В Facebook есть закрытая группа, где покупают искусство даже экс-пресс-секретарь Медведева Наталья Тимакова и Валерия Гай Германика

«Шар и крест» как спасение

Из-за пандемии петербургский художник Андрей Люблинский, известный на всю страну как создатель пермских «красных человечков», потерял ⅔ своего дохода. Люблинский придумал картинку: на изображение чумного доктора со средневековой гравюры он наложил форму и рюкзак доставщиков еды из разных сервисов и понял — это хит. Художник сделал тираж работ 13 на 18 см — цифровая печать на картоне и продал их на 120 тысяч (2 тысячи за штуку): «чумные курьеры» желтого цвета разлетелись за два дня, один заказ коллекционеру доставляли на вертолете. Маркет-плейсом, который помог Люблинскому быстро решить финансовые проблемы, стала закрытая группа в Facebook под названием «Шар и крест», которую в марте создал московский галерист, создатель галереи «Перелетный кабак», Максим Боксер.

Сейчас в группе 11 тысяч человек. Это художники, коллекционеры, арт-критики и просто ценители прекрасного, которых пригласил кто-то из друзей. Среди них, как нам удалось обнаружить, бывший пресс-секретарь Дмитрия Медведева Наталья Тимакова, художница и одна из первых российских галеристок Айдан Салахова, режиссер Валерия Гай Германика, директор музея «Гараж» Антон Белов, классики российского современного искусства Владимир Дубосарский и Юрий Альберт.

Рядом с мэтрами размещают работы «ноунеймы», торгующие наивными рисунками в блокнотике и пейзажами с пленеров. Для петербургских коллекционеров особенно приятно наличие на «базаре» местных художников, которые давно уже продаются в респектабельных галереях: отметившийся на Венецианской биеннале Александр Шишкин-Хокусай, Александр Дашевский, Влад Кульков, Ирина Дрозд, отдают эскизы и графику за 3–8 тысяч рублей. 

Название «Шар и крест» отсылает одновременно и к русскому авангарду (привет, Малевич!) и к одноименному приключенческому роману Гилберта Кита Честертона о противостоянии шотландского католика и шотландского же убеждённого атеиста. Правила «ШиК» просты: художник отправляет на модерацию не более 10 работ в день, при этом стоимость графики не может превышать 10 тысяч рублей, а холста — 20 тысяч рублей. После модерации работа появляется на стене «Шара и креста» и первый, кто напишет в комментариях «покупаю» становится обладателем произведения, и далее уже ведет переговоры с художником «в личке». Если у автора купили три работы он обязан сам приобрести графику или живопись у другого выставленного в группе художника и обязательно показать ее администраторам. Если коллекционер купил 10 работ, то одну он должен отдать в фонд «Шара и креста» — после пандемии Боксер планирует выпустить каталог и делать выставки на основе этого собрания.

«Я сделал "Шар и крест" для сообщества моих друзей, посетителей моей галереи, "Перелетного кабака". Я предполагал, что те правила, которые я пишу будут удобны и приятны для взаимовыручки и поддержки тех людей, которых я знаю. Но оказалось, что этот круг существенно шире — это меня поразило», — рассказывает Боксер в интервью каналу «Дождь». Галерист сравнивает свою группу с первыми передвижными выставками 19 века, когда художники из столицы пошли в провинцию: в «Шар и Крест» наоборот — рядом с известными авторами из Берлина и Милана соседствуют ноунеймы из Липецка, Владивостока, Воронежа. Рядом с работами уровня хороших contemporaray art галерей — китчевые портреты Твигги, девичьи автопортреты и цветочки в вазе. Надо сказать, что это не первый пример такого демократичного арт-аукциона в Facebook. Например, еще в 2016 году появилась группа «Картины по дружеским ценам», которая тоже была призвана поддержать художников и дать возможность недорого покупать работы, однако известных людей и коллекционеров она не привлекла, оставшись маргинальным артефактом арт-практики. 

«Сколько у нас покупателей? Стараемся вести статистику, но это не так просто. За полтора месяца около 4,5 тысячи сделок, треть была осуществлена самими художниками», — рассказывает Боксер во время арт-стрима «Винзавода» 16 мая. «На наших глазах происходит рождение художественного братства, появляются новые коллекции. Одна женщина недавно выложила пост с 80 работами и подписью "Моя новая коллекция графики"», — говорит создатель «ШиК».

