Герман Греф: «Есть опасения, что этот кризис на год или два. Тогда он глубоко поменяет наши модели поведения»

О длине предстоящего кризиса

На мой взгляд, кризис не будет V-образным — то есть резкое падение вниз и быстрый отскок. Также, думаю, он не будет U-образным — то есть какое-то количество времени внизу, а потом быстрый отскок. Вполне возможна такая ситуация — употребляю осознанно слова «вполне возможно», потому что как оно будет, не знает никто, — что этот кризис будет длинным.

И сначала, когда я начал об этом думать, я стал эту мысль от себя гнать. А потом подумал: если я ее от себя гоню — значит, я ее боюсь, и тогда нужно ее обязательно спроектировать. И когда я попытался осознать, что такое кризис длиной в год или два, то оказалось, что это крайне полезное занятие — в силу того, что мы видим реалистичность этого сценария: если не будет изобретена вакцина, если не будет найдено эффективное лекарство.

Я поговорил с целым рядом специалистов, и буквально на днях мы долго общались с человеком, которого я очень уважаю и к чьему мнению я прислушиваюсь, — это Анна Юрьевна Попова, руководитель нашего Роспотребнадзора, я считаю ее одним из самых квалифицированных специалистов в этой сфере. И мои опасения, что этот кризис может затянуться, подтвердились в разговоре с ней. Это означает, что мы можем и должны разработать значительно более длинную стратегию.

Как продумать стратегию на долгий кризис?

В чем состоит эта стратегия: если это не тот пожар, который можно быстро залить чем-то, и если мы понимаем, что это длинный горизонт, тогда мы должны людям сказать о том, что это вполне вероятный сценарий, и это сценарий не катастрофичный, а вполне приемлемый. Вы знаете, есть хороший анекдот на тему: если наводнение неизбежно, то все оставшееся до наводнения время нужно потратить на то, чтобы научиться жить под водой.

Так вот критически важный тезис: нам нужно посчитать ситуацию вдолгую.

Это радикально меняет нашу стратегию. Если мы понимаем, что этот кризис может быть надолго, и специалисты-эпидемиологи считают, что такая вероятность есть и она выше 50 процентов, что как минимум это может продлиться на 2021 год, то это означает, что мы должны по-другому осмыслить все, что делаем сегодня. Да, конечно, мы должны преодолеть пик заболеваемости. Мы сделали математическую модель, сделали оценку того, как это происходит в других странах и как это происходит у нас. По нашим оценкам, такой пик наступит в нашей стране примерно с 5-го по 10 мая, и до этого периода критически важно соблюдать все требования карантина.

Важно дать всем, в том числе и нашим клиентам, сигнал о том, что этот кризис может быть длинным, что он не продлится месяц, два или три. Всем нам нужно придумывать новые бизнес-модели, которые позволят сохранить малые и средние предприятия и работоспособность крупных предприятий в тех условиях, которые могут продолжаться долгие месяцы.

Как кризис изменит бизнес и жизнь людей

Если этот кризис более или менее надолго — на год, на два, — мы увидим очень серьезные изменения. Они не будут связаны с тем, что мы вдруг начали работать из дома в онлайне. Они будут значительно более глубокими. Поменяются бизнес-модели, то есть модели оказания услуг. И когда вы сможете получать по новой модели одну и ту же услугу значительно более эффективно, дешево и быстро, вполне возможно, что потребительские модели поведения людей тоже изменятся. Но я не верю в то, что это может произойти за месяц, за два или за три. Поэтому, возвращаясь к теме долгосрочности кризиса: если мы все перестроим свое мышление в части поиска новых бизнес-моделей для оказания услуг, поставки товаров нашим клиентам, вот тогда может очень многое измениться.

Что это будет означать для обычного человека? Огромная экономия времени, экономия денег, высвобождение жизненного ресурса для достижения каких-то иных жизненных целей.

Для бизнесмена это означает, что сейчас он должен в новых условиях учиться жить под водой. Если он понимает, что, допустим, ресторан не откроется в течение ближайшего года (а не ему нужно просидеть до 1 мая, продержать своих сотрудников, а 1 мая случится чудо — и он откроется, и все будет как раньше), — это совершенно другая логика. Если ты понимаешь, что твой ресторан скорее всего не откроется, тогда тебе нужно переходить в онлайн. Тогда, может быть, тебе нужно перестроить твою работу. Кухня может работать в таких условиях? Может. Зал, где сидят люди? Есть в масках невозможно, такого не придумали. Это означает, что, может быть, тебе нужно перейти на концепцию, скажем, теневой кухни — когда ты готовишь в ресторане еду и своим клиентам ее поставляешь.

Если ты, допустим, массажный салон — ну, нельзя делать массаж бесконтактно. И если это надолго, то, наверное, нужно менять бизнес-модель. Наверное, нужно переучивать своих сотрудников, нужно добираться до своих постоянных клиентов и нужно, может быть, в онлайне учить человека делать массаж лица самостоятельно. Каждый раз это требует очень детального осмысления и перестройки бизнес-модели.

