Вышли все эпизоды мини-сериала «Сцены из супружеской жизни» — переработки классической работы шведского режиссера Ингмара Бергмана 1973 года. Популярные голливудские актеры Джессика Честейн и Оскар Айзек осовременивают сюжет, рассказывая еще более интимную историю, чем в камерном первоисточнике. Кинокритик Анатолий Зайков объясняет, в чем преимущества ремейка перед оригиналом и как это поможет современному зрителю пережить собственные сердечные неудачи.
Новые «Сцены из супружеской жизни» повторяют все ключевые события оригинала, поменяв местами гендерные роли героев. В сериале Бергмана муж оказался тем, кто спровоцировал развод и ушел из дома — стандартный расклад для прошлого века. В 2021 году этим правом воспользовалась жена, и едва ли это сегодня удивит хоть одного зрителя в западном мире. Кроме того, новая версия заметно более герметичная — почти все события здесь происходят в одном пригородном доме. Бывшее семейное гнездо тут — третий главный герой. Все перестановки и ремонты наглядно отражают состояние, в котором находятся отношения пары.
В первом эпизоде мы знакомимся с Мирой и Джонатаном через интервью, которое проводит с ними студентка-социолог. Та в своем исследовании ищет объяснение статистике — согласно ей браки, в которых жена зарабатывает больше, а муж занимается детьми, оказываются более долговечными. Мира делает успешную карьеру в IT на позиции топ-менеджера и постоянно колесит по миру, скупая перспективные стартапы. Джонатан — профессор философии с гибким графиком, пишет обычно в гостиной, приглядывая за маленькой дочкой. Джонатан отвечает на вопросы уверенно и последовательно, попутно развивая свою теорию идеального партнерства. Мира путается, отвлекается и глядит в сторону. Очевидно, что в браке уже происходит нечто, о чем Джонатан не подозревает, а Мира еще не готова говорить. Дело идет к болезненному разрыву, который может растянуться на годы, а то и вовсе никогда не закончится.
Четыре из пяти серий начинаются с небольшого интро, в котором мы следуем за актерами по съемочной площадке. Ассистенты помогают сориентировать в студийных лабиринтах, постановщик коротко уточняет детали сцены. Мы видим, что реалистичный дом — это искусно выстроенная декорация в большом павильоне, а не реальный особняк в субурбии. Эти открывающие кадры рифмуются с поведением главных героев, привыкших играть роли даже наедине с самым близким человеком: «Это не пассивная агрессия, я правда буду рад сделать так, как ты скажешь». Сначала Мира и Джонатан притворяются крепкой семейной парой, старательно сохраняющей свой брак. Затем по очереди делают вид, что легко могут обойтись друг без друга. В обоих случаях они врут не только визави, но и самим себе.
Эти их моноспектакли для единственного зрителя создают особое напряжение из-за интимной обстановки, которую создает режиссер Хагай Леви. На этом фоне форма, избранная классиком Ингмаром Бергманом, выглядит даже устаревшей. Его Марианна и Йохан всегда находились в кадре под ярким светом прожекторов, без единой тени на лицах, монтажных склеек почти не было, а пространство вокруг не имело никакого значения — какие-то обычные кресла и столы.
Старые «Сцены из супружеской жизни» походили не на кино, а на спектакль, снятый на кинопленку. Диалоги в этой пьесе были искусно прописаны, по ним можно было проследить и разрушение института семьи в Швеции 1970-х, и рассуждения о кризисе среднего возраста, но зритель наблюдал за всем отстраненно, как в театре. Новые технологии с более компактными и светочувствительным цифровыми камерами позволяют Леви проникать в самое интимное пространство героев, хоть под одеяло. Даже под тусклым светом настольного ночника здесь можно разглядеть каждую морщинку и почувствовать любое неловкое движение.
Важно отметить, что ведущие актеры и исполнительные продюсеры Джессика Честейн и Оскар Айзек сумели проработать поведение своих героев до мелочей. При этом оба они легко подхватывают партнера на каждом лихом повороте в страстных ссорах. Им уже приходилось играть супружескую пару в драме «Самый жестокий год», кроме того, артисты вместе учились актерскому мастерству в юности и продолжают поддерживать близкие дружеские отношения. Их Мира и Джонатан проработаны до ужимки, до полужеста. Она решительно проговаривает, что уходит из семьи, но тут же не решается пошевелиться, чуть дергает рукой, роняет кружку, а он бросается вытирать стол, попутно требуя объяснений.
Проведя с героями четыре часа к ряду, легко забыть о том, что ты смотришь кино, а не наблюдаешь за реальными супругами с кресла в темном углу. Показательно, что в пятой серии нет привычного прохода по съемочной площадке. Только после долгих лет душевных пертурбаций герои научились не играть друг перед другом, вести себя естественно, не скрывая свои промахи и открыто проговаривая чувства.
Вряд ли «Сцены супружеской жизни» Хагай Леви станут важным словом в богатом списке киносаг о тяжелых разводах, как классика «Крамер против Крамера» или даже недавняя «История о супружестве» со Скарлетт Йоханссон и Адамом Драйвером (ее также переводили как «Брачную историю» — Прим.ред.). Уж тем более этому сериалу не попасть в учебники по истории кино, как бергмановскому оригиналу. Однако эта интимное высказывание может оказаться даже более близким зрителям из любых стран и эпох, хотя бы потому, что в нем нет никаких комментариев о внешнем мире. Нет ни слова о новой этике, не смотря на сместившиеся гендерные роли. О переживаемой эпидемии напоминают только маски на лицах персонала площадки в начале серий. Только два человека внутри дома, в котором они когда-то были счастливы. Универсальный сюжет и обстоятельства, которые легко можно примерить на себя и еще через пятьдесят лет.
Текст: Анатолий Зайков
Комментарии (0)