Изданию Art Newspaper Russia Боксер заявил: «В проекте много альтруизма. Мы провели аукцион в помощь врачам Коммунарки. Сейчас куратор Андрей Мизиано собирает молодое искусство, есть и другие планы... «Шар и крест» достоин серьезного научного анализа, потому что за месяц существования он совершил (разумеется, на мой, совсем не объективный взгляд) тектонический сдвиг в области не только торговли искусством, но и вообще всех взаимоотношений «художник — коллекционер — галерист — дилер — зритель».

«Эта группа сводит с ума!»: азарт и тусовка

Петербургский коллекционер и бизнесмен Игорь Суханов, основавший арт-пространство «ДК Громов», до марта этого года никогда не пользовался Facebook под своим именем. Свою страницу он завел, чтобы торговаться на «Шаре и кресте», где за два месяца приобрел около 200 работ по цене от 1,5 до 10 тысяч. Среди новых экспонатов его личного музея произведения Александра Шишкина-Хокусая, Гора Чахала, Ирины Кориной, Нестора Энгельке, Славы ПТРК и других. В самом первом аукционе Игорю удалось купить работу Айдан Салаховой за 75 тысяч, после чего он перестал на неё «охотиться» — художница и галеристка до сих пор является главной звездой группы, а ее работы — яблоком раздора для покупателей.

Игорю нравится «Шар и Крет» как «суррогат ярмарочно-галерейной жизни с публичным потреблением и общением коллекционеров и художников». «Возле прилавка стоят кумушки: не только рыбу купили, но ещё и поболтали». Игорь считает, что популярность «Шара и креста» держится на азарте, который возникает у коллекционеров: надо успеть среагировать на «лот» очень быстро и возможности «распушить хвост» перед коллегами-собирателями: покупки надо показывать по правилам группы. «Важен вот этот момент: приобрести, урвать, успеть схватить что-то дефицитное, а потом ещё предъявить сообществу покупку — вот какой я молодец. В «Шаре и кресте» есть кому показывать, перед кем хвастаться. Есть похожие группы, где продают искусства, но там нет никакого интереса выкладывать, что я купил — нет публики».

После двух месяцев «охоты» Игорь чувствует усталость — «Шар и крест» требует постоянного присутствия, к тому же надо связываться отдельно с каждым художником, договариваться об оплате и пересылке. Среди его покупок — работы авторов из Европы, Москвы, городов Сибири. «Когда купил 100 художников — это уже беспокоит. Если пришлют не ту работу — надо будет выяснять, что случилось».

В отличие от коллекционерских тусовок, закрытых превью в галереях и на арт-ярмарках, в «Шаре и кресте» царит демократия: рядом с состоятельными собирателями и звездами в комментариях оказываются и люди, которые сделали в группе самые первые покупки за символические пару тысяч. Игоря отсутствие элитарности не смущает. «Многие именно тут становятся коллекционерами. Начинают с малого, приобретают по 2-3 работы. В каком-то интервью прозвучала мысль, что надо “Шар и крест” переименовать в “Фабрику коллекционеров”». К тому же в группе все равно образуются «клубики»: под постами о продаже графики собираются любители графики и обсуждают этот жанр. Игорь объясняет: «Так формируются выделенные зоны интересов. Многочисленность людей не мешает: процесс покупки настолько отлаженный, что не возникает интернет-склок. Если и завязалась перебранка, то тут же все расшаркиваются. Люди очень приличные и интеллигентные».

В отличие от коллекционера Суханова, режиссер Валерия Гай Германика предпочитает не охотиться за современным искусством на аукционах и в мастерских художников, а получать работы в подарок. В «Шаре и кресте» она оказалась случайно. «У моей подруги развилась зависимость от этого сообщества: она днем и ночью выслеживала там картины. Я не поняла сначала, что там делать, спросила у своих друзей, каких художников надо покупать — мне прислали список фамилий. Открыла группу и увидела там картинку с собакой Александра Флоренского. Мне часто дарят картины с собаками. Я купила эту картину за 2 500 рублей. Группа наскучила мне, потому что люди там бросаются на работы, как на кусок сырого мяса. Айдан Салахова выкидывает картину и 148 комментариев. Нате, деритесь за конфетку. Мне кажется, это не круто. Я не умею биться за картины, если мне захочется купить, то я куплю. Группа возбуждала азарт: хотелось первым-первым все купить, но это длилось у меня два дня». Подруга Гай Германики в итоге от зависимости избавилась, правда, оставив в группе, как говорит режиссер, все деньги. 

