Исследования ученых показывают: молодые мужчины из поколения зумеров все чаще приходят к ультраправой идеологии. В то же время девушкам, напротив, свойственны более либеральные взгляды на общество, политику и взаимоотношения полов. Почему так происходит? Как ситуация выглядит в России? И к чему может привести такое положение вещей? Отвечает социолог из НИУ ВШЭ Игорь Олейников.
Недавно обозреватель Financial Times Джон Берн-Мердок опубликовал следующее мнение: зумеры — это, по факту, не одно поколение, а два. Он пишет, что юноши становятся все более правыми, а девушки, напротив, придерживаются более либеральных взглядов, что приводит к пропасти между ними. Насколько такая оценка обоснована?
Да, мировые исследования показывают, что по всему миру наблюдается радикализация молодых мужчин. Социологические и психологические опросы указывают на то, что политические взгляды мужчин-миллениалов и представителей поколения Z склоняются в сторону правых политических координат.
А если мы говорим о девушках?
А девушки исторически больше склоняются влево. Это не новость, а политическая реальность, в которой женщины вынуждены существовать еще со времен суфражисток. Точно так же, как и большинство афроамериканцев скорее симпатизируют левым. Почему? Да потому, что левые движения поддерживают их как притесненную группу людей.
Конечно, среди женщин тоже есть свои ультраправые, но это не такая массовая история. Просто потому, что в принципе не очень логично поддерживать такие силы — зачем выбирать тех, кто хочет как-то ограничить твои права и возможности?
То есть получается, что речь идет скорее о том, что именно молодые люди берут крен вправо. Почему так происходит?
Это явление можно связать с эффектом «эхо-камеры» — современные рекомендательные системы контента на различных сайтах стремятся удержать внимание пользователей любой ценой. Даже если молодой человек интересуется в интернете только видео о кошках и кулинарии, он все равно столкнется с политическими и социальными видеороликами, часто использующими «ловушку злости» — когда контент вызывает негативные эмоции для удержания внимания и провоцирования обсуждения.
Простой пример — мне в силу моей демографии и возраста регулярно подбрасывают, например, видео [блогера, известного своими женоненавистническими высказываниями], Эндрю Тейта. Я не смотрю Эндрю Тейта и мне он неинтересен, но алгоритмы соцсетей мне его раз за разом подбрасывают — мол, люди моего возраста это смотрят, значит, наверное, и мне будет интересно.
На молодых людей, само собой, это влияет сильнее. В силу своего жизненного опыта они пока не способны понять, что соцсети — это место, которое не просто укрепляет их политические взгляды, оно их формирует и обтачивает.
Социальные сети существуют достаточно давно, но зумеры — первое поколение, которое общается с ними практически с рождения. К чему это приводит?
Ситуация для поколения Z отличается от предыдущих. Ранее политические взгляды формировались под влиянием демографических, культурных, семейных и других факторов.
Нынешнее поколение оказалось в ситуации, где политические процессы естественным образом вписались в их повседневную жизнь. Раньше в 16 лет мало кто интересовался политикой других стран, теперь же политический контент через социальные сети достигает молодежь уже в этом возрасте.
Соответственно, мы видим все больше 17–19-летних мужчин с радикально правыми взглядами, соответствующей манерой общения и готовностью активно защищать свои убеждения. Думаю, что за последние лет 5–10 число радикальных молодых мужчин в мире выросло.
Когда мы говорим, что все больше юношей становятся ультраправыми, думаю, надо пояснить, что это значит. Во что они верят, каких ценностей придерживаются?
Ну, у зумеров нет какой-то новой фишки, которая есть только у них. Это в целом традиционный набор ультраправых идей в отношении самых разных вещей и современных социальных явлений.
Проще говоря, это такие желания о возвращении к социальным порядках 50-х годов, но с сохранением экономических и технологических плюсов современности.
Все тот же автор Financial Times пишет обо всех этих тенденциях применительно к США. Насколько я знаю, большинство научных исследований этих процессов также касаются именно американского континента. Актуальна ли данная тенденция для России?
Это актуально для всех стран, где большинство молодежи имеет доступ к интернету, в том числе и для России. Правда, у нас будет отличаться формат выражения радикальных взглядов.
У нас не принято открыто выражать свои политические взгляды и открыто состоять в политизированных группах. Да, мы видим радикальные группы в соцсетях, но они в массе своей закрыты, а их админы анонимны. Плюс официальная линия достаточно консервативна, поэтому у молодого человека нет необходимости радикализироваться.
Кроме того, есть такое понятие, как «спираль тишины». Что это значит? Если в США ты живешь в консервативном штате, то, озвучивая какие-то ультраправые идеи, ты уверен, что значительная часть соседей тебя поддержит. В России, где, повторюсь, не принято открыто и активно выражать политические взгляды, это не так.
Какие последствия у такого разрыва между юношами и девушками в политических взглядах?
Последствия этого явления заметны и сейчас. На мой взгляд, победа Трампа на выборах в США в 2016 году была частично обусловлена влиянием интернета на молодых мужчин. Дальнейшая радикализация молодежи может приводить к воспроизводству политически мотивированного насилия.
Если мы говорим не о политических, а о межличностных отношениях то можно предположить, что это скажется в снижении рождаемости. По одной простой причине — если у нас есть молодые люди, которые никак не соотносятся по взглядам на жизнь, то как они будут ходить на свидания, заводить отношения и создавать семьи?
Если девушки и парни будут удаляться друг от друга в социально-политических взглядах, возможности для дейтинга будут очень сильно сокращаться! Кроме того, замыкание в своих политических взглядах не только в социальных сетях, но и в личной жизни будет только усиливать эффект «эхо-камеры» и приводить к еще большей радикализации.
Впрочем, я смотрю в будущее оптимистично — мне кажется, что любые подобного рода перекосы с возрастом будут выравниваться. Я лично наблюдаю и в России, и в других странах примеры 20–25-летних людей, которые раньше были радикализированы, а теперь их взгляды сильно изменились. Более того, они даже признаются, что не понимают, как в 15 лет могли разделять такие идеи. Поэтому, возможно, многие зумеры, дойдя до возраста, когда раньше оформлялись политические взгляды, то есть до времени окончания вуза, серьезно поменяют свой взгляд на мир.
Комментарии (0)