Лауреат премии Собака.ru «ТОП 50 Самые знаменитые люди Петербурга» 2020, основатель и генеральный директор «Хеликс» превратил маленькую петербургскую лабораторию (где проводил первые исследования своими руками!) в одну из крупнейших частных медицинских служб России. В 2020 году компания оперативно включилась в тестирование COVID-19, а еще вошла в список лучших лабораторий мира.
Давайте вернемся к истокам: история «Хеликса» началась с крошечной ПЦР-лаборатории на Большом Сампсониевском, а первые исследования вы проводили своими руками?
Смотрите, в 1990-х я закончил биофак СПБГУ по специальности «молекулярная биология и генная инженерия». И возникла классическая для той поры дилемма — уезжать за рубеж или пытаться сделать что-то здесь, в Петербурге. При этом оставаться в науке было невозможно — не только из-за того, что не заработаешь денег, тебе просто реагенты не достать. Тогда меня увлекла развивающаяся история с ПЦР-исследованиями (метод, в том числе, позволяет определить наличие возбудителя заболевания, даже если в пробе присутствует всего несколько молекул его ДНК— прим. Ред.). Первые реакции я ставил, когда еще даже амплификаторов не было (специальный прибор для образования дополнительных копий ДНК — прим. Ред.). Все с помощью термостатов, секундомеров, своими руками.
Создание собственной лаборатории было возможностью применить полученные навыки прикладным образом. Ну и, собственно, так возникла наша маленькая компания — я и еще двое единомышленников. Отец помог с вложениями (для старта понадобилось 50 тысяч долларов — прим. Ред.), мы арендовали помещение в медсанчасти НПО Специальных материалов, сделали там ремонт, получили необходимые сертификаты для работы в лаборатории. Сами выступали курьерами, забирали образцы материалов, потом надевали халаты и до ночи ставили реакции. На тот момент у нас в портфеле было всего 20 исследований (сейчас Хеликс проводит более 2500 исследований — прим. Ред.), но мы умели их хорошо делать. Хорошо и быстро.
А в какой момент масштабы происходящего начали расти? Сейчас у вас более 350 центров и лабораторных пунктов по всей стране.
Мы увидели, что потребность в исследованиях растет. Первые годы работали только на b2b, обрабатывая заказы других компаний, но решили, что надо открывать свой медицинский центр — чтобы к нам мог прийти любой петербуржец. Конкуренция на рынке лабораторной диагностики наблюдалась уже тогда, возник вопрос — а что позволит нам быть не просто конкурентоспособными, а быть лучше всех? Стало ясно, что очень важно иметь правильные IT-решения. И мы сами создали первое ПО — для регистрации заказов пациентов. В итоге прошли путь от простых информационных систем к сложной многослойной архитектуре «Хеликса». Сейчас с точки зрения IT, мы, наверное, самые успешные на рынке лабораторной диагностики.
Параллельно рос каталог исследований, расширялась площадь лаборатории — сначала мы занимали все больше этажей той самой медсанчасти, потом искали новые локации. Сейчас наши лабораторные мощности — это 6 тысяч квадратных метров в трех городах России — Петербург, Москва и Екатеринбург. Туда доставляются анализы из пунктов центров «Хеликс» по всей стране.
Как развивались ваши личные скиллы по мере развития компании?
Когда я начинал, то был по сути и врачом-лаборантом, и логистом, и операционистом — кем только не был. Когда мы укрупнились, много внимания уделял операционному управлению внутри компании и развитию франчайзинга (большинство офисов «Хеликс» работает по системе франшизы — прим. Ред.). Сейчас у нас появился пул талантливых управленцев, и от операционных дел я отошел. Занимаюсь IT и стратегическими вопросами.
И какова ваша стратегия?
Знаете, для некоторых людей бизнес — способ куда-то удачно зайти и выйти, получив прибыль. Для меня «Хеликс» — вся моя жизнь. Это уже стало некой байкой, но когда на одном важном мероприятии с коллегами из Европы и США меня спросили, какой я вижу миссию бренда, я сказал — хочу сделать название бренда нарицательным, создать новый глагол. Например, был Google, появился to google. Хочется, чтобы был и to helix.
