Такого не расскажут на Первом канале: Софья Эрнст — об интуиции, семье, одиночестве и Финском заливе

Мы знаем, что никто не поймет петербуржца так, как петербуржец (и бывших среди них не бывает, куда бы человек ни переехал). Поэтому попросили нашего общего друга дизайнера Фрола Буримского обсудить, десяток лет с тех пор, когда мы все дружно висели на ленинградских люстрах. И это не только про замужество и троих детей с Константином Эрнстом и артистическую карьеру Софьи или кутюрный бренд и галерею Фрола — все намного тоньше. Получился очень личный — и полезный! — разговор о том, как вернуть себе свое предназначение. Ну и смешное тоже есть!

Фрол Буримский: Я знаю, что съемка твоей каверстори прошла в московском Палеонтологическом музее, поэтому зачитаю тебе тематический вопрос от директора отдела моды «Собака.ru» Ксении Гощицкой. Задам его первым, чтобы не забыть! Итак: от ящеров нам достался рептильный мозг, который отвечает за базовые инстинкты, например, самосохранения. Не за логику, планирование или чувства, а за реакцию выживания. Скажи, насколько важно уметь отключать настройки ума?

Софья Эрнст: Я бы очень хотела, чтобы как можно больше людей прирастили к рептильному еще какой-то мозг, лимбический или там неокортекс. Все-таки я иногда ощущаю дефицит рассудка в окружающем мире.

Фрол: Тебе не кажется, что ситуация с COVID-19 отменила планирование как инструмент, по крайней мере, в долгосрочной перспективе? Мечты и цели остались, а планов нет. И многие говорят, что сейчас нужно работать нутром.

Софья: Я думаю, важнее не нутро, а гибкость. В недавней концепции мира сила понималась как жесткость. Была модель: если есть победивший, то обязательно есть и проигравший. Сейчас все идет к тому, что обе стороны могут быть победителями. Я верю в компромисс. Для того, чтобы идти к своей цели, но уметь по пути менять планы, нужно быть гибким. Нынешняя ситуация — хорошая тренировка на гибкость, на принятие, на осознание нового принципа силы. Рептильному же мозгу давай оставим функцию быстро уворачиваться от падающих на голову кирпичей.

Фрол: Я за время локдауна стал намного более интуитивным. Если раньше внутренний голос звучал еле слышно, то теперь он такой громкий, четкий и резкий, что не осталось шансов от него увернуться.

Софья: Я за тебя рада. Это индикатор того, что ты движешься по своему пути в верном направлении.

Фрол: А ты свой внутренний голос слышишь?

Софья: Все время. Я довольно давно научилась доверять своим инстинктам. Помню в наших с тобой отношениях был непростой момент, когда я решила уходить из модного дома Ульяны Сергеенко, где мы оба тогда работали. И ты это не сразу принял. А мой внутренний голос отчетливо сказал: «У тебя другой путь». Со стороны казалось, что я совершаю странный поступок, даже какую-то оплошность, но я точно знала, что интуиция меня не обманет. Я с ней в ладу. Это работает так: чем больше ты ей откликаешься, тем лучше начинаешь ее понимать и наращивать обороты в движении по верной траектории судьбы.

Фрол: Многие наивно полагают, что интуиции у них нет. Как ее развивать?

Софья: Я искренне уверена: аппетит приходит исключительно во время еды. Чтобы что-то получить, нужно начать действовать в этом направлении. В данном случае помогает обратиться к детству. Во что ты любил играть? Что захватывало тебя настолько, что ты дни напролет мог этим заниматься в упоении? И вернуть себе это. В процессе твоя интуиция сразу откликнется и подскажет следующие шаги. Я часто представляла, как снимаюсь в кино, меня эти фантазии прямо уносили. Вспомнив эти ощущения, я подумала: «А почему бы и нет!» Дети ведь прозрачны для интуиции и осознают свое предназначение.

Фрол: Абсолютно согласен. А потом взрослые говорят бесконечные «нет», демотивируют и переносят на ребенка собственные страхи. Я долго не мог решиться заниматься модой, а потом вспомнил первые рисунки: в детском саду я бесконечно рисовал дам в шикарных платьях. Потом уже появились другие мечтания: археолог, врач, учитель истории, но самый первый импульс не давал мне покоя больше всего. Да, в 1990-х вообразить себя дизайнером мальчику в маленьком русском городке было, как минимум, странно. Я от этого пути отошел, но все же нащупал его снова!

