В середине декабря журнал The New Yorker опубликовал статью о социальном эксперименте в австрийском городке Граматнойзидле, где всем желающим стали предоставлять гарантированное трудоустройство, причем в соответствии с их навыками и интересами (и зарплатой от 1,1 до 2,4 тысяч евро в месяц!). Это не единственное подобное начинание, призванное победить неравенство и обеспечить достойные условия жизни всем гражданам в условиях растущей автоматизации труда. Как экономисты оценивают результаты таких экспериментов? Смогут ли они побороть бедность? Что победит — безусловный базовый доход или сокращенная неделя? И когда что-то подобное может появиться в России?
Примерно половина всей выполняемой на сегодняшний момент работы может быть роботизирована к 2055 году. Такой прогноз еще в 2017 году опубликовал институт McKinsey. В этих условиях правительства разных стран уже некоторое время активно экспериментируют с различными способами побороть безработицу и растущее социальное неравенство.
На основе этих начинаний можно сделать вывод о том, как может выглядеть труд через несколько десятелетий: будут люди просто работать меньше, иметь гарантированные рабочие места или же все решится безусловным базовым доходом.
Шестичасовой рабочий день
В 1930 году всемирно известный английский экономист Джон Кейнс предсказывал, что в будущем люди будут работать по 15 часов в неделю, поскольку ресурсов человечества хватит, чтобы благоденствовать даже при такой занятости. С тех пор на эти слова классика экономической мысли ссылались многие социальные реформаторы, выступавшие за сокращение нагрузки на работающих.
В некоторых странах в этом смысле перешли от слов к делу. Так, в 2015 году в шведском Гетеборге (второй по величине город в стране) в виде эксперимента на шестичасовой рабочий день перевели 68 сотрудников местной больницы. В результате количество отгулов, которое пришлось брать медперсоналу, сократилось почти в три раза, больничных — на 50%, а показатель удовлетворенности работой вырос на 20%. Более того, работа медсестер стала более производительной. Однако эксперимент был признан неудачным, даже впечатляющая экономия на больничных и отгулах не покрыла необходимости найма дополнительных людей, поэтому от расширения подобной практики отказались.
Несмотря на это, в 2020 году премьер-министр Финляндии Санна Марин также озвучила идею о необходимости перейти на шестичасовой рабочий день в Финляндии. Сделала она это, выступая перед товарищами по Социал-Демократической партии. Однако однопартийцы пока не поддержали начинание Марин.
«Как показывает история, мы начинали с рабочего дня протяженностью чуть ли не в 16 часов, затем перешли к 12-часовому рабочему дню, теперь трудимся по 8 часов в день, — комментирует перспективы сокращения рабочего времени Георгий Остапкович, директор центра конъюнктурных исследований ИСИЭЗ НИУ ВШЭ. — Думаю, что эта тенденция продолжится, и рабочее время продолжит сокращаться. [Что касается России], для этого наша страна должна стать много технологически и финансово сильнее».
Четырехдневная рабочая неделя
Еще один вариант — сокращение не рабочего дня, а рабочей недели. Эксперименты с четырехдневкой предпринимаются уже полвека. Правда, первоначально речь шла не о сокращении, а о перегруппировке рабочих часов. То есть предполагалось работать не пять дней по восемь часов, а четыре дня по десять. Логика в таких решениях была простой — люди меньше будут вынуждены тратить времени на дорогу, будут экономить на транспорте и тем самым сберегать природные ресурсы.
Однако уже в XXI веке начались эксперименты по внедрению четырехдневной занятости с сохранением восьмичасового рабочего дня. Так, в 2018 году стало известно о том, что по такому пути пошла новозеландская трастовая компания Perpetual Guardian, результат в руководстве оценили положительно и даже планировали перейти на такой график на постоянной основе. Аналогичное начинание в 2019 году предприняли в юрфирме из небольшого английского города Плимута. В результате было отмечено, что у сотрудников понизился уровень стресса, а вот удовлетворенность клиентов, напротив, выросла.
Самые известные эксперименты с сокращенной рабочей неделей прошли в Исландии в 2015—2019 годах. Новый график тестировали как в частном секторе, так и среди государственных служащих. Результаты имели ошеломляющий успех. Фиксировалось, что производительность работников, которые находились на своих местах на день меньше, осталась на том же уровне или даже выросла.
На фоне этих новостей идея четырехдневки предлагалась даже в России. Экс-премьер Дмитрий Медведев заявлял, что «мир движется в этом направлении». А уже в 2022 году депутат Госдумы Ярослав Нилов неожиданно сказал, что четырехдневка в России уже становится реальностью, так как в условиях пандемии и удаленной работы «есть сотрудники, которые для себя организовали четырехдневную и даже трехдневную рабочую неделю. Доклад о возможности перехода на сокращенную рабочую неделю подготовили в Минтруде. Впрочем, никаких официальных решений по этому поводу пока не принималось.
«Единого мнения, что лучше — сокращать рабочую неделю или сокращать рабочий день, пока нет, — отмечает Георгий Остапкович из НИУ ВШЭ, — сейчас где-то шестьдесят на сорок преобладает мысль о сокращении рабочей недели, потому что это высвобождает целый день, чтобы заниматься детьми, творчеством, учебой. Однако единого решения все равно нет. Что же касается России, то все упирается в производительность труда, которая у нас примерно в три раза ниже, чем, например, в Ирландии. Пока это будет так, мы не сможем сократить рабочий день, иначе мы просто не сможем выпускать достаточного количества продукции».
