Максим Левченко (Fort Group): «Нет смысла продолжать мариновать ТРЦ и держать без работы сотни тысяч людей»

С чем можно соизмерить понесенные за последние месяцы убытки от простоя ваших коммерческих площадей?

С идеальным штормом. Когда сыпется всё и сразу, приходится бежать в разные стороны, чтобы спасти корабль. Но мы не уходили с капитанского мостика. Надеюсь, девятая волна позади. Если Смольный, конечно, очнется от летаргического сна и даст возможность работать.

Вы инициировали письмо Владимиру Путину — официальное обращение, которое подписали многие представители петербургских ТРК с просьбой вмешаться в ситуацию с закрытием комплексов в Петербурге. Какого ответа от президента вы ждете?

В письме же всё по-русски написано. Ждем очевидного ответа на нашу просьбу: нам наконец разрешат работать!

Бизнес коммерческой недвижимости, в отличие от ресторанного, работает в белой зоне и платит налоги. Вы получили помощь от государства?

Нет, не получали, не просили и не рассчитывали. Мы договаривались с банками, которые нас кредитуют. Банкиры пошли навстречу.

В Москве ТРК разрешено работать с 1 июня. В Петербурге постепенно открывается индустрия красоты, спорта и услуг, общепит. А у нас?

Надо в Смольном спрашивать, чем они руководствуются, доводя бизнес до разорения. На мой взгляд, это перестраховка, не умение брать ответственность на себя и принимать решения. Никакой логики в том, чтобы продолжать мариновать ТРЦ и держать без работы сотни тысяч людей, нет. Нечего даже искать. Диагноз: бардак!

В Петербурге ваша компания задействована в управлении 10 ТРК, в Москве — 5. Как складывались отношения с арендаторами, которые не работали в пандемию, в обоих городах?

С разумными людьми всегда можно найти разумный компромисс. К счастью, большинство наших арендаторов именно такие – адекватные. Мы нашли выход. Разумеется, даём и льготы. С каждым индивидуально обсуждали детали.

Нужно сказать, работы у нас сейчас в три раза больше, чем обычно, поскольку надо обработать сотни заявок и договориться со всеми о краткосрочных условиях. Буквально сегодня общался с крупной сетью кинотеатров. Сами понимаете, насколько там все глухо. Даже если случится чудо, и их откроют в августе, большой вопрос, что показывать: из-за эпидемии все премьеры отложены на октябрь.

Фуд-ретейл — единственные арендаторы, кто работал в карантин в ТРК, верно? Какова доля фуд-ретейла в ваших ТРК? Есть ли планы увеличивать присутствие игроков фуд-ретейла?

Да, супер- и гипермаркеты работали, но их доля – лишь 5-7 % от нашей сдаваемой площади. Сами понимаете, это жалкие слезы. Планов по их увеличению нет, скорее, наоборот.

Много ли резидентов уже ушло из Ваших ТК? Ваши прогнозы по смене арендаторов после отмены карантина?

Почти никто не ушел. Наоборот, в Москве мы использовали вынужденную паузу, чтобы завершить реконструкцию двух ТРЦ – «Fort Ясенево» и «Fort Отрадное». Кроме того, провели масштабные работы в «Europolis Ростокино». В ближайшее время там готовятся к открытию обновленные флагманские магазины Zara, Bershka, Massimo Dutti, японский бренд UniQlo, H&M, гипермаркет Окей, Hoff. В ноябре должна запуститься IKEA.

Ситуация последних месяцев выявила негативный факт — отсутствие лобби у целых отраслей, к примеру, у ресторанного сектора, каждый сражается в одиночку. Что с нишей коммерческой недвижимости — есть ли сообщество единомышленников?

Честно, я не очень верю во все эти ассоциации. Они мало что решают. Гораздо важнее и эффективнее позвонить конкурентам в тяжелую минуту и объединить усилия для решения конкретной проблемы.

Максим, в последнее время вы инвестируете силы и, возможно, деньги в фигуру Иосифа Бродского — в проект «Бродский он-лайн», в музей в Доме Мурузи на Литейном. Откуда и когда возникло чувство к поэту?

Инвестируют в бизнес, а проектом «Полторы комнаты» я занимаюсь от души и для души. Вопрос про чувство к поэту звучит двусмысленно: полагаете, у бизнесменов только деньги могут вызывать эмоции? Шутка. Мне показалось несправедливым, что в родном городе Бродского двадцать лет не могут открыть его музей. Предложил вариант решения проблемы. Получилось.

Для себя же я открыл мощнейший источник вдохновения – в архитектуре, художественном слове, поэзии. Это проект собственного развития. Конечно, не только для меня, но и для многих людей, принимающих участие в создании «Полутора комнат», а также приходящих посмотреть на наш Не музей.  

Я совершенно по-иному стал понимать окружающую меня архитектуру и – соответственно – изменил отношение к проектам, которые мы делаем в коммерческой области. Музей – маленький проект по площади, но одновременно и очень  масштабный, в этом его сложность и парадокс. Очень круто быть сопричастным к этой длинной и увлекательной затее. 

Что вас роднит с поэтом? Как думаете, как бы прокомментировал Бродский последние три месяца в России и в мире?

Для меня большое значение имеет Бродский как «человек частный». Это не значит диссидент или тот, кто противопоставляет себя системе. Бродский и не был никогда таковым. Его «частность», скорее, характеристика свободного человека, который умеет принимать собственные решения, быть независимым от обстоятельств и даже, наоборот, сам их создавать. Мне кажется, это и есть основа успеха в современном мире.

Думаю, Бродский использовал бы время карантина из-за пандемии для создания чего-то важного и великого, поскольку такие исключительные в мировой истории обстоятельства на время выдавили суету из нашей жизни.

В 1972 году Бродского вынудили уехать из страны. Никогда не хотели уехать или готовы биться за свой бизнес в России?

Никогда не говори «никогда». Желания уехать не возникало, но обстоятельства ведь меняются. Если честно, то очень на море хочется, но это только на пару недель.Другой вопрос, что у меня попросту нет времени думать на отвлеченные темы. Я занят делом. Не готовлюсь, как вы спрашиваете, биться за свой бизнес, а реально дерусь за него — здесь и сейчас.

Текст: Анна Коварская