Софья: Ты правильно сказал, что мы иногда сбиваемся со своего пути, потому что в нашу жизнь приходят обстоятельства или люди, которые в пубертатном возрасте кажутся нам классными, мы стремимся им подражать и перенимаем их ценности. Я очень хорошо помню момент классе в одиннадцатом, мы что-то обсуждали, а я сказала: «Я так счастлива!» На что подружка парировала: «Счастлива? Но у тебя же ничего нет! Даже сумки Chanel». А на какой-то момент стремление к материальным благам затмило мое сознание и произошла подмена ценностей. На самом деле, проверить «твое — не твое» очень просто: если ты не счастлив получить то, о чем вроде бы мечтал — путь неверный. Предметы роскоши меня радовали, но ощущения счастья не давали. Меня всегда тянуло не к вещам, а к впечатлениям и к людям, которые являли собой целый мир.

Фрол: Нас объединяют долгая дружба и непростые отношения, где чего только не было, и мне хочется поговорить с тобой и о сложностях тоже. Например, мне часто не хватало мотивации и правильных ориентиров, поэтому и у меня происходила подмена ценностей. Я совершал поступки, которыми, мягко говоря, не горжусь. Но все равно это поиск пути, опыт, который может оказаться кому-то полезным. Поэтому, кстати, мне так нравится формат журнала «Собака.ru» — в нем много честных человеческих историй. Ведь обретение пути оказывается в итоге совершенно не таким, как ты это себе представлял.

Софья: Абсолютно! Я была одержима этим поиском. Когда-то — я еще жила в Петербурге — меня терзало то, что у меня не было своего дела в жизни. Я пробовала общаться с психоаналитиками, и специалист — потрясающая женщина — привнесла в мою жизнь волшебство. Я пришла к ней с тем, что совершенно не знала, чем заниматься, но у меня был сильнейший внутренний зуд найти свое призвание. Оно так сильно манило меня из будущего, что я понимала: мне непременно, непременно нужно его обрести. Я бродила в каком-то тумане, не осознавая, куда двигаться, все время за что-то хваталась. Было понятно, что экономистом я не стану, даже несмотря на диплом СПбГУ, только творчество — мне и люди попадались исключительно из этой сферы. Не скажу, что фрики, но неординарные точно: музыканты, артисты, художники.

Фрол: Тусовщики, сумасшедшие и блаженные…

Софья: Так вот, я пришла к психоаналитику и спросила: «Что же мне делать, Ксения Ральфовна?». А она ответила: «Успокоиться, следовать потоку и делать то, что приносит удовольствие, неважно, подразумевается ли за это гонорар». Но так как финансовая жилка у меня всегда была, то я стала работать во всех направлениях.

Фрол: И у меня! Мы, кстати, свои счета всегда сами оплачивали!

Софья: Я тогда так ссорилась с родителями! Я была возмущена: «Мы же обеспеченные люди, а мои одногруппники из семей с гораздо меньшим достатком имеют карманных денег намного больше, чем я. Вы совершенно не заботитесь обо мне!» А теперь я родителям благодарна — это заставило меня шевелиться и придумывать, как мне самой получить то, что я хочу. Не ждать, когда упадет с неба, а брать все в свои руки. Я не могу принять повсеместный инфантилизм и ожидания, что кто-то тебе должен.

Фрол: Я тоже не понимаю, куда все это ведет: давать никто не хочет, а брать хотят все. Самое крутое — ни от кого ничего не ждать, чтобы не разочаровываться. Мне жаль людей, потому что они стали очень слабыми.

Софья: Тема разочарования сейчас стоит очень остро. Есть такая установка в обществе — нужно сразу же быть великим, сразу же транслировать идеальную картинку. А тем, как она досталась, никто не делится. Принято показывать только глянцевую сторону жизни. Этот страх несовершенства очень мешает. Я и официанткой в петербургском ресторане нашей подруги Кати Бокучавы работала, и в шоуруме Ульяны — и никогда этого не стеснялась. Если честный труд приносит деньги, за него не может быть стыдно. Стыдно не реализовывать свой талант. Стыдно не идти к своей мечте. Я горжусь даже небольшими шагами! Вот в ноябре выходит фильм «На острие»: у меня в нем совсем небольшая роль фехтовальщицы, но она для меня очень ценна. Я умею радоваться любым успехам, может, потому, что в моей семье было принято гордиться даже микродостижениями. Я думаю, так и надо воспитывать детей.