В этом году «Хеликс» получил международный сертификат стандартов качества лабораторной диагностики от Коллегии американских патологов (College of American Pathologists — CAP). И, таким образом, первым в СНГ попал в список лучших лабораторий мира. Подготовка к получению аккредитации заняла у компании более двух лет.
Сейчас медицине брошен вызов в виде COVID-19 – какой вы видели свою миссию во время пандемии? Насколько мне известно, «Хеликсу» удалось оперативно начать диалог с государством, получить разрешение на тестирование и в разы повысить его доступность для петербуржцев.
По правде говоря, государство само обратилось к крупным представителям лабораторного бизнеса, и мы были в их числе. Нам удалось включиться сразу, одними из первых — ровно потому, что были уже технологически готовы. Это не та история, когда все строилось на бегу, мы уже имели две больших, оснащенных, автоматизированных ПЦР-лаборатории для проведения тестов на коронавирусную инфекцию. А наши IT-решения позволили площадкам компании работать на разных тест-системах и, в том числе, быстро переключаться с одной на другую. Но, конечно, СOVID-19 – объективно сложная история для всех, потому что объемы тестирования большие.
Объемы, действительно, огромные. Как ваши лаборатории справляются сейчас?
У нас же здорово упали объемы других исследований. Была приостановлена плановая медицинская помощь, тесты «мирного времени» стали выполняться куда реже. Логистика рухнула с некоторыми регионами. Так что произошло перераспределение ресурсов.
Вы не раз говорили, что в ближайшем будущем лабораторную диагностику ждут серьезные изменения — из-за развития IT. Так чего же нам ждать?
Важный тренд, который будет определять будущее — это интероперабельность. Объясню: в какой лаборатории или клинике ты бы не получил информацию о своем здоровье, сможешь хранить эти данные в одном месте — в своем смартфоне, например. Мы сейчас как раз работаем над тем, чтобы быть интероперабельными. Если бы тот же Apple позволил загружать результаты анализов из «Хеликс» в приложение «Мое здоровье», мы бы перекинули эту информацию в смартфоны клиентов за полдня. Представьте, как это удобно. Сегодня ты пошел в «Хеликс», завтра в государственную клинику, и все результаты исследований стекаются на одну платформу, а на основании их еще строятся графики о динамике здоровья и так далее.
А вы уже пытались договориться об этом с Apple?
Да, мы им писали. Но они пока не развивают эту тему в России, только в США и ряде других стран.
Не прогнозируете ли вы разрыв в качестве здоровья людей с развитием медицинских технологий? То есть одним будут доступны все возможности персонализированной медицины, каких то супер-навороченных исследований, а другим ничего?
Слушайте, да нет супер-навороченных исследований, на самом деле. Есть исследования, которые можно проводить — те, что получили соответствующее национальное регистрационное удостоверение. Их каталоги в странах различаются — самый большой, наверное, в США. В общей сложности человечество сейчас может измерять около 5 тысяч неких параметров здоровья. Какие-то из них менее информативные, какие-то более информативные. Конечно, можно провести все необходимые конкретному человеку исследования вовремя и с профилактической целью, чтобы получить персональный прогноз здоровья и, возможно, гораздо быстрее поймать какие-то отклонения. Безусловно, здорово, если у человека есть такая возможность.
А вы пользуетесь такой возможностью? Изучаете детально свой организм?
Я точно не из тех, кто фанатеет от этого. Не какой-нибудь биохакер. Но, конечно, регулярно прохожу базовые для меня исследования.
Если бы вы сейчас были выпускником биологического факультета, какой стартап создали?
Такой вопрос мне еще не задавали. Вполне возможно, остался бы в науке. В свое время моей мечтой было создать вакцину от боррелиоза, и я даже делал шаги в этом направлении. Но, конечно, для исполнения этой мечты нужно было жить совершенно другой жизнью. При этом во мне сохраняется ментальность исследователя, она вообще никуда не исчезла. Просто ее надо было совмещать с совершенно иной ментальностью — менеджера. Меня по-прежнему увлекает молекулярная биология, и в этой области сейчас происходят чудеса: наше понимание устройства мира на молекулярном уровне прогрессирует огромными темпами.
Фото: Данил Ярощук.
Интервью: Катерина Резникова.
«Собака.ru»
благодарит за поддержку партнера премии
«ТОП 50 Самые знаменитые люди Петербурга 2020»
старейший универмаг Петербурга и главный department store города
Комментарии (0)