Что такое коллекция? И когда просто собиратель искусства превращается в настоящего коллекционера?

Частный коллекционер — это единственная сила в России, которая двигает и арт-мир, и арт-рынок. Музеи не закупают: у них либо нет закупочной политики, либо она плохая. Более того, в музеях не разбираются в современном искусстве. Даже в некоторых музеях с громкими именами нет профессиональных команд, которые закупали бы правильные имена. Поэтому, если вы чувствуете некоторую ответственность за российскую культуру, обладаете финансами, то это как раз то самое золотое время, когда вы на дне можете покупать величайшие имена. Они, правда, будут проявлены только временем. Это действительно ставка в неизвестность, но тем не менее ответственность сейчас лежит на частном коллекционере.

Когда у вас заканчиваются стены в доме, на которые можно повесить работы, и появляется та самая первая работа, для которой уже нет места, вот тогда вы становитесь коллекционером. Вся утилитарная функция искусства в этот момент пропадает. То есть сначала вы вешаете интерьерные картинки, а потом появляется еще одна лишняя работа, которая вам нужна явно как ответ на какой-то внутренний, интеллектуальный вызов. Это уже иная мотивация, чем просто украсить свое жилище. Вот тогда появляется коллекционер. Следующий этап — когда происходит переоценка собрания, в этот момент многие коллекционеры вдруг понимают, что все, что у них есть, того не стоит, осмысляют, какой на самом деле должна быть их коллекция. Еще один уровень коллекционер проходит, когда осознает, что нужно не только покупать искусство, но и помогать художникам. И последнего, высшего уровня коллекционер достигает, став визионером. С этого момента он может уже совместно с художником придумывать арт-идеи, либо как философ анализировать, что же происходит в мире современного искусства или в его истории.

Как только вы поймете, что к уже имеющимся у вас пяти картинкам вам почему-то шестая тоже нужна, когда у вас выстроится некая логика, то тогда эти разрозненные картинки и превратятся в коллекцию. Коллекцию от просто набора каких-то артефактов отличает именно внутренняя логика. Все то же самое, но без логики, перестает быть коллекцией. Первый этап, конечно, эмоциональный: «Ой, понравилось, надо приобрести». Но вот когда какая-то следующая покупка начинает привязываться к предыдущим — вот тогда уже что-то начинает намечаться.

Честно говоря, я с подозрением отношусь к коллекционерам. Я считаю, это, может быть, какой-то психоз, а может, истерия. Нет, я, конечно, коллекционер, но чего-то другого: книг, красок, каких-нибудь инструментов. Но я себя оправдываю, что это понадобится для чего-то. А вот для чего понадобится искусство, мне неясно. Для меня искусство — это следствие человека. Ну, например, есть слон, он идет по песку, оставляет за собой следы. Зачем коллекционировать следы? Гораздо интереснее сам слон. Но поскольку мы существа эфемерные: то мы есть, то нас нет, то нам нужны какие-то артефакты. Но для меня не всегда ясен смысл приобретения этого артефакта. Хотя некоторые из них, безусловно, имеют силу.

Работа может быть такой мощной, что человек, понимая ее мощь, может струсить перед ней. Вот здесь очень важна позиция галериста: продать (ну, у меня-то этого нет в галерее) хорошенькое, развлекательное, понятное, успокаивающее (или наоборот, возбуждающее) или попробовать додавить своего незрелого, но, возможно, потенциального коллекционера в сторону очень хорошей работы. Неважно, Пушницкий это или какая-то юная работа какого-нибудь молодого художника. Если ты как галерист понимаешь, что это классная вещь. Я сделаю следующее. Я скажу: «Надо потерпеть. Я приеду к тебе. Я заплачу деньги, загружу фуру и привезу тебе эту картину. И оставлю ее на неделю с тобой. Побудь с этим искусством. Пойми, какой у тебя есть шанс пропитаться этой атмосферой. А потом я у тебя эту работу заберу и привезу что-нибудь другое, что ты выберешь сам. И всё — это человек мой навсегда. Даже если у меня ничего не купят, мне все равно. Я его заразила хорошим искусством, больше плохого искусства у него дома не будет. Но надо сделать усилие.

