На «Кинотавре» в один конкурсный день (и подряд) показали новые фильмы одноклассников, однокурсников и просто приятелей Александра Гордона и Григория Константинопольского. В обеих картинах режиссеры сыграли сами, в камео замечена целая куча звезд (от Бархатова, Лунгина и Галибина до Раппорт, Кореневой и Шалаевой), много кинематографических шуток «для своих», а их жанр близок к исповеди (хотя и художественно осмысленной). Мы разбирались, почему при схожих вводных «Дядя Саша» Александра Гордона получился куда честнее и искреннее черной фантасмагории «Русский бес».
Сравнивать режиссеров и фильмы – занятие не слишком благодарное, но в случае Гордона и Константинопольского соблазн слишком велик. И дело не только в попадании в один конкурсный день, а в схожем бэкграунде и общем культурном багаже авторов – у них одна детская, причем буквально. Мама юного Гриши Константинопольского преподавала литературу в школе не только сыну, но и его приятелю и однокласснику Саше Гордону.
Выросшие ученики не забыли, что все вышли из гоголевской шинели – в их литературоцентричных фильмах множество книжных цитат. Если есть чеховское ружье, как в «Дяде Саше», оно непременно будет стрелять, если дьявол кроется в «Русском бесе», то вполне себе не мелкий и вместе с Черным человеком.
В драмеди Гордона режиссер Александр Петрович Авербух (сам Александр Гарриевич) живет в идиллическом доме на берегу водоема с красавицей-женой (Анна Слю), пишет сценарий под питчинг в Фонде кино про духовные скрепы и берет в соавторы идеи депутата Госдумы (на его месте вполне может быть, например, глава Минкульта). Но разругавшись с продюсером, он снимает то, что правда хочет: экранизацию Фолкнера со своей супругой в главной роли, признанной звездой (Сергей Пускепалис) и миллениалом (Никита Ефремов).
Гордон честно рассказывает, из какого сора растет его киновселенная и он сам, не пренебрегая очень личными деталями и мнениями: от стихов полузабытого поэта Александра Межирова и характеристики актеру Александру Палю «нежный пацан» до реальной истории про требование снять его фамилию из титров. Поэтому его лирическая комедия о себе (она же почти по Вуди Аллену отчасти и драма) получилась честной, не лишенной, как ее автор (и все мы), множества несовершенств, но все же очень цельной.
«Русский бес» (или «Russian Psyho») Григория Константинопольского сначала притворяется ироничной (и, кстати, очень смешной!) черной комедией. Также ее главный герой Святослав Иванов (ударение по-чеховски на первый слог) примерным 27- летним юношей (Иван Макаревич), который мечтает жениться на невинной православной девушке с тургеневским именем Ася (Любовь Аксенова). Но чем дальше, тем больше трупов оставляет за собой несвятой Свят (его жертвы простираются от Юлии Ауг до Ксении Раппопорт), а картина все больше напоминает мизантропическую фантасмагорию. Где самоуничижительная исповедь появляющегося в кадре Константинопольского про собственное застревание в 1990-х оказывается перевертышем, а все мертвые тела – метафорой об искусстве, почти как у маньяка в фильме «Дом, который построил Джек» Ларса фон Триера.
Смотреть на это под конец почти мучительно. Впрочем, сам Константинопольский отмечает, что делал все от души и о том, что волнует: кто ты такой, стоит понять до того, как попадешь в ад.
Текст: Елена Анисимова
Комментарии (0)