Фрол: Ты следуешь этому правилу в воспитании своих?

Софья: Да, не забываю их хвалить, даже если что-то получилось не классно. Мы недавно были на детском дне рождения и ведущий предложил каждому маленькому гостю выступить с номером. Наша дочь одной из первых решилась рассказывать стихотворение, сбилась и забыла слова. Я сказала: «Я тебя очень хвалю за то, что ты вышла, когда другие дети стеснялись! Ты очень смелая, потому что попробовала. Давай перед праздниками будем повторять стихи, ведь теперь ты знаешь, что всегда могут попросить что-то прочитать». Я или похвалю или укажу, где, что и каким способом доработать.

Фрол: У тебя две дочери, а недавно родился сын — с мальчиками иначе?

Софья: Я ощутила, что в мою жизнь вошел недостающий элемент. Мне все говорили: «Ооооо, мальчик — это совсем другое!». Я отмахивалась: ребенок и ребенок. Но сын неожиданно привнес в мою жизнь океан нежности. Он такой невероятно открытый и хрупкий! Девочки больше направлены на себя, на свои желания и хотения, они в большем контакте с собой, со своей природой. А мальчик направлен в мир, ему хочется все узнать, все познать. Он внимательно смотрит на меня, остро реагирует на малейшие изменения моего настроения. Если я радуюсь, он отзывается радостью, стоит мне поволноваться, он тоже волнуется. Если я повышаю голос, его это ранит. Я вижу, как легко он ранится, при том, что физически мальчики гораздо сильнее девочек! Когда ему больно, он не дает чувствам выходить наружу. Никто ему не обозначал эти ужасные клише, мол, мальчик не должен плакать, а он все равно сдерживается, терпит, учится быть бойцом в ситуациях, когда девочка выразит недовольство, поплачет и забудет. Я другими глазами взглянула на мужчин и очень многое им простила. И впервые полностью их приняла. Даже в больших и сильных парнях я теперь вижу этих мальчиков, и мне иногда становится немного их жаль. Это очень крутой и ценный опыт.

Фрол: Я бы хотел вернуться к важной теме стыда, для меня она имеет колоссальное значение. Я из маленького города Луги, мое детство пришлось на довольно лютую эпоху, когда общество было больным, лишенным ориентиров, ценностей и адекватности. И я благодарен родителям за то, что семья дала мне основу. Особенно мама, посвятившая себя моему воспитанию. Те, кого поддерживают близкие, счастливы вдвойне. Ведь именно общество нас заставляет стыдиться работы, стыдиться происхождения. Я стеснялся сказать в университете, что я из Луги, а мой дед из деревни Большие Шатновичи. Мне казалось, это дико некруто, и я боялся, что меня зачморят. И ведь реально могли! Парадокс в том, что мы сами лишаем себя амбиций, мечтаний и планов только из-за того, что считаем себя недостойными. И мне бы хотелось донести, что все мы одинаково ценный генофонд, одинаково ценные экспонаты большого музея под названием Россия.

Софья: У меня по-другому. Я вижу, что стыд и смущение — величайший дар. Когда их нет, пропадает мотивация. По мере того, как ты растешь, меняется угол зрения. Свою семью, свой род подростком ты идеализируешь и чтобы им соответствовать, подстраиваешься, считываешь стратегию поведения, принимаешь ее. Когда ты становишься взрослым, то смотришь на родителей другими глазами, они уже не так идеальны. Так же и с обществом: когда ты юный, тебе кажется, что все гораздо лучше тебя знают, как надо, а ты стесняешься, молчишь, не высказываешь, а когда ты узнаешь себя, работаешь над собой и принимаешь себя, то в какой-то момент понимаешь: я встал на одну ступень и теперь могу сказать. Дальше можно делать следующие шаги и превзойти все это. Без такого стыда человек сразу встает на трибуну, начинает вещать и проповедовать — и это сейчас происходит повсеместно.

Фрол: Я имею в виду другой вид стыда, скорее, страх перед общественным осуждением.

Софья: Я никогда его не ощущала. Я до пятого класса тоже училась в маленьком городе Сосновый Бор Ленинградской области, но когда переехала в Петербург, ни разу не сталкивалась с тем, что кто-то относился ко мне как к деревенщине. И перед деньгами не испытывала пиетета. В шоурум к Ульяне Сергеенко приходили клиентки, большая часть которых были супермилыми, но некоторые считали, что если они богаты, то находятся как будто бы «над».