Одного из админов телеграм-канала «Антиглянец», начинающего коллекционера Татьяну Столяр, пригласили в «Шар и Крест», когда там была пара тысяч человек. Сначала Татьяна не поняла, что происходит в сообществе, но затем увидела работу художника Вани Волкова — светящийся желтым светом ночной Макдональдс к которому едет мотоциклист. «Я так захотела эту работу! Но ее быстро купили. Написала Ване в личку, мол, нарисуй мне такую же. Он ответил, что тоже самое не может. Тогда решила — буду вылавливать. После того, как Антон Белов приобрел работу «Смотрительница», я включила все уведомления и началась паранойя. В один вечер я все-таки поймала его работу «Гелик». Художник хотел прислать произведение курьером, но Татьяна решила, что поедет в подмосковный город физиков Протвино сама, слишком боялась, что «Гелик» угонит кто-то другой. «К тому же мне хотелось посмотреть, что же еще есть у Вани. Дома у художника я купила еще две работы. Я себя чувствовала настоящим первооткрывателем творца. Опыт общения с художником — то, за что я очень благодарна “Шару и кресту”». Коллекционерский азарт Столяр на фейсбучной арт-толкучке остудил наплыв новых собирателей — работы начали уплывать мгновенно.

Интернет-маркетолог Алексей Управителев давно следит за петербургской арт-сценой и многих акторов местного художественного производства знает лично. Его принцип покупки в «ШиК» — брать только известных художников, с персональными выставками в анамнезе, именем и внятным CV. Работы резидентов галереи Anna Nova Влада Кулькова и Александра Дашевского Алексей купил за 4 и 3,5 тысячи рублей. «Работы хоть и маленькие, зато стиль каждого автора узнаваем. Масштабные полотна Дашевского есть в Русском музее, приятно, что теперь мою коллекцию что-то объединяет с собранием музея-гиганта». 

«Как люди покупают работы Салаховой, когда за первую минуту набегает 20 комментов “Я”? Срабатывают алгоритмы Facebook. В России соцсеть работает слегка медленнее, чем, например, во Франции — счёт идет на секунды, или даже доли секунды. Facebook быстрее работает за рубежом, поэтому люди быстрее успевают поставить любой символ и отправить до того, как это сделали другие», — считает Управителев. 

Главный минус группы для художников — медленная модерация и то, что некоторым никак не удается ее пройти и попасть к покупателю. По правилам отказ в публикации никак не поясняется — не взяли, значит не взяли. У «Шара и креста» быстро появились группы-последователи, работающие по схожим правилам, но без жесткой модерации, например, «Арена». В «Раз-два-три», выставляются белорусские авторы, в «Сiль/Соль» — украинские, «КартаКарта» создана для тех, кто продает принты, шелкографию, ризографию, фотографию, зины и мерч. Есть группа  принципиальный оппонент «ШиК» под провокационным названием «Член и вагина» в которой нет модерации: «Мы пропускаем все посты, не берем комиссию с участников и покупателей, не считаем себя вправе указывать людям, как себя вести». Во всех группах продают свои работы примерно одни и те же художники, но феноменом и настоящим магнитом для авторов и коллекционеров стал именно «Шар и крест».

Шар и крест роняют арт-рынок? Что думают художники и коллекционеры

В интервью «Дождю» главная звезда «ШиК» Айдан Салахова рассказывает: «Когда художники — успешные и неуспешные — заходили на карантин, было ощущение, да кому во время краха экономики нужно искусство?” Настроения пессимистичные. Потом появилась эта группа. Я придумала, что буду делать рисунки и подписывать где и когда их сделала — такой дневник карантина — от трех до пяти рисунков в день. Я быстро поняла, что если удовлетворять желание всех коллекционеров в группе, то мне придется работать по 24 часа в сутки. Я сделала в районе 120  работ, а сама купила около 78 работ неизвестных авторов».

«Я не переживаю, что это повлияет на рынок больших художников. Для условной женщины из Красноярска это очень круто — продаться на этом аукционе. Для больших художников, вроде Айдан, это больше миссия — поддержать ближнего, либо «выйти голышом» и побыть наравне со всеми, либо просто игра. Я не отношусь к этому серьезно. Но если людям действительно необходимо раздобыть денег, чтобы прокормить себя и свою семью — это выход. Но это не относится к продвижению искусства! Это просто обмен: ты мне картину, а я тебе кусок хлеба даю. Чем это отличается от субсидий, которые наше государство выдает безработным?» — художница Катя Канке-Заиканова признается, что у ее семьи за счёт продаж там получается покупать необходимое. Для многих художников «Шар и крест» действительно стал рукой помощи в тяжелое время.

