Илзе Лиепа: "Мой самый дорогой титул — это моя фамилия".

У вас столько титулов: Народная артистка России, Лауреат Государственной премии РФ, Лауреат театральной премии «Золотая маска». Что для вас самое ценное?
Я думаю, что самое для меня дорогое — это моя фамилия. Фамилия, которая досталась мне от моего отца – Лиепа. Когда мы были детьми наш отец говорил нам с братом: «Помните, что вы дети Лиепы. То, что проститься кому-то, не проститься вам». И этим он пытался воспитать в нас ответственность за то, что мы делаем в профессии и в жизни.

Могли бы вы назвать профессию артиста балета престижной?
В восемнадцатом веке в Санкт-Петербурге была основана императорская балетная школа, которая позднее стала Академией имени А. Я. Вагановой (Прим. ред.: Академия русского балета им. А. Я. Вагановой – одна из старейших балетных школ в мире. Основана как танцевальная школа императрицей Анной Иоанновной 4 мая 1738 года). Школа была открыта для детей из малообеспеченных семей и для детей из семей актерских. Не сразу эта профессия стала престижной. Только когда артистов стали узнавать в лицо, и фотографии с их портретами начали продавать на улицах, родители стали отдавать своих детей в балет осознанно. Профессия артиста балета требует серьезного отношения, ей чужда вседоступность – ты ей либо отдаешься полностью, либо не становишься профессионалом. Позаниматься, а потом пойти в кино или на дискотеку – это не про балет. Им занимаются только отчаянные люди, полностью посвятившие себя выбранному делу.

А может ли балетом начать заниматься уже взрослый человек?
Впервые я увидела взрослых людей, начавших занятия у станка уже в зрелом возрасте, в Париже, когда проходила там реабилитацию после травмы. Чтобы вернуться в форму, я начала посещать занятия в хореографической студии, чьи двери были открыты для всех желающих. Там занимались и танцовщицы варьете, и домохозяйки, и мужчины, и женщины – люди с совершенно разным уровнем подготовки, а то и вовсе без таковой. А педагог был настоящим профессионалом, и уроки он давал серьезные, без оговорок на этот самый уровень подготовки: каждый выполняет как может. В конце он даже ставил группу на пуанты. Для меня такой формат стал открытием. В России подобного просто не существовало – займись взрослая женщина балетом у нас, ее бы просто засмеяли. Считается ведь, что, либо ты танцуешь с малых лет, либо не танцуешь вовсе. Когда я вернулась в Россию, мы впервые начали заниматься со взрослыми женщинами. Тогда и появился «Илзе Лиепа метод». Многим страшно в первый раз встать к станку, кажется, что от тебя сразу потребует каких-то результатов. Мой же метод позволяет людям без подготовки сделать шаг в балет – это такой комплекс упражнений, вобравший в себя элементы хореографии, пилатеса и фитнеса. Но надо понимать, что этот метод разработан специально для взрослых женщин, не для детей. Чтобы стать профессиональным артистом, в профессию надо приходить в очень юном возрасте. Те, кто приходит поздно, редко добиваются серьезных результатов на профессиональном уровне. Исключения, конечно есть, но они только доказывают правило.

В ноябре вы открыли в Екатеринбурге «Уральские сезоны». Что это за проект?
«Уральские сезоны» стали нашим первым региональным проектом. Говоря «нашим», я имею ввиду молодежное танцевальное движение «Россия танцующая», в рамках которого мы проехались по всей стране. Мы ездили по региональным фестивалям и конкурсам, смотрели на танцевальные коллективы, общались с педагогами. Нам было важно понять, что же в России происходит с танцем, и прежде всего – любительским. С любителями работать крайне важно, потому что среди них и загораются те звездочки, которые в будущем будут представлять нашу страну во всем мире. В Екатеринбурге мы провели семинары для педагогов и хореографов, постарались донести до нашей аудитории, что бы мы хотели видеть на практике, в творческом процессе, и от чего мы бы хотели воздержаться. Потому что есть определенные вещи, с которыми к ребенку приходить нельзя. Это касается музыки, тем и образов, выбора пластического языка. На семинарах присутствовало порядка семидесяти хореографов со всей области. И это был бесценный опыт – мы смогли поговорить о том, что им действительно нужно, и поняли, что надо делать семинар по методике классического танца, дать ответы на все имеющиеся у них вопросы. А в следующем году посмотреть на результат, который они представят на большом гала-концерте. Не уверена, что проекты в других городах тоже будут называться «сезоны». Хотя, это название мне очень нравится. Там, где проекты будут многолетними, в Воронеже, например, мы оставим название «сезоны».

Какова роль художника по костюмам в проекте?

Работа с костюмами – это отдельный, очень интересный этап. Мы работаем с замечательным художником по костюмам – Екатериной Котовой. Большую часть времени она работает на телевидении. А для «Русских сезонов XXI века» Екатерина делала костюмы к балету «Клеопатра – Ида Рубинштейн». В работе с художником по костюмам очень важно суметь ему довериться, даже если первоначальные эскизы приводят в полное смятение. Важно, чтобы готовый костюм стал не просто одеянием, но и образом. Как-то я танцевала номер Владимира Васильева (Прим. ред.: Владимир Васильев – советский и российский артист балета, балетмейстер, хореограф, театральный режиссёр, педагог) «Ворон» на музыку греческого композитора Микиса Теодоракиса. Костюм я попросила сделать Валентина Юдашкина. У него получился очень удобный и эффектный наряд – черные брюки и особая шифоновая накидка, выполняющая роль крыльев, которая опадала вниз всякий раз, когда я поднимала руки, обнажая их тем самым. Струящийся тонкий шифон и обнаженные руки – это был не просто костюм ворона, а настоящий образ. Был у меня и другой костюм от Юдашкина, для балета «Мадам Бовари» - нежный, цвета топленого молока, с жестким лифом и очень романтичным кружевом. Стоило мне его надеть, и я полностью погружалась в музыку Рахманинова.

Как вы относитесь к современному балету, к новым стилям танца?
Прекрасно отношусь. Я понимаю, что любое новое направление в танце не возникает из ниоткуда – его рождает сама жизнь, окружающая действительность. Сталкиваясь, скажем, с танцем в стиле «стрит дэнс» стоит задуматься над тем, что же мы, собственно, видим, что это за танец. Что я не люблю и не приемлю, так это анти-эстетику, анти-гармонию, некрасивые вещи. В каждом танцевальном движении должна быть одухотворенность, идея, красота.

Совсем скоро Новый Год, есть ли у династии Лиепа новогодние традиции?
Ничего особенного. Ставим елку. Правда, я успеваю не всегда, а Андрис за этим следит внимательно: у него елка всегда до потолка, что бы ни было, очень изысканно украшенная, вся в фонариках. Андрис любит, чтобы елка светилась. Когда мы были маленькие, папа (Прим. ред.: Марис Лиепа) зажигал на елке настоящие свечки. Новый Год тогда превращался для нас в настоящее чудо.

ТЕКСТ: САША КОЛЕСНИЧЕНКО, ФОТО: ЕВГЕНИЯ УЛАЗ