Фрол: Правда! Так называемая элита часто страдает отсутствием элементарного воспитания!

Софья: Фрол, это интервью со мной, можно я договорю? Я так хотела, чтобы ты у меня взял это интервью, чтобы в конце концов ты меня послушал. Мы всю жизнь дружим, и все время я слушаю тебя! Сегодня мой звездный час! (Смеется.)

Фрол: Принято! (Смеется.)

Софья: Так вот, это не моя проблема. Если я работаю в сфере сервиса, а вы считаете, что из-за этого я хуже вас, то что это говорит о вашем уровне культуры? Чем круче люди, тем реже они позволяют себе хамство или пренебрежение и уж тем более не встречают по одежке. Важно смотреть в суть. Если кто-то считает тебя недостойным, это призма другого человека, которая к тебе не имеет никакого отношения. И ты просто идешь мимо по своему собственному пути.

Фрол: Не тратя на попытки что-то доказать свою энергию.

Софья: Это очень важный момент: куда направлена твоя энергия? Вместо того, чтобы рефлексировать, что ты чему-то там не соответствуешь, надо все силы бросить на то, чтобы в этой сфере подтянуться. Это тебя развивает и делает лучше. Я помню, когда и я боялся, что меня зачморят. И ведь реально мы еще не были близко знакомы, я очень хотела попасть в вашу фэшн-компанию — всех на Rick Owens и Martin Margiela — и поняла, а пересмотрю-ка я свой гардероб из, условно, Dolce & Gabbana. Когда я встретила своего будущего мужа и почувствовала, что мне не хватает знаний в некоторых областях, — я отправилась их получать. А деньги вообще ни при чем. Масштаб личности определяет только то, что человек создает.

Фрол: Что для тебя успех?

Софья: Талант, а также упорство и возможность его реализовать. Если ты актер и играешь — это успех. Бывает, талантливый, но карьера не складывается — вот это неуспех.

Фрол: Рената Литвинова любит повторять, что непризнанных гениев не бывает. Ты упомянула мужа — выйти за него мечтало, наверное, полстраны. Каково быть замужем за таким человеком? Тебя ненавидят женщины? (Смеется.)

Софья: Вряд ли, но я думаю, что мне завидуют.

Фрол: Конечно! Богатый, влиятельный и красивый!

Софья: Ты забыл, еще и высокий! (Смеется.) Иногда я сама себе завидую. Каждый день благодарю бога и не могу поверить в свое счастье.

Фрол: В чем ты училась ему соответствовать?

Софья: Я бы не стала употреблять этот глагол в прошедшем времени, я продолжаю учиться. У меня такой запал! Это бесконечный источник. Константин — настоящий лидер, человек огромной силы. Космонавт! Для меня всегда самыми крутыми чуваками были космонавты! У него нет времени рефлексировать, каждый день не одна, а десятки проблем, идей, задач. Он даже кризисные ситуации умеет решать таким образом, что еще и выигрывает, становится лучше, прорывается. Он все время что-то придумывает, решает или разбирает.

Фрол: Ну недостатки же есть какие-то?

Софья: Не пьет! Я бы мечтала когда-нибудь напиться с мужем и пошалить, устроить что-то эдакое. Но этого никогда не произойдет, потому что он может выпить максимум бокал вина. Лидерские качества влекут за собой
невероятную занятость. Наверное, мне бы хотелось больше внимания и его времени. Я уже привыкла, что даже наш совместный отпуск может внезапно прерваться, это, конечно, иногда расстраивает.

Фрол: Ты воплощаешь «русскую мечту»: красавица, удачно вышла замуж, чудесные дети, карьера, светская жизнь. А есть ли у этого обратная сторона? Вот у меня за показами и лукбуками стоит тяжелейшая производственная деятельность и творческие метания. Каждодневная пахота, от которой невозможно оторваться. Когда у тебя в последний раз был день, когда ты бы валялась с книжкой и никто тебя не трогал?

Софья: У меня нет такой потребности. Моя деятельность настолько широка и разнообразна, что я отдыхаю, переключаясь. Я не знаю, что такое скучно. Если у меня выходной на работе, я проведу этот день дома с детьми. Нет никакой обратной стороны. Я рада всему, что со мной сейчас происходит. Мне вообще кажется, что есть два ключа к моему успеху — это благодарность и доброжелательность. Я никогда никому не желала зла. Если заканчивалась дружба, то только потому, что расходились интересы.

