Анестезиолог-реаниматолог о работе с COVID-19: «В красной зоне работаем по 12 часов. Выдержать дольше невозможно»

Работа в «красной зоне»

Наша больница принимает пациентов с COVID-19 уже вторую неделю — когда стали понятны масштабы эпидемии в Москве, из многопрофильной ее перепрофилировали в инфекционную. Этому предшествовала долгая, серьезная подготовка. Все плановые больные, которые у нас находились — каждого было необходимо долечить и выписать. А больницу переоборудовать таким образом, чтобы внутри нее не было распространения коронавируса, чтобы были соблюдены противоэпидемические меры.

Сейчас весь персонал по прибытию на дежурство попадает в «зеленую зону». Это чистая зона, где находятся условно здоровые люди. Здесь работают сотрудники, не контактирующие с инфицированными пациентами, администрация, которая обеспечивает нашу работу. Ты регистрируешься в специальном журнале — прибыл такой-то, в такое-то время, температура тела такая-то. Температуру измеряют бесконтактным способом.

После этого готовишься переходу в «красную зону» — там, где есть возбудитель коронавирусной инфекции, где лежат пациенты с COVID-19. Нужно снять всю свою одежду, надеть чистый хирургический костюм. Следующий этап — санпропускник, где тебе выдают обмундирование для работы. Бахилы, респиратор, очки, две пары перчаток, защитный костюм. Нужно упаковаться по полной — чтобы не было никаких открытых участков тела. Только после этого ты готов к работе.

В «красной зоне» мы работаем 6 часов, после чего по мобильной связи объявляют о возможности отдохнуть. Уходя на перерыв, снимаешь свой защитный костюм (использованные средства индивидуальной защиты уничтожаются), отправляешься в душевую, получаешь новый комплект чистой одежды. Этот перерыв жизненно необходим — можно поесть, элементарно попить (во время нахождения в «красной зоне» ты не можешь снять с себя маску и налить кружку воды), сходить в туалет.

Раньше мои дежурства были суточными, теперь они длятся 12 часов. И отрабатывать эти 12 часов, конечно, гораздо тяжелее. В первую очередь физически. Ты чувствуешь явные ограничения, находясь в этой «упаковке». На лице респиратор, который не дает свободно дышать, очки давят на лоб и переносицу, ты потеешь. Все взрослые мужчины перед тем, как уйти в «красную зону», на всякий случай надевают памперсы — ты не сможешь снять свой защитный костюм до перерыва. Да, неудобно, но все это необходимо для того, чтобы ряды врачей не редели во время эпидемии. 

В каких случаях больному с COVID-19 требуется нахождение в реанимации

В нашем отделении реанимации на данный момент находится десять тяжелых пациентов с COVID-19 – к счастью, пока заняты не все места. Основной поток больных проходит лечение на линейном отделении. Большинство из них реагируют на терапию хорошо, показывают положительную динамику. Спасибо наших коллегам, которые проводят большую работу с этими пациентами. Но если человек не откликается на лечение, не идет на поправку, его лечащий врач обращается к анестезиологам-реаниматологам. Мы осматриваем пациента и, если это действительно необходимо, переводим к себе в реанимацию. И уже там пытаемся улучшить его состояние здоровья, в максимально сжатые сроки остановить патологический процесс, который у него развивается.

Большинство людей думает, что в реанимацию пациента с COVID-19 переводят только для того, чтобы подключить к ИВЛ. Но нахождение в реанимации и нахождение на ИВЛ — это не тождественные понятия. Нужны определенные причины, чтобы перевести человека на искусственную вентиляцию легких. Если я понимаю, что все мероприятия, проведенные мною, не дали результата, и человек не справляется, только тогда мы переводим его на ИВЛ и продолжаем лечение. 

Несколько дней назад врачам пришлось экстренно прооперировать пациента с коронавирусной инфекцией. У него была ишемическая болезнь сердца, развился острый коронарный синдром. Ситуация усугублялась гипоксемией, которая сопровождает COVID-19. Консервативная терапия не помогла, поэтому наша анестезиологическая бригада совместно с хирургами отделения рентгенохирургических методов диагностики и лечения провели экстренное вмешательство, восстановив кровоток в коронарных артериях.

