали. Понемногу мне стали писать клиенты, и я начала делать разборы онлайн. Мне и сейчас присылают сотни фотографий, а я смотрю, что можно добавить, а от чего избавиться навсегда. Полгода назад мы стали работать с инфлюенсером Ксенией Шипиловой — так в моей жизни случился селебрити-стайлинг, что тоже оказалось очень крутым опытом. Главное — доверять друг другу.

Текст: Ксения Гощицкая

Фото: Val Ray