Фрол: Как тебе помогла доброта?

Софья: Нет, не доброта. Именно доброжелательность. Я не откликаюсь на все запросы, хотя ко мне многие и обращаются за помощью, я не могу ответить всем. По мере сил. Если мне сделают больно, я не пожелаю зла в ответ. Близким людям я верю на сто процентов, есть у меня такая детская черта — и в этом смысле я не хочу взрослеть. Мне кажется, я довольно экологичный человек. Да, я такой друг, который не может постоянно присутствовать, но я готова быть рядом и подключиться, если необходима моя поддержка. Я за своих друзей горой. Оказывается, сильные разочарования питают мое творчество. Недавно мне было очень больно от того, что моя ближайшая подруга смотрит на меня совсем не так, как я смотрю на нее, и считает, что я не заслуживаю всего того, что у меня есть. После нашего сложного и душераздирающего разговора — я долго не забуду эту ночь — во мне открылась какая-то бездонная впадина одиночества. Я поняла, что мы существуем на такой хрупкой земле с повышенной сейсмической опасностью, что одна-единственная фраза может повлечь за собой землетрясение.

Фрол: Так, что за подруга? У тебя нет подруг! Не надо врать — у нас искреннее интервью! (Смеется.)

Софья: Это на самом деле было.

Фрол: Хорошо, давай так: «эта воображаемая подруга».

Софья: И в этом ощущении глобального одиночества в моей голове вдруг начался прогон мхатовских «Трех сестер», который настолько про одиночество! Когда в этом сезоне мы играли спектакль, я ехала на этом топливе: вернулась в ту ночную комнату, к ощущению комка слез в горле. Меня один из психологов научил такой вещи: надо научиться называть состояние. Сказать: «Я злюсь». И не слать проклятья, а представить у себя в руках огненный шар. Ведь злость — это огромная энергия, и вместо того чтобы пульнуть ее в кого-то, стоит направить ее в правильное русло. Я энергию агрессии направляю в бег. Мне очень помогает.

Фрол: Мне кажется, историю, которую ты рассказала, можно описать словом «зависть». В Петербурге зависти гораздо меньше, кстати.

Софья: В Петербурге чтобы быть крутым, достаточно придумать собственную историю и не меряться ни с кем деньгами. Там я была уверена, что я очень классная и стильная — с моей-то коллекцией сумасшедших шляп с Уделки! Петербург я считаю своим домом. Он меня очень вдохновляет и дает силы. Когда после долгого путешествия я возвращаюсь в Москву, то ничего не чувствую.

Фрол: В точку! За десять лет жизни в Москве я от силы пару раз испытал радость при приземлении. Скорее всего, это было от усталости. Но стоит мне подъехать к Петербургу, как мою душу переполняют самые нежные
чувства.

Софья: Я до сих пор не переехала. Для меня журнал «Собака.ru» — мой топ, журнал моего города. Но если ты не в контексте, то может, тебе что-то будет в нем непонятно. Я живу в контексте Петербурга и чувствую себя наполовину там.

Фрол: Москву я люблю за выдающихся людей, которых я повстречал в профессиональном сообществе. Для меня это город про конкуренцию, про работу.

Софья: Москва — город, где исполнились все мои желания. Хотя с мужем я в Петербурге познакомилась, что для нас, кстати, очень важно.

Фрол: Москва не вызывает у меня сантиментов и не стала мне родной. Люди — да! Они и заставляют меня жить на два города. Это потрясло меня еще во времена Ульяны, когда на пустом месте возник кутюрный дом на сто человек и почти все были выдающимися специалистами. Не только талантливыми, но и трудоспособными, нацеленными на результат. В Петербурге другое мерило успеха. Ты можешь позволить себе делать что-то просто ради процесса, а в Москве нет, тебе нужны деньги.

Софья: Этим летом я провела неделю на Финском заливе, в Курортном районе. Вышла на берег ранним прохладным утром, вдохнула — и по телу пробежала дрожь: смешанный запах залива, тины, свежей листвы, холодный, влажный и густой вернул меня в детство. Я ощутила предвкушение жизни. Знаешь, как свойственно очень юным людям, когда
ты просыпаешься, и понимаешь: что-то тебя ждет. Предчувствие чего-то очень хорошего! И ценно не то, что ты ожидаешь, а само это предчувствие, дикий драйв, к которому энергетически притягивается все классное, и с тобой приключаются самые крутые истории.

