Как Игорь Меерсон стал лицом русского юмора в мире?

В вашей семье были артисты?

Я вырос в среде классической петербургской интеллигенции: мама — инженер, папа —учитель математики. При этом отец на всех семейных праздниках выступал с сатирическими монологами собственного сочинения. Дедушка был инженером — это он изобрел систему подачи газа к маякам Ростральных колонн. А еще он писал стихи. Прабабушка была певицей, а двоюродный дедушка Жоржик — одним из первых в Союзе джазменов-стиляг. Родители отдали меня в специализированную школу с джазовым уклоном «Тутти» для музыкально одаренных детей. Меня отправляли на конкурсы и даже показывали по телевизору. Но ближе к старшим классам состоялся семейный совет, на котором было решено, что профессиональным музыкантом я все-таки не стану. У нас принято в семье: ты должен быть лучшим в своем деле, иначе никак. Перевели в школу «Дипломат», созданную моим папой. Там я начал прокачиваться по интеллектуальным играм: ежедневные тренировки, международные конкурсы, олимпиады по решению нестандартных задач. Я профессионально играл в «Что? Где? Когда?» и участвовал в телеэфирах «Брейн ринга». Поступил в ФИНЭК на специальность «международный менеджмент». И сразу пошел в КВН и в студенческий театр.

В какой момент юмор стал вашей профессией?

На первом курсе института нашими наставниками стали ребята из культовой тогда команды КВН «Сборная Санкт-Петербурга» — они учили нас прорабатывать шутки, ставить юмористические номера. Прокачавшись, я поехал по телевизионным лигам КВН: выступал в Высшей украинской лиге, Евролиге в Минске и в нашей Премьер-лиге с московским «Мегаполисом». А это уже уровень не студенческой самодеятельности, а шоу-бизнес. Как это обычно бывает, я начал писать и для других команд, в том числе для «Федора Двинятина». Вот в тот момент юмор стал ремеслом. Сразу же мы с товарищами были завербованы телепроектами — так появился бренд «Сахар, 1 КГ». Это сценарная группа, в которую входят Сергей Арефьев, Константин Бушманов и другие талантливые авторы. К примеру, мы придумали сценарии всей серии новогодних фильмов «Елки». Сейчас еще развиваемся в анимации. С Сергеем Сельяновым мы работаем и по кинопроектам, и по мультфильмам: одна из наших работ — «Волки и овцы: бееезумное превращение». А когда Comedy Club решил открывать филиалы, я неизбежно стал питерским резидентом с возможностью попадать в федеральные телеэфиры. Ну и закрутилось — я стал креативным продюсером передач «Comedy Баттл» и «Страна в shope» на ТНТ, «Супер Олег» телеканала «2х2», «Центральный микрофон» и «Ленинградский Stand-Up клуб» на СТС.

Сейчас вы чаще выступаете за границей, чем в России.

Стоит заметить, что раньше российского стендапа на англо­язычной сцене не было. Все началось четыре года назад, когда для передачи «Центральный микрофон» мы начали привозить крутых англоязычных стендап-комиков — так и подружились с мировой звездой Диланом Мораном, который позвал нас на Эдинбургский фестиваль. А это Мекка для стендаперов: весь август на сотнях площадок по городу выступает более трех тысяч комедийных артистов со всего мира. В первый раз я ехал туда присмотреться, случайно мне удалось поучаствовать в «сет-листе» — импровизации на заданную абсурдную тему. Произвел на шоу фурор, меня заметили промоутеры и пригласили на другие площадки, в итоге я даже попал в состав Best of the Fest. Британский менеджмент, который ведет культового исполнителя Эдди Иззарда, предложил на следующий Эдинбургский фестиваль приехать с часовым концертом. Так в 2014 году я дал тридцать сольных концертов подряд и получил хорошие рецензии от критиков. Я понимаю, что половина моего успеха заключается в том, что никто за рубежом прежде не видел русского комика. Но раз меня продолжают приглашать, значит, я не лажаю. (Смеется.) К данному моменту я уже выступил во всех странах Европы, на стендап-фестивалях в Швейцарии, Ирландии, Словении, Финляндии, дал двадцать четыре концерта в Австралии. И засветился на Би-би-си-радиошоу, а это очень престижно — британцы к такому эфиру долгие годы стремятся.

Можно ли развить в себе талант написания шуток?

В России только опытным путем. А за границей есть курсы, но они мне не нравятся. Все зарубежные стендаперы выучены по одной книжке, поэтому у них все шутки похожи. Я называю это технологическим юмором — все правила соблюдены, но искорки нет. Юмор, по сути, — это критическое отношение к жизни. Заметьте, людям, которые занимаются юмором, редко от славы сносит башню, потому что юмором заниматься сложнее, чем музыкой, например. С одной песней ты можешь семь лет ездить по корпоративам и на гастроли ДК Усть-Каменогорска. А у нас это не прокатывает: ты постоянно должен появляться в медиапространстве с новым материалом. И тут не до звездных болезней: приходится много писать, смотреть по сторонам, анализировать окружающий мир.

текст: Наталья Наговицына

фото: Георгий Жук