Как оператор Ксения Середа снимала фильм «Чернобыль» Данилы Козловского?

Визуальное решение картины мы с командой начали развивать с идеи, что в центре истории должен находиться человек, несмотря на экшн и выразительные каскадерские и пиротехнические сцены. Самое важное было сделать акцент на том, как переживают персонажи и какой они делают выбор. Когда я читала сценарий, мне сразу понравилось, что главный герой — пожарный Алексей Карпушин, которого играет Данила Козловский — неоднозначный, а не супер правильный и положительный парень. Зритель постепенно подключается к нему и как будто вместе с ним принимает решение пожертвовать собой ради других. У нас есть баланс между аттракционом и человеческой историей, мы не педалировали «Посмотрите, какой масштаб, как все горит», а старались все делать потоньше.

Моим внутренним референсом, хотя и не буквальным, был фильм Альфонса Куарона «Дитя человеческое». Именно потому, что там все рассказано близко к персонажу и длинными кадрами, когда зрительское восприятие равно проживанию героя на экране и почти в режиме реального времени. Конечно, мы смотрели большое количество архивных и документальных материалов про катастрофу на Чернобыльской АЭС, изучали с художником по костюмам, как одевались люди того времени, чтобы найти достоверное ощущение эпохи конца 1980-х. Важно при этом было, чтобы это не воспринималось стилизацией и повторением советского кино, а считывалось и современным зрителем. На подготовке я увидела и фильм «В субботу» Александра Миндадзе — на этом этапе ты ищешь картины, которые уже были сняты на ту же тему, чтобы понять, как другие режиссеры, операторы и художники работали на этом материале. А вот сериал HBO «Чернобыль» с триеровскими актерами Стелланом Скарсгардом и Эмили Уотсон вышел, когда мы уже снимали свой фильм. Я смотрела его с большим интересом — зависти или ревности, что другая творческая группа сделала замечательную картину на пространстве того же исторического события, не было. К тому же фильм Данилы сюжетно базируется на других вещах при одной и той же фабуле.

Еще одна наша изначальная установка — в фильме должно было быть минимум графики. Вся команда приложила максимум усилий, чтобы все делалось сразу на площадке с незначительными доработками. Сейчас у CGI невероятные возможности, отличить, что происходило вживую, почти невозможно, но все равно у артистов на площадке и съемочной группы совершенно другие ощущения по достоверности и атмосфере в целом. Есть разница, когда ты снимаешь на зеленом экране или все вокруг тебя полыхает. Весь подводный блок делался в Венгрии — в Будапеште, там была построена декорация подреакторных коридоров и затопленной атомной станции. «Наземный» мы снимали на Курской АЭС на незапущенном энергоблоке.

Материал, в котором было бы большое количество подводных сцен, встречается редко. Во время учебы во ВГИКе нам, конечно, в теории рассказывали, как боксировать камеры для погружений, но на практике все намного сложнее. Для моих личных профессиональных целей и задач я всегда стараюсь на съемках все попробовать сама. Мы делали тесты, чтобы найти нужный цвет и плотность воды. Это чисто технические сложности: не хотелось ощущения бассейна, а если мутнить воду, сразу падает оптическая плотность и видимость оказывается полметра, что критично даже для крупного плана. Все актеры фильма, работавшие в подводных сценах, прошли курс дайвинга, — и я вместе с ними, чтобы понять, как меняется пластика при погружении.

Сцену пожара решено было делать в режимном свете (или blue hour — операторский термин для сумерек — Прим.ред.). Получалось, что мы приезжали на площадку, весь день репетировали, а вечером снимали всего по несколько часов. Артистами массовых сцен все опять же для достоверности были настоящий пожарные, то есть они тушили огонь так, как делали бы это и в реальной жизни. Съемка была многокамерной: одна всегда нацелена на условно «сильный кадр», а несколько подкрепляли на всякий случай трюки для монтажа.

Данила создает на площадке классную атмосферу, и это при том, что у него невероятная сложная задача: быть и в пространстве кадра, и за ним. Режиссеру на площадке тяжелее всех — это огромная ответственность и ежесекундное принятие решений. Только он знает, как все должно выглядеть в итоге. Но мы все старались максимально упростить ему работу. Мы репетировали со статистом, отбирали планы, а дальше он заходил в кадр и все строилось только на доверии команде, что после «Мотора» все сделаем так, как и договорились. Для меня большая радость, что Данила и продюсеры доверили картину мне как оператору, хотя я и не снимала до этого блокбастеры. Это дало не только опыт, но и фантастический запас спокойствия на следующие картины.

Фото предоставлены компанией Централ Партнершип