Модельер и художник по костюмам одела Лану Дель Рей, Леди Гага, Филиппа Киркорова, и Илью Лагутенко. Алина Герман честно рассказала нам о своем нелегком пути и работе со звездами шоу-бизнеса.
Как в кино
На съемочную площадку я попала в шестнадцать лет, еще школьницей. Я встречалась со своим будущим мужем Александром Игудиным, а он режиссировал клипы и дал мне возможность проявить себя в качестве стилиста на клипе Юрия Шевчука. Этот опыт разорвал меня на куски: несмотря на то что все стоило немыслимых денег, в магазинах ничего не было и вещи дошивались на коленке даже для суперзвезд того времени — для Евы Польны, например. Однажды мне даже наняли портную за мешок пряников. Мой первый кинопроект случился в восемнадцать лет. Это был фильм «Час пик» с Хабенским, Мерзликиным, Гусевой и Ковальчук. Не уверена, что стоит его пересмотреть, но после него я стала другим человеком. Кино — это мир, из которого невозможно вырваться. Бесконечная параллельность и иллюзорность, сводящие с ума. Реальность потеряла для меня прежнюю ценность, мне ее стало мало. Поначалу я работала только на каблуках, носила цветы в волосах — очень серьезно к себе относилась. По съемочной площадке ходила шутка: «Если Герман не стоит у зеркала, значит, вкалывает». Сейчас мой гардероб состоит из футболок, джинсов и кед, потому что это удобно. Внешнее и наносное больше не имеет значения.
Так закалялась сталь
Тогда же я пришла к основателю «Дефиле на Неве» Ирине Ашкинадзе с эскизами. Они ей понравились, и я устроила свой первый показ в новом для Петербурга формате — с участием артистов в качестве моделей. Тогда же я придумала футболки с олимпийскими мишками-панками — и все их захотели ! Все свое время я тратила на интервью, занималась самолюбованием, накручивала волосы четыре часа в день, потому что не могла выйти на улицу без укладки. Мне пришлось пройти слишком долгий путь, чтобы понять, что нельзя тратить столько времени на ерунду. Тогда я считала себя очень значимой и сильно поплатилась за тщеславие. Я открыла бутик «Икра» на Петроградской стороне, но в кризис 2008 года двери магазина просто перестали открываться. Многие тогда разорились. Я даже не пришла на демонтаж бутика, просто переключилась. Это было первое серьезное «не получилось» в моей жизни. Мне исполнилось двадцать три — и не было ни одной российской звезды, которую бы я к тому времени не одела. Мне пришлось восстанавливать имя — выходить из амплуа выскочки с огромным бюджетом, хотя мы с мужем все делали на личные деньги, а параллельно я трудилась на съемках. Честно говоря, тогда я была растоптана. Приехала моя хорошая подруга и парт ер, давно живущая во Франции. Она постан вила задачу сшить коллекцию к выставке Zip Zone в Париже. Не было ни денег, ни производства, но за две недели я сделала коллекцию, про которую в английском Vogue написали: «Дайте этой девочке несколько лет, и она будет на обложке». Я понимала, что это своего рода аванс, после которого нужно еще больше разгоняться . Меня это стимулировало, коллекцию заказали, заново появился интерес. Я уделяла много времени крою, стала контролировать каждый момент производства. Я знаю содержание каждого письма, которое приходит в компанию. Недавно помощница составила мне расписание и резюмировала его словами: «Все здорово, но у тебя нет времени». А я так четко ощущаю недостаток времени, что мне стыдно спать больше пяти часов.
Поверить алгеброй гармонию
Меня занимает амбициозная задача сшить универсальное платье. Это настолько утопическая идея, что ее возможно реализовать, только поменяв парадигму. Должен же быть в шкафу ответ на все случаи жизни. Я приближаюсь к решению проблемы «нечего надеть». Маленькое черное платье мне неинтересно, копировать — тоже. Когда я вижу что-то похожее на мои вещи, то сильно расстраиваюсь: это значит, что я мыслю стандартно. И тогда я подгоняю себя еще больше. Моя новая коллекция — это кровь фруктов, разбавленная молоком. Такая свежая, женственная, деликатная весна, что от нее можно чокнуться! Печенье с сорбетом. Если бы я могла лечить людей, я бы лечила их цветом. И для нового сезона я придумала цветотерапию. Еще я делаю коллекции для массмаркета. Но я не руководствуюсь принципом хороших продаж, мне важно аккумулировать стоящие идеи. Ведь кто-то однажды сделал дерьмо, потом его продублировали, потому что оно продалось, — и вот масс-маркет это дерьмо множит. Пора включить голову! Сколько убитых животных, сколько воды и природных ресурсов расходуется для изготовления десяти убогих кожаных курток, за которые изготовитель так и не рассчитался с планетой! Необходима социальная ответственность.
Где у него кнопка?
Уже семь лет я одеваю героев новогодней сказки телеканала «Россия» — самого рейтингового проекта в истории канала. Над ним мы работаем с Александром Игудиным. Судьба дала мне лучший бонус: моего мужа, который любит меня безгранично. Мы друг друга сильно подгоняем. У нас много ограничений по телеформату, и мы в узких рамках создаем праздник для всей страны. Порой я думаю: «Недоделала, недожала». Хотя каждый сезон партнеры мне говорят, что я расту. В этом году проект очень сложный, хотя мне кажется, я видела все, включая массовку из двухсот человек, которую мне одной нужно одеть за сорок минут. После него могу точно сказать, что меня не сломать. Условия работы создают такой стресс, что ты из него просто не выходишь. Человек смотрит на картинку в телевизоре и не знает, сколько всего скрыто за ней. И тем более не понимает, почему он ее не переключает. А я знаю. Потому что есть сотни цветовых и световых нюансов, благодаря которым глаз человека цепляется за кадр. Это процесс, который я изучила досконально. Филипп Киркоров забирает все мои костюмы домой в свою личную коллекцию. Он из людей редкого типа: на него можно надеть все что угодно и это будет круто. Я восхищаюсь Андреем Данилко. Для среднего зрителя его альтер эго Верка Сердючка — мужик с сиськами. А он гений! Профессиональные музыканты, которые всю жизнь играют в оркестрах, не могут воспроизвести то, что он выдает на живых концертах. Он даже круче Мадонны, потому что на него совершенно не давит чужое мнение. Он может четыре года писать одну песню, но довести ее до совершенства. Это сложнейший, тончайший образ, выверенный до миллиметра. Мы сотрудничаем с ним пять лет, и даже я не угадываю его многогранность до конца. Я готовлюсь к работе с ним по нескольку месяцев, потому что каждая мелочь имеет значение. Как художник по костюмам я делала игровые фильмы, миллион клипов, начиная от группы «Инфинити» и до «Мумий Тролля». Я многостаночник. Могу делать эскиз для новогоднего шоу, где веселые толстяки танцуют с арбузами зажигательный танец, а через семь минут рисовать вечернее платье для масс-маркетового бренда. Голова переключается моментально. У меня всегда все глобально. Если я заикнулась, что у меня болит голова, значит, других уже увезли на скорой. Я научилась концентрировать энергию. Бог наделил меня какой-то невероятной трудоспособностью, но только тогда, когда меня прет. Любой процесс я должна сначала полюбить. Это единственный залог успеха. Меня ничего не беспокоит, когда меня прет: дождь, ветер, «Ленфильм», мертвая крыса в декорациях, орущий артист. Для меня имеет значение только результат.
Текст: Наталья Наговицына
Комментарии (0)