Коронавирусная инфекция — действительно очень коварное заболевание. Основываясь на своих наблюдениях, могу сказать: той привычной картины, которую мы видим у больного пневмонией, ее нет. При COVID-19 существует диссонанс: ты смотришь на пациента, а он не так плох, как плохи его анализы и результаты компьютерной томографии (КТ). Поэтому иногда самые тяжелые пациенты — это те, которые сидят дома неделями в надежде, что они все же болеют не COVID-19. Заболел — да, температура — да, покашлял — ну да, в груди болит — да, а у кого не болит. Это все накапливается как снежный ком, а потом, когда наступает интоксикация и становится тяжело передвигаться по дому, приходится вызывать «Скорую» и госпитализироваться. Порой в крайне тяжелом состоянии.

Как подготовить больницу к встрече с коронавирусом

Я, как врач анестезиолог-реаниматолог, до возникновении эпидемии занимался коронарными пациентами — с ишемической болезнью сердца, острым коронарным синдромом. Готовил их к операциям, следил за состоянием после вмешательства, при необходимости проводил реанимационные мероприятия. Для всех врачей организовали переобучение по оказанию помощи при COVID-19 — как я уже говорил, заболевание имеет свою нюансы, свои особенности течения.

Больница, которая готовится к встрече с коронавирусной инфекцией, должна быть хорошо оснащена, не должно быть недостатка в медикамента и оборудовании. Кроме того, нужно провести массу мероприятий, чтобы сам персонал не болел. Я читал, что врачи в больницах Петербурга жалуются на нехватку СИЗ. К счастью, мы не сталкивались с такой ситуацией и не задавались вопросом, где искать защитные костюмы.  

Я уверен, что наличие СИЗ у медиков и вообще организация нормальной работы в больнице напрямую зависит от руководства, от администрации медицинской организации. Главный врач — это всегда администратор, который и должен решать эти вопросы. Но при этом он должен уметь поставить себя на место рядового врача, понимать, в чем рядовой врач варится, что необходимо для его работы.

У нас все сделано для того, чтобы у врачей была одна забота — лечить людей должным образом. Так что обеспечивают всем — начиная от костюмов, заканчивая едой. У меня не болит голова, что мне надо что-то поесть, я просто иду в комнату отдыха — там стоит горячее питание, вода. Организовать всю эту работу помогают волонтеры.

Еще один правильный шаг, на который пошло в наше руководство — организовать сотрудникам проживание отдельно от семей, в гостинице. Мы не таскаем «все это» домой, а приезжаем в отдельное место и отдыхаем там. Да, конечно, скучаем по родным — ты не обнимешь жену в Skype и не поиграешь с детьми в Zoom. В то же время стали больше общаться со своими коллегами. Когда больница большая, с некоторыми врачами ты в принципе не пересекаешься годами ни при каких обстоятельствах. Сейчас же у нас поменялось внутрибольничное движение, выходим на контакт с коллегами, с которыми никогда не были знакомы. Атмосфера, можно сказать, дружеская.

Больше всего во время пандемии меня раздражает человеческая глупость. Несмотря на серьезный поток больных, люди продолжают не верить в потенциальную опасность. Нельзя мыслить узкими категориями в духе — если в моем окружении никто не болеет, значит вируса нет. Да, радуйтесь за свое окружение, что никто не болеет. Но не нужно забывать, что COVID-19 протекает не только в крайне тяжелой форме, он также протекает и в стертой форме.

Просьба ко всем у меня одна — не становитесь нашими потенциальными пациентами, оставайтесь дома. Да, возможно вам кажется, что есть перегибы в карантинных мероприятиях. Но поверьте, что от инфицирования и тяжелого течения болезни никто не застрахован. Если вас хватит на то, чтобы посидеть дома не 3 дня, а 3 недели, может именно это поможет оборваться патологической цепочке заражений. А мы получим возможность вернуться домой к своим семьям.