По классике

Адик Аскарович, что вы сейчас чувствуете? Филармонического оркестра «Классика», который вы создали и бессменно руководили, больше нет, но появился симфонический оркестр.

Само собой есть грусть. Как и музыканты «Классики», я отдал ей двадцать пять лет. Многие на последнем концерте играли и плакали. Ведь ушла часть жизни. Я думаю, что «Классика» изредка будет выступать, есть потребность публики. Но всегда должно быть движение вперед. Перед нами открывается больше возможностей. Для симфонического оркестра писали все великие композиторы, и музыканты мечтают в нем играть, чтобы соприкоснуться с их произведениями. И, потом, Челябинск был единственным городом-миллионником в стране, который не имел симфонического оркестра – это нонсенс. Теперь к нам смогут приезжать ведущие музыканты мира, чтобы челябинская публика смогла услышать, что играют в Вене, Париже, Берлине, Москве и Петербурге. Я считаю через некоторое время мы станем одним из ведущих коллективов симфонической музыки в стране.

Расскажите, как проходило прослушивание?

У нас было традиционное музыкальное прослушивание, какие проходят везде в мире. Конкурсанты играли классические произведения. Там нигде не спрячешься – это, как лакмусовая бумажка. Главным критерием отбора был профессионализм. Выступление оценивали опытнейшие музыканты и профессора. Среди них Андрей Казаков – завкафедрой деревянных духовых инструментов Санкт-Петербургской консерватории, двадцать пять лет он проработал в Мариинском театре. Роман Балашов – доцент Московской консерватории и музыкант оркестра Юрия Башмета. Завкафедрой медных духовых и ударных инструментов академии имени Гнесиных – Вячеслав Прокопов с сорокалетним опытом работы в Большом театре. Музыканты приехали со всей России и ближнего зарубежья – Киргизии, Казахстана, Украины. В конкурсе участвовали, как молодые люди – выпускники консерваторий, так и заслуженные артисты России, ваковские профессора. Когда мы их брали, одно из обязательных условий ставили, чтобы они преподавали. Нам нужно поднимать культурный уровень региона и готовить новые кадры. Теперь, кроме работы в оркестре, они обучают студентов тому, что здесь никогда не учили. Музыкальный, интеллектуальный, уровень образованности музыкантов нашего оркестра очень высокий. Мы также набрали группу стажеров – самых способных студентов академии культуры и института музыки, чтобы у нас была подпитка. Сейчас у нас не может быть большого симфонического оркестра, потому что сцена филармонии вмещает только шестьдесят пять человек.

Вы тонко отметили в одном из своих интервью, что музыканты оркестра должны вспомнить, почему решили ими стать, отвечая на вопрос, как быстрее сработаться…

Музыкой должны заниматься только те, кто безумно влюблен в это дело, и хотят свою радость подарить другим. Если слушатель сопереживает или пробует чувствовать тоже самое, что мы играем – вот тогда до него достучались. Оркестровый музыкант – это еще и определенная специальность. Здесь важно чувство ансамбля. Это понимание воспитывается, поэтому нужно время и много труда.

Презентация Челябинского симфонического оркестра состоялась в академической капелле Петербурга на VIII международном культурном форуме. Вы исполнили Чайковского вместе с Денисом Мацуевым, чем обусловлен такой выбор? Это как-то связано с темой мероприятия – культурные коды в условиях глобализации?

Денис выбрал концерт для фортепьяно №1 Чайковского, вот этот знаменитый (напевает. – Прим.ред.), и мы, исходя из этого выбора, к нему присоединили симфонию №1 «Зимние грезы». Петербург – академический город, здесь необходимо соблюдать традиции.

Сегодня в мире оркестры закрываются, на культурном форуме мы покажем другую позицию, что в России они открываются.

Как считаете, почему для Дениса Мацуева было так важно, чтобы в нашем городе появился симфонический оркестр?

В нем вообще очень много миссионерского и просветительского. Он пробует улучшить культурную жизнь не только Челябинска, но и всей России. Я не знаю, сколько Денис всего роялей помог приобрести, в том числе, и нашей филармонии. С одной стороны – это просто инструмент, с другой – показатель уровня музыкального искусства, который повышается, и это заслуга Мацуева.

Сейчас идет подготовка и к «Новогоднему фестивалю», на котором симфонический оркестр выступит с солистами Мариинского театра и с дирижером Кеничи Симура. С ним будете делать музыку японских технологий и анимэ. Чем вам нравится опыт подобных коллабораций?

Я считаю, что хороший музыкант должен играть любую музыку, и мне важно, чтобы оркестрантам, как двадцати, так и пятидесятилетним, было интересно. Кроме того, нужно задумываться о тех, кто пойдет к нам завтра на концерты. Мы много лет трудились, чтобы сегодня собирать полные залы. Мы сейчас должны играть для студентов, школьников, даже готовить программу для детского сада, потому что – это наши будущие слушатели. 

Общение с коллегами вас вдохновляет?

Само собой. Это музыканты, которые к нам приезжают. (Показывает на стену в своем кабинете с фотографиями, среди которых Хибла Герзмава, Граф Муржа, Денис Мацуев, Михаил Плетнев, Борис Березовский и многие другие. – Прим.ред.) Знаменитые исполнители так здорово играют, что вдохновляют музыкантов оркестра быть с ними на одном уровне.

Дирижер предлагает оркестрантам свое прочтение произведений. А всегда ли оно совпадает? Или дирижер – это непререкаемый авторитет?

Если музыкант играет правильно, не выбивается из общей стилистики и видения, то я стараюсь ему не мешать, потому что все должны творить – только тогда создается музыка. Я говорю: «Давайте творить вместе» – это мое кредо. Если он выбивается, я корректирую, подсказываю, объясняю. Но настоящий музыкант понимает, что он должен делать и, как играть.

Какую музыку вы бы взяли с собой на необитаемый остров?

На каждом этапе жизни есть свои пристрастия. Одно время, когда я был студентом, так любил Брамса, что каждый год седьмого мая отмечал его день рождения. Потом приоритеты сменились. Мне стал нравиться Брукнер, затем – Малер. Сейчас на первом месте в личном рейтинге Бах, потому что в нем все – Брамс, Чайковский, Моцарт, Бетховен… 

Текст: КРИСТИНА ВЫСОЦКАЯ