Безусловный базовый доход
Пожалуй, самое радикальное решение связано не с сокращением рабочего дня, а с выплатой всем жителям страны безусловного базового дохода. Подобные идеи высказывались еще XVI веке, а в XX веке самые разные страны начали экспериментировать в этом направлении. Так, с 1980-х Постоянный фонд Аляски стал распределять между жителями штата доходы от нефтяной промышленности (правда, размер выплат значительно ниже прожиточного минимума). Известен также пример индейского племени восточных чероки, которые стали перераспределять прибыль от игорного бизнеса между всеми членами общины. В результате показатели здоровья и образования детей улучшились, а преступность снизилась. Правда, положительного результата на рынке труда выявить не удалось.
В 2017—18 годах эксперимент с безусловным базовым доходом провели в Финляндии. Группе безработных стали выплачивать пособие в 560 евро, при этом они могли пытаться найти работу, не теряя этой выплаты. «По результатам эксперимента разница в занятости или заработанном доходе между экспериментальной и контрольной группами была очень незначительной, то есть БДД практически не повлиял на занятость, однако показатели субъективного благополучия в экспериментальной группе были значительно выше», — комментирует эксперимент Юлия Раскина, доцент факультета экономики Европейского университета.
В то же время сходный эксперимент проводили в Барселоне. Он дал похожие результаты — ощущение благополучия, чувство вовлеченности в общественную жизнь у людей вырасло, однако позитивных результатов по возвращению безработных, получающих выплаты, на рынок труда получить не удалось. Однако, подчеркивает Раскина, пока эксперименты не дают нам полноценного представления о безусловном базовом доходе и его эффектах на занятость. «В рамках таких исследований доход, как правило, или не был «безусловным» — то есть не раздавался всем членам общества, для его получения были необходимы какие-то условия, или не был «базовым» — то есть его не хватало для жизни без того, чтобы иметь еще какие-то источники доходов», — отмечает Раскина.
И все же, безусловный базовый доход — будущее человечества, считает Георгий Остапкович из НИУ ВШЭ. «Наиболее экономически развитые страны уже готовы переходить на безусловный базовый доход, — полагает он. — Почему они этого не делают? Психологические барьеры. Но, конечно, в этом веке мы это увидим. Я думаю, что в наиболее финансово развитых странах это пойдет уже с 2030-х годов».
Гарантированная занятость
Менее радикальным вариантом всеобщего обеспечения достатком является гарантированная занятость. Тут самым громким экспериментом является продолжающееся исследование в австрийском городе Граматнойзидле, где любой безработный, который больше года ищет себе место, может претендовать на гарантированное трудоустройство, которое будет субсидироваться властями. При этом человеку предлагают не любую работу, а согласуются с его склонностями и умениями.
Символично, что эксперимент проводится именно в этом населенном пункте. Дело в том, что в его состав входит местечко Мариенталь. В 1930-е годы там закрылось градообразующее предприятие, что вызвало всплеск безработицы. Он заинтересовал австрийских социологов, которые написали на этом материале классичускую книгу о влиянии потери работы на социальное и психологическое состояние человека.
Теперь здесь же проходит программа по предоставлению гарантированной занятости, в которой уже приняли участие более 100 человек. Эксперимент продлится до 2024 года. Пока же об австрийском эксперименте пишут СМИ, в частности, большой текст о нем вышел в журнале The New Yorker.
«Пока я не вижу серьезной перспективы у таких экспериментов, — считает Георгий Остапкович из НИУ ВШЭ.— Субсидирование рабочих мест — практически усеченный базовый доход. Просто не всем, а тем, кто не защищен. При этом ты получаешь больше, чем обсуждается в рамках безусловного базового дохода, поскольку создаешь какой-то продукт, общественное благо. Но, повторюсь, тут требуется довольно серьезное финансирование бюджетное со стороны государства. Те страны, которые могут себе это позволить… ну флаг им в руки».
Варианты технологического развития
Впрочем, пока все эти начинания остаются на уровне экспериментов. Отчасти потому, что пока предсказания о том, что роботы полностью или почти вытеснят человека из многих профессий, до сих пор не сбылись, хотя подобные прогнозы озвучивались еще с XIX века.
«Есть такая серия визионерских картинок про будущее, которые были опубликованы в 1900 году, им сейчас 122 года, — отмечает Александр Чулок, директор Центра научно-технологического прогнозирования ИСИЭЗ НИУ ВШЭ. — Про то, как будет выглядеть наше будущее. И практически на каждой из них в центре находится человек, который управляет различными машинами и механизмами. Это архитектор, парикмахер, фермер или дирижер. То есть люди думали, что человек станет либо в центр всех процессов и с помощью роботов один сможет всем управлять, либо вообще роботы его заменят. Сейчас конец 2022 года, и мы видим, что эти прогнозы в основном не оправдались, несмотря на то, что мы фиксируем рост уровня роботизации».
Эксперт выделяет несколько сценариев развития технологий в ближайшее время. Первый — технократический — предполагает повсеместную автоматизацию тех или иных рутинных операций. Второй — киберфизический — предполагает повсеместное распространение роботов, но вкупе с сохранением человеческого труда, хотя и с пересмотром требований к компетенциям людей, а третий — консервативный — сценарий предполагает, что высокие технологии останутся сравнительно элитарными и недоступными, в том числе многим работодателям.
«В любом случае, я думаю, что современные технологии скорее будут помогать человеку, а не вытеснять его полностью, так что труд, даже в случае сокращенной рабочей недели или рабочего дня, останется, — считает Александр Чулок. — В каких-то странах будут делать больше выходных, в каких-то — меньше. Это будет инструмент, который поможет адаптировать рабочее время в зависимости от тех задач, которые будут возникать в ходе развития технологий».
Комментарии (0)