«“Шар и крест” — вещь интересная, за ней нужно следить, я это не критикую, но своих художников я туда не отпущу», — рассказывает Марина Гисич, хозяйка старейшей contemporary art галереи Петербурга. — «Если художник продает там какую-то мелочь, почеркушки — это нормально, рынок так не убить. Это неплохая возможность для авторов избавиться от какого-то творческого хлама, который никогда не возьмет галерея». Художники из пула Гисич в группе появляются: мелькают объявления о покупке, например, экспонента прошлогодней Венецианской биеннале Шишкин-Хокусай, но его мелкие работы и раньше продавались на бюджетных площадках вроде ярмарки Sam Fair. 

Художник Влад Кульков, который сотрудничает с галерей Anna Nova объясняет свое присутствие в группе авантюризмом: «Я воспринял правила “Шара и Креста” как приглашение в такое параллельное «казино», вне существующих ставок, такая освобожденная от привычного номинала территория. Я вижу скепсис и от галеристов и от коллекционеров, который не всегда обоснован. Это интересная игра и возможность во многом разобраться, почему не отнестись к “Шару и Кресту”, как к критическому инструменту? Насчет низких цен… Никто не мешает переводить артистам тот гонорар, который более привычен». Галеристка Анна Нова предостерегает авторов: «Для художника совет: перед тем, как принять решение об участии в таких группах, оцените, с кем вы будете находиться на одной витрине, какие работы вы готовы представлять на этой площадке и как это отразится в перспективе на вашей карьере».

Московская арт-дива Алина Глазун и резидент петербургской MYTH gallery на «Шаре и Кресте», несмотря на дружбу с Максимом Боксером, ничего не продает: «Мне жалко подставлять своих галеристов которые пашут чтобы хоть за 500–1500 евро что-то реализовать». Глазун считает, что когда мэтры вроде Салаховой продают рисунок за 5 тысяч рублей — это не портит ее рыночное реноме, а вот для начинающих и mid-career художников демпинг в «Шаре и Кресте» чреват сложностями в продаже работ за сумму выше тысячи евро в будущем.

«В России на ярмарках состязается буржуазия, а все остальные приходят капнуть слюной, а в “Шаре и кресте” всем доступные работы, поэтому разгорается азарт — есть реальный шанс не успеть купить», — комментирует бывшая галеристка, а ныне куратор и культуртреггер Лиза Савина, добавляя, что на благотворительных аукционах с невысоким ценником, которые она проводила в галерейном прошлом все лоты разлетались.

Лиза уверена, что на самом деле люди любят и хотят покупать искусство, но за адекватные деньги — в этом секрет ажиотажа «Шара и Креста». «Например, у человека доход в 100 тысяч рублей, он что, должен голодать, чтобы купить графику на стену за 500 евро? Стоила бы работа 5 тысяч рублей — у людей бы висели в домах нормальные вещи, а не убогие сувениры из Таиланда. Но художникам сложно расстаться с идеей, что искусство может стоить не миллионы, а выделять такого рода ценовой сегмент никому в голову не приходило, кроме галереи Пальто, которая сама по себе явление перформативного толка и галереи Wöd, которая, если придираться, не совсем галерея». Галереям развивать этот сегмент не слишком выгодно: хлопотно и трудозатратно, профит низкий, поэтому проще продолжать грустить об отсутствии воображаемого мифического коллекционера у которого страсть к искусству и расточительству несколько отдают патологией».  

«Шар и крест», возникший как реакция на пандемию — закрытие галерей и падение доходов художников в итоге превратилась в самостоятельное арт-явление и способ азартного досуга: смесь «толкучки» из 90-х и онлайн-казино. Впервые, кажется, в России появилось демократичное пространство, где можно смотреть, покупать и обсуждать искусство самого разного уровня. Карантин закончится, но арт-рынок все-таки уже будет немного другим, а галереи пойдут навстречу небогатым покупателям. Как говорит Марина Гисич: «Мы будем в противовес «Шару и кресту» уходить в небольшие финансовые истории. У коллекционера или любителя будет выбор купить нечто за 10 тысяч рублей или купить за 40 тыс рублей, но от галереи, от очень хорошего художника, в малой форме».