Что сейчас нужно делать? Мы очень малый период времени прожили в этих новых условиях. Сейчас нужно поддержать жизнеспособность всех предприятий. И нужно максимально сохранить занятость. Для этого нужны программы правительства — те, которые правительство сегодня осуществляет. Может быть, в значительно больших масштабах. Со стороны банка нужны программы, позволяющие быстро реструктурировать кредитные обязательства перед своими клиентами — физическими лицами и попавшими в проблемные зоны отраслями юридических лиц. Помочь юридическим лицам выплачивать заработную плату. И для этого последние две недели мы очень активно решаем проблему выдачи кредитов под ноль процентов с тем, чтобы предприятиям помочь удержать своих сотрудников.

Что кризис изменит для государств

Этот кризис, я думаю, поменяет приоритеты, которые национальные правительства поставили перед собой. Очевидным оказалось то, что ни в одной стране действующая система здравоохранения, страховой медицины, государственной медицины не смогла быть адекватной тому кризису, в который мы с вами все вместе попали. И выводы в этой части, конечно же, будут сделаны. Я думаю, что ускорятся те национальные тенденции, которые мы видели в последние годы. Все большее количество производств возвращаются в развитые страны, дешевизна рабочей силы перестала быть главным конкурентным преимуществом, все в большей степени главным конкурентным преимуществом становятся роботизация процессов и налоговые условия. Наличие всего цикла производства, включая циклы подготовки кадров и науки, является сегодня главным залогом успешности в будущем мире. Поэтому я думаю, что будет большая корректировка внутри национальных, экономических и социальных стратегий, которые правительства будут проводить после кризиса.

Произойдет ли дефолт?

Нет, дефолта в 21-м году не будет.

Кто пострадает больше всего

К сожалению, проблема бедности усугубится. В кризисы страдают в первую очередь неимущие. Уровень безработицы точно станет на проценты выше, чем в начале текущего года. Что мы будем делать? Нужно поддерживать нуждающихся, и для этого необходимо прежде всего создать систему их выявления. Все информационные системы, все новые технологии, в общем, сотрясение воздуха, если не приводят к тому, что мы точно понимаем в обществе, кому плохо и кому надо помочь. Собственно говоря, цель создания социальных и информационных систем состоит именно в этом.

Что может помочь России?

Понимание того, что у нас есть все же ограниченный объем ресурсов, понимание того, что мы очень подготовлены с точки зрения нашего опыта прохождения через самые серьезные кризисы, — нас не сравнить с Европой, все-таки за последние десять лет мы сделали огромный шаг вперед в развитии цифровых технологий — все это вместе взятое нам дает шанс пройти этот кризис значительно лучше, чем его прошел целый ряд других стран. Никогда в истории США не было такого падения ВВП, которое обсуждается сегодня: четыре-пять процентов по отношению к прошлому году. Наше падение ВВП в четыре процента, которое сегодня является консенсусом, кажется нам просто легкой прогулкой, потому что в 2014-м и 2008 годах мы имели значительно более сложную ситуацию.

Как не падать духом во время кризиса

Я хочу сказать, что нашему движению вперед мешают две вещи. Вещь первая — страх. И страх в подобной ситуации очень четко описал Александр Белл. Он сказал, что когда перед нами закрывается какая-то привычная дверь, то мы так долго смотрим на нее с сожалением, что не видим, что рядом открылись две другие. И это главное — нам нужно перестать сожалеть о том, что уже является фактом. Этот факт не изменить. Нужно убрать страх. И второе — это действие. Вера в себя и действие. И понимание того, что из любой сложной ситуации можешь себя вывести только ты сам. Конечно, важна помощь правительства — в общем, сегодня, может быть, не в том объеме, в котором хочется, не с той скоростью, с которой хочется, но она предоставляется. Помощь банков — тоже хочется, чтобы она была быстрее и больше, но она предоставляется. Все остальное — в руках самих предпринимателей, в руках наших клиентов. Если будут соблюдены два условия, первое — отсутствие страха и второе — ответственность за свой бизнес, за себя, принятие решений и действия, самое главное, то я уверен, что из этой ситуации мы все вместе выйдем другими в лучший мир.

В любой ситуации победителями выходят не те люди, которые не спотыкаются и не теряют надежду, а те люди, которые даже в самой тяжелой ситуации, даже иногда потеряв надежду, встают и двигаются вперед. Я хочу сказать, что сегодняшняя ситуация — хороший повод для того, чтобы встать, подняться, почувствовать поддержку своей семьи, поддержку всего нашего общества — а мы видим, как сегодня общество объединяется. Мы видим это в виде совместного творчества, совершенно непредсказуемого, когда люди начинают исполнять совместно песни, обмениваться совершенно потрясающими изделиями и дарят друг другу подарки в виде фотографий и так далее. И вот это состояние психологического подъема, уверенности в том, что мы преодолеем эту ситуацию, — оно значительно важнее, чем какие-то решения, связанные со снижением, с реструктуризацией. Я хочу всем нам пожелать, чтобы мы никогда не падали духом.