Связист и писарь-экспедитор, участница битв при Сталинграде и Курске, награждена орденом Отечественной войны II степени, медалями «За оборону Сталинграда», «За освобождение Варшавы», «За освобождение Белоруссии». В мае 1945 года расписалась на стене Рейхстага.
Когда вас призвали на фронт?
2 мая 1942 года. Я тогда жила с бабушкой, а работала на рыбном заводе имени Буденного в Астрахани. Мама двумя годами раньше умерла, отец – когда мне исполнилось три. Мне не было и восемнадцати, когда почтальон принес повестку в военкомат. Зачислили в девятнадцатый полк связи, только что прибывший в город. Проучилась несколько месяцев, после чего приняла присягу и отправилась в Сталинград. Там меня определили в 224-ый батальон связи, с которым я дошла до Берлина.
В мгновение ваша жизнь изменилась.
Да, вначале трудилась на «Морзянке», потом перешла на пункт сбора донесений, там работа была не такой монотонной. Помню, под Сталинградом передавали сообщения в землянках, где совершенно нечем было дышать, а мыши ходуном ходили. Начальник смены – лейтенант Гольдин - как увидит, что клюешь носом, берет мышонка и сажает за шиворот. Сразу сон пропадал. (Смеется.)
Позже началась сильная бомбежка. Связь прервалась, и мы не получили указаний, куда нам двигаться дальше. Тогда начальник штаба приказал свернуть аппаратуру и идти к Волге на паром. Проходим мимо госпиталя, а нам вслед: «Сестричка, помоги!», или женщина лежит без головы, а рядом девочка кричит: «Мама, мама, пошли!». После переправы шли вверх по реке. Знаете, мы молодые были и проще переносили трудности. Тяжелее всего было то, что отряд состоял из одних девчат, поэтому все делали сами: собирали и кололи дрова, таскали воду. Либо ночью стоишь одна на окраине незнакомого города, с ружьем в наряде и охраняешь машины. Проклинаешь все.
За Сталинград вас наградили во время войны?
Это было летом сорок третьего. Помню, как пошли на озеро постирать гимнастерки и помыться. Только разложили одежду сушиться на ветках, прибегает посыльный и кричит: «Девчонки, скорее, приехали вручать медали!». Мы надели мокрые формы и побежали в строй. Командир смотрит так и говорит: «Что за чудовище такое?» (Смеется.), а затем прикрепляет на грудь медаль. Тут же приехал начальник интендантского снабжения, выдал береты, шерстяную форму, постельные принадлежности. А то придешь с дежурства, хлястик в шинели расстегнешь и стелешь: на одну половину ложишься, другой накрылся и спишь.
Что написали на стене Рейхстага, когда дошли до Берлина?
(Показывает фотокарточку- прим. ред.) Когда подошли к зданию, меня подхватил на руки солдат со словами: «О, сестричка! Давай, пиши, пиши!». Я и написала: «Я Барова из Астрахани». (Смеется.)
Со своим мужем вы на войне познакомились? Как развивался ваш роман?
Мы встретились в сорок пятом в Германии. Девушка не из нашего взвода попросила меня передать записку его другу. Так и познакомились. А спустя некоторое время он отправил ее ко мне сказать, что хочет увидеться, но я не согласилась. На меня тогда так девчонки напустились, говорили: «Что ты воображаешь?», «Подумаешь, какая!». После долгих уговоров все-таки сдалась. Знаете, говорят, что от судьбы не уйдешь. Вот почему она мне дала эту записку, мы ведь совсем в разных взводах были…
Командир батальона – Лане - знал, что у меня нет родителей. Вызвал к себе и предложил устроиться на первое время вольнонаемной. Я рассказала об этом девчонкам, одна из них донесла ухажеру. Командир снова вызывает узнать, что решила. «Домой поедешь?» − спрашивает Лане. Я опустила голову: «Нет». Он продолжает: «В отдел пойдешь работать?». Я снова отрицательно киваю.− Замуж что ли выходишь? (Смеется.) Отвечаю: «Да!».− Ну, знаешь что, невеста, иди-ка ты домой и скажи своему жениху, пусть придет ко мне. Они долго беседовали. А через месяц мы сыграли свадьбу. Я была в крепдешиновой розовой кофточке, солдатских юбке и сапогах. Народу было много: офицеры и девчата из наших частей. У Ивана (Рябошапко. – Прим.ред. ) был хороший старшина, он мне тогда шубку подарил, мешок консервов и печенья. Помню, сказал: «Вы сейчас молодые, разве пойдете на завтрак». (Смеется.)
Не так давно в одной из городских школ открылся музей Сталинградской битвы. Вы были главным гостем церемонии. Для вас открытие подобного места что значит?
Много, ведь битва под Сталинградом – переломный момент войны. Я была рядовым солдатом, на амбразуру не бросалась, но сколько погибших, неопознанных, изувеченных осталось.… И так скупо об этом рассказали по местным новостям, я даже как-то разочарована. Как Роберт Рождественский сказал: «У нас много дней, но есть два, которые мы должны помнить – это День Победы и второе февраля. В этот день мы должны оставить все свои дела, суету. И прилететь, приехать, придти, приползти к этому кровоточащему месту (Мамаев курган. – Прим.ред.), чтобы очиститься. А нам есть от чего очищаться».
Комментарии (0)