В Сочи прошел первый российский гастрономический международный фестиваль: редактор рубрики «Еда» Анастасия Павленкова отчитывается, кто говорит так же хорошо, как готовит, и пророчит, что малосольный огурец объединит Россию.
Икра как новая национальная идея — не спекулятивное заявление, чтобы приободрить комментаторов в соцсетях. Икра в данном случае не черная или красная, а Ikra — международный гастрофестиваль в Сочи, куда холдинг White Rabbit Family и агентство v confession собрали лучших поваров со всего мира, чтобы они узнали русские продукты, готовили с русскими шефами и говорили с русскими же журналистами и поварами.
Если вдуматься — что, действительно, может быть у меня общего с 146 миллионами россиян, если не любовь к хрусту малосольного огурца? К нашим крепышам, разумеется, а не к среднеплодному недоразумению, которое едят по всему миру. Заслышав ядреную духовитость вчерашних щей, только что энергично перемешанных ложкой, сглотнут слюну верхи и низы, мальчики и девочки не начнут спорить, из чего же они сделаны — понятно же, все мы из полбы и воблы, борща и леща.
Фестиваль Ikra наделал не просто хороших, но отличных дел — вот прямо сейчас первые шефы планеты уже прометеями несут по миру пламя любви к соленым зеленым помидорам, а наши повара, вдохновленные их заветами, оттачивают на кухнях ножи и авторский почерк. Но это еще не все — благодаря ему на какое-то время взгляды отечественной публики извне ресторанной индустрии обратились к величию khinkali и svekla, а клоуз-апы черноморской хамсы (ее с бриошью с фуа-гра готовил на одном из ужинов идеолог фестиваля Владимир Мухин) оказались в одной листалке с лицами первых красавиц столицы. И, возможно, тарелка с треской, солодом и белым квасом на данный момент — та самая ничейная земля, единственная территория возможного патриотизма. Еда вообще сейчас — Минас Тирит современной искренности, последнее, что не ушло в онлайн и способно физически объединять людей — в братство кальмарного там, или лукового кольца. На нас интегрирующая сила любви к малосольному огурцу сработала, а мы — самая трудная аудитория.
Мы — это, собственно, ударники самой ресторанной индустрии — критики, повара, обозреватели, рестораторы. Мы, без сомнения, любим друг друга, но у нас все как у людей — скандалы, интриги, расследования, чем мы хуже условных стилистов. Удивительно, но, оказавшись собранными в горной деревне Роза Хутор как на Негритянском острове, мы не стали разыгрывать по ролям драму проблемных родственников из пьесы «Август. Графство Осейдж», а принялись выдавать колорит фамильного древа Аддамсов.
Мировая величина Массимо Боттура с безапелляционностью Вито Корлеоне на обеде наказал класть аджапсандал на хачапури — и ведь правда же, союз, заключенный на небесах. Боттура вообще мотивационный спикер от бога — с какой чуткостью он говорит о русском конструктивизме, с какой страстью учит: вроде речь на мастер-классе идет о температуре ризотто, а тебе отчаянно хочется стать лучшим человеком — если не взять Пулитцера, то хотя бы полить засохшие цветы. Су-шеф мексиканской звезды Хорхе Вайехо, изможденный джет-лагом, с решимостью стоиков Буэндиа начал готовить ужин на день раньше, запутавшись в датах после длиннющих перелетов. Шеф Тим Батлер из бангкокского Eat Me что твоя княжна Мэри Болконская не пошел в свободное время угощаться-выпивать, а остался на кухне помогать другим поварам с отдачей. Шеф Duo и «Тартар-бара» Дмитрий Блинов сошел бы за своего у Тененбаумов. Сначала чуть не навалял невнимательно слушавшему его официанту, а на закрывающем мастер-классе, после программных выступлений зарубежных звезд, давал себя — немного панка, чуть борзости родом из Веселого поселка и очевидный гений: его вердикт приготовленной своими же руками моркови «Че-то пошло не так, но все равно вкусно» кто-то из коллег уже набивает татуировкой.
Директор холдинга Forum Галина Белоусова привезла на фестиваль поваров своих Buddha-Bar, Il Lago dei Cigni и Tse Fung и являла на горнолыжных трассах класс характера женщин клана Форсайтов. Главный редактор Ирина Тиусонина с реноме строгой мадам Будденброк тепло подмигнула, когда я сгоняла между утренними мастер-классами за глинтвейном. Профессиональный сибарит Геннадий Йозефавичус Карлсоном жмурился на горном солнце, потягивая сигару, и возглавил танцы паровозиком.
Мы с коллегой по ремеслу Иваном Глушковым коллективным Кевином Маккалистером замешкались в порше, который спускал нас с apres ski вечеринок на высоте 1350 над уровнем моря, и угнали авто на горные улочки деревни Красная поляна отыскать старейший ресторан «Пацха Ачишхо» — тискали там живых курей, пили чачу и жевали бараньи сердца, сиживая на овечьих шкурах. А потом в духе франшизы «Один дома» так вообще махнули за десятки километров на сочинский рынок за конской колбасой и хадыженским светлым. Весь этот нарочитый кино-литературный неймдроппинг здесь устроен с одной очевидной целью — в конце вытащить на свет слово «семья», потому что мы на Ikra ей и были — и, хотелось бы думать, гуманистическая ценность малосольного огурца способна объединять не только десятки, но и миллионы.
Комментарии (0)