Мы сюда не привезли «Хористок» Швецова, а сними связана очень показательная история. Это такая эротическая работа, где 14 женщин в нижнем белье с обнаженной грудью стоят в один ряд на черном фоне. Появилась эта картина так. Одна женщина пришла на позирование к Швецову, тот рисовал ее портрет ню. Пять часов она отстояла, приняла свой целлюлит, возраст, два развода, три брака, четырех детей, испытала катарсис как женщина. И сказала своей подруге из любительского хора: «Приходи к Швецову, ему много нужно натурщиц, он тебя нарисует, ты через пять часов будешь другой». Та долго не решалась, но все же пришла. Испытала обещанный эффект, сказала другой своей подруге, и так вот 14 женщин по сарафанному радио сходили к Швецову. В конечном итоге он их нарисовал единой группой. Так вот эта картина висела в ресторане Recolte, и гости в первое время говорили: «Пересадите нас в другой зал, мы не можем с этой пошлотой и китчем находиться в одном пространстве». Спустя полгода наибольшее количество броней было именно в зал, где висели «Хористки». Вот она, сила искусства. Не нами она открыта. Еще сто лет назад произошла история у Сергея Щукина с картиной Матисса. Щукин заказывал Матиссу «Танец», ставший одним из главнейших шедевров XX века. Матисс картину написал, Щукин приехал за ней в Париж, но, увидев пять танцующих фигур без всяких фиговых листочков, побоялся осуждения московского патриархального православного общества, мол, что скажут, если он повесит картину в своем доме, там же живут его дети, смалодушничал и уехал на поезде, не попрощавшись с Матиссом. Потом, спустя какое-то время, понял, что он струсил, написал телеграмму: «Анри, я прошу прощения за свой поступок. Я верю, что ваше передовое искусство победит, я буду его отстаивать, я беру эту работу в Москву, покупаю, как и договаривались, пускай будь что будет со мной». В этом и состоит необходимая сила искусства. Если вы будете беречь глаза ваших деток от таких вещей, вы будете от них отдаляться. Вы будете выстраивать невидимый барьер, они будут считать вас старым и отсталым поколением. И наоборот, когда дети будут расти в продвинутой среде, для них ваш образ мыслей, искусство, которое вы цените, станут естественными. Ваши дети станут вашими друзьями. Поэтому выбирать искусство, мне кажется, нужно на вырост и не бояться.

Даже если у вас есть средства, на рынке нет тех вещей, которые могли бы вас удовлетворить как инвестора. Вы бы и хотели купить Рембрандта, но его никто не продает. К тому же бессмысленно инвестировать 100 000 000 рублей, чтобы потом получить 110 000 000, особенно если у вас и этих 100 000 000 нет. Инвестируйте 100 рублей! Может быть, у вас на выходе получится двести, а может быть, и две тысячи. То есть в этом смысле современное искусство — совершенно другая история. Если и есть смысл во что-то инвестировать, то только в то, что сейчас ничего не стоит и, может быть, будет стоить дорого. Или вы просто умрете, что в принципе нам обещано, поэтому не о чем беспокоиться. Если уж говорить об инвестициях, то как нормальный спекулянт: покупаешь дешево — продаешь дорого. Но это возможно только там, где есть только низ. Не там, где топ. На топе вы ничего не купите.

Я же не оптовый перепродавец, чтобы раз и через пять лет перепродать это в 10 раз дороже. Когда ты коллекционируешь, об этих вещах не думаешь. Те, кто хочет заниматься инвестициями, должен заниматься своей основной деятельностью. Ну, занимайтесь криптой, занимайтесь девелопментом, занимайтесь арендным бизнесом, занимаетесь изготовлением мебели. Вы там профессионалы — этим и занимаетесь. А вот заработав большие деньги, потратьте их на путешествия, на книги, на культуру — и на искусство в том числе. Если вам будет финансово через 10-20 лет трудно, конечно, вы можете что-то из этого продать, но я точно понимаю, что вы потратите на искусство, дай Бог, 1% ваших активов. Тогда о каких инвестициях вы должны беспокоиться? Беспокойтесь о смысле жизни, о ваших отношениях с детьми, о ваших друзьях, которые могут испытывать разные проблемы и трудности. Испытывайте радость, познавайте этот мир, но не нужно думать о том, что искусство, в котором вы будете жить, работать, оно должно, как акции на бирже, дорожать. Это приятный бонус, но не ваша главная задача при покупке искусства.

«Собака.ru» в этом году исполняется 25 лет. Это, конечно, совершенно небольшой срок для человека, но для бизнеса, и к тому же для медиабизнеса, это просто колоссальный период жизни. Все эти годы мы с огромным увлечением всегда писали о художниках, галеристах, коллекционерах. Но впервые за 25 лет мы смогли сделать вот такой арт-дроп. Какова цель этого издания? Она проста: мы хотим, чтобы как можно больше людей любили искусство, и приглашаем как можно больше наших читателей увлечься коллекционированием.

Для ПАО «Газпром» ярмарка 1703 стала закономерным шагом системной поддержки культуры и искусства в Петербурге. Проект создает точки соприкосновения искусства и зрителей, культуры и бизнеса, исторического наследия города и современных художественных практик. Развивать творческие инициативы, рассказывать о талантах, погружать в контекст и традиции культурной жизни Петербурга — общие задачи ярмарки 1703 и издания «Собака.ru».