Фрол: Я пытаюсь это чувство молодости сердца нести через всю жизнь. Мне кажется, когда оно пропадет, я тоже пропаду. Как его сохранить?

Софья: Надо ездить в Петербург и дышать воздухом на заливе. Для меня почему-то так же живительны Литейный проспект и Соляной переулок, где находятся моя школа и мой дом. Меня это окрыляет. Еще набережная реки Фонтанки, по которой я ходила на тренировки по фехтованию. Меня живят эти возвращения в состояния юности. Я могу раскопать в своей памяти трек, который слушала когда-то. Или запахи. Я душусь инжирным Diptique и вспоминаю прошлое, первую влюбленность. Амбровый Hermes, сладкий и роскошный, напоминает мне время, когда я была вся из себя — и это состояние оживает. Мне нравится с этим работать. Особенно в театре, когда мне нужно подключить к роли дополнительную окраску. Например, когда мой персонаж существует на сцене без слов, мне нужно его наполнить. Моя коллега читает на репетиции трагичный монолог, а я стою за ее спиной и думаю, что мой персонаж с утра съел котлету. И вот вкус этой котлеты поднимается во мне такой котлетной отрыжкой. Это микродвижение, микрозвук, но у героя сразу есть жизнь, есть прошлое. И тут я вижу помощницу режиссера, которая сидит, согнувшись пополам от смеха, потому что увидела мою находку, пока льется этот трагичный монолог. Ведь если выпустить на сцену артиста и кошку, то кошка победит, потому что занята своей внутренней жизнью. Так и мне нужно наполнить героя внутренней жизнью.

Фрол: Где ты находишь для себя островки нормальности? Где ты такая, как есть? Для меня это общение с художниками моей галереи и моими техническими специалистами: конструкторами, портными.

Софья: Островок нормальности для меня мой дом. В нем все ненормальные, но это наши правила игры и мы сходим с ума так, как мы хотим. Мне нравится шум, нравится играть в индейцев, у всех в семье есть имена — я Большая Мама, у нас есть Орлиное Перо, Глубокая Вода, Зоркий Глаз и мой муж — Орлиная Гора. Я люблю быть дома, неожиданно в мою жизнь пришел бег, восстановление после последних родов подарило мне этот вид спорта. И конечно, общение. В локдаун я много общалась с невероятным педагогом, моим большим другом, моей соулмейт (она бы меня отругала за это английское слово!) Анной Николаевной Петровой. Ей 91, и она работает в школе-студии МХТ и с журналистами телеканала «Дождь». Всегда в платьях и туфельках — идеальная женщина. С ней я могу обсуждать вопросы мироздания, понимания жизни, под каким углом на что смотреть. Она отражает меня так, как никто из моих сверстников. Мы друг в друге нашли на этот период какое-то спасение. Читали по видео- связи «Евгения Онегина», Чехова, говорили обо всем на свете. Она очень помогла мне освоить новые профессиональные качества. Дело даже не в этом. Я счастлива, что в моем поле есть человек, который так меня чувствует. Это такое лекарство от одиночества! Знать, что ты можешь рассказать все-все, что увидел или что тебя вдохновило, а тебя точно поймут — и не нужно фильтровать. Это для меня спасение — люди, с которыми можно не фильтровать. Я понимаю свое место, понимаю, что не могу подвести своего мужа, понимаю свою публичность и не могу отдавать потоку все, что из меня идет. Не имею на это права. В этом контексте те, с кем я могу себе это позволить, настоящее сокровище. Что еще, что еще мы не обсудили?

Фрол: Всё!

Софья: Нет, подожди, что-то точно я забыла сказать! Подожди-подожди! Точно: авокадо!

Худрук: Яна Милорадовская

Директор отдела моды: Ксения Гощицкая

Художник: Игорь Скалецкий

Фотограф: Михаил Федосеев

Художник-постановщик: Роман Уваров

Прическа и макияж: Кейт Мур

Стилист: Лилия Давиденко

Ассистент стилиста: Демид Попов

Ассистент фотографа: Михаил Черныш

Продюсер: Маргарита Саратова

Фоторедактор — Лима Липа

Ретушь — Жанна Галай

Благодарим администрацию Палеонтологического музея им. Ю.А. Орлова за помощь в организации и проведении съемки.