Евгения Игумнова – изящная брюнетка с азиатскими глазами. Знакомые часто говорят Жене, что чем-то неуловимым она напоминает юную Одри Хёпберн. Евгения уже десять лет работает на сцене: играла в спектаклях Театра им. Комиссаржевской "Горячее сердце", "Маленькая принцесса" и "Коломба". После главных ролей в спектаклях "Самоубийство влюбленных на острове Небесных сетей" (Театр им. Комиссаржевской) и "Ромео и Джульетта" (БДТ) окончательно определилось актерское амплуа Игумновой как трагической актрисы.
Сначала кажется, что Евгения не похожа на типичную трагическую артистку – с воспаленным взором и отражением пережитого на лице. В детстве она мечтала стать юристом. Не вертелась перед зеркалом, накрасившись маминой помадой. И не читала стихов на стуле, когда гости собирались. Просто взяла и поступила в Театральный институт на курс Александра Белинского, когда пришло время. Еще на четвертом курсе он дал ей главную роль в трагикомедии "Недомерок" (Театр им. Комиссаржевской). Спектакль про то, как маленькая девочка влюбляется во взрослого мужчину, а тот уезжает в Африку.
Но потом в интервью Игумнова раскрывается, рассказывая о собственных душевных переживаниях и фобиях, подтверждая трагическую стилистику своих сценических ролей, которые требуют от Жени полного отрешения от действительности: устроенного семейного быта и светской жизни.
– Я не артистка в обывательском понимании этого слова, – признается Женя. – Я не участвую в капустниках и не веселю друзей на вечеринках. Просто так сложилось: обстоятельства повлияли на выбор профессии. У меня театральная семья – родители работали в Мурманском кукольном театре.
Женя – в коричневом платье простого кроя – пьет кофе в гримерной. Сегодня вечером в Театре им. Комиссаржевской спектакль "Буря". Евгения играет Миранду.
– Я всегда волнуюсь перед выходом на сцену. Но это моя территория: я не делаю ничего не своего. У меня в жизни не было ничего "специального". Естественно, я совершала серьезные поступки, в те моменты, когда чувствовала, что не могу поступить иначе. Все события в своей жизни я могла бы сравнить с процессом родов. Это непостижимо, трудно, но это необратимо. Я с фанатизмом отношусь к ролям, которые предоставляет мне жизнь. К роли матери, жены – передо мной никогда не стоял выбор: быть матерью или актрисой. Жизнь делала выбор за меня.
Больше всего в интервью Женя не любит вопросов типа: "Кого бы вы хотели сыграть?" Евгения – серьезный фаталист. До сих пор не жалеет, что не удалось сыграть у Алексея Германа во время своего четырехлетнего отсутствия на сцене. За это время она родила двоих детей.
– Дело не в том, чего бы я хотела. Есть моя работа. Которой я должна: а) владеть, б) зарабатывать деньги. Поэтому я, например, озвучиваю много фильмов. Меня спрашивают мои друзья: "Зачем тебе это надо? Ты стоишь по четыре часа у микрофона, дублируя эти фильмы!" Но я придерживаюсь строгой позиции – видимо, китайская во мне говорит кровь. Китайцы ставят своего ребенка в два года играть на скрипке. И в течение 10 лет он играет на ней по два часа в день. Вне зависимости, есть у него способности или нет. Просто так надо. Это система. Я обязана это делать: это мой труд.
Евгении приятно от того, что приходится много работать. Записывать сказки для радио. Озвучивать мультфильмы "Карлик-Нос" и "Белоснежка и семь гномов". Плюс фильмы Балабанова и фильм "Кукушка" Рогожкина.
– Раньше я снималась достаточно много. И вообще вела себя часто безответственно. Сейчас наоборот. Когда появляются близкие люди, которые на тебя смотрят, тобой гордятся – дети и муж, ты по-другому относишься к тому, что делаешь. Ты понимаешь, что не можешь допустить казусов. Когда этого нет, все иначе: тебе нужно купить машину, телефон и так далее. Конечно, мой муж не пытается мне что-либо запретить. Поскольку он не артист, то полагается только на мой опыт. Но он может о чем-то меня попросить, например, не сниматься в рекламе.
На самом деле Жене Игумновой (если на секунду забыть о ее фатализме) хотелось бы сняться в фильме "про людей". Чтобы несумасшедший режиссер забыл о собственных амбициях сделать "новое кино". Снял бы хорошую мелодраму, как "Пять вечеров". Пока актриса собирается сниматься в Москве у Светланы Проскуриной, но не знает толком, какая роль для нее приготовлена. И что вообще из этого выйдет?
– Карьера... Несколько лет назад я почувствовала, что опустошена. Я работала и здесь (в Театре им. Комиссаржевской), и в БДТ. Все роли были трагические. Я играла Джульетту, Аксинью в "Лесе"… "Самоубийство" мы играли три дня подряд. Иногда по два спектакля в день. В какой-то момент я поняла: мне не о чем разговаривать с людьми. Я выходила на сцену, и мне было все равно: есть зрители, нет зрителей. У меня не шевелился язык, я все уже сказала о любви и несчастье. Я поняла: мне нужно сделать паузу. И тогда я ушла на четыре года. Жизнь умнее меня. Как только я начинаю думать: наконец-то мне нужно все начинать писать на чистовик, я уже взрослая женщина, тут же судьба ставит меня на место. Сейчас я вернулась с новым ощущением. Мне хочется играть, мне хочется сниматься. Мне хочется рассказать о самом важном в своей жизни: о том, что любовь – это когда главным становишься не ты, а те люди, которыми ты живешь.
Комментарии (0)