Катя Толстая, известная как иллюстратор и художник, номинирована на международную премию Астрид Линдгрен в области детской литературы. В интервью нашему сайту она рассказала о своих корнях, о том, что для нее значит участие в престижном конкурсе, на каком языке говорить с маленькими читателями.
Почему вы начали заниматься не только иллюстрациями для детской литературы, но и сами писать истории?
После института (Катя училась в Санкт-Петербургской Академии художеств – ред.) очень хотелось создавать детские книги. Учёба в академии дисциплинирует, набивает руку, но не подразумевает творческого поиска, смелости и свободы. У меня не так много этих книжек-картинок с моими текстами, все они сделаны в первый год после диплома. Для меня они были попыткой выпрыгнуть из робости, возникшей за годы учёбы. В них я пробовала новое: техники, язык. Хотелось делать что-то очень личное, поэтому и тексты родились собственные. Из них только Мася (главный герой книги «Истории маленького кролика», изданной ИД «КомпасГид» в 2012 году - ред.) дорос до издания.
Откуда берутся ваши персонажи?
Прототипов нет, персонажи как-то выплывали из переживаний и воспоминаний детства. Мне даже страшно представить, что бы сказал психолог, рассматривая эти книжки с профессиональной точки зрения. В Масе, например, я вижу всех, кого сильно люблю: любимого мужчину, детей.
Как узнали о премии? Трудно ли попасть в число номинантов?
Лет семь назад, когда у меня не было ещё ни одной изданной книги, впереди виделось безудержное творчество, посмертная слава (конечно, в детском мире, где-то рядом с Чуковским) и как вершина признания – премия Астрид Линдгрен, примерно во второй половине 21 века. Мне до сих пор кажется, что настоящее творчество всё ещё не началось. Письмо о том, что меня хотят номинировать на премию, восприняла как ошибку в моём генеральном плане. В этом году кандидатов выдвигал Детский центр «Иностранки». Кажется, не все организации, имеющие на это право, хотят брать выдвижение на себя – нужно же собрать материал, перевести его на английский, оформить заявку.
Для меня эта номинация – повод по-новому посмотреть на то, что уже мной создано. И работать дальше.
Почему в России так мало детских авторов, на ваш взгляд? В советские времена были сильнейшие кинофильмы для детей, мультипликация – куда это все успело пропасть?
Мне кажется, что сейчас и у детской книги и у хорошей детской мультипликации совсем другие задачи, поэтому и создается ощущение будто что-то куда-то пропало. На самом деле просто они ищут новые слова, новый язык, чтобы снова заговорить с детьми. Культура для детей прошла через волну назиданий и поучений, она создавала нового человека, открывала новые горизонты, развлекала и уводила от реальности в фантастические миры. Может быть, сейчас она готовится к чему-то новому.
Чем вы вдохновляетесь?
Я над этим всегда думаю, и у меня всегда очень разные мысли на этот счёт. Сейчас я поняла, что очень важно быть в ладу с самим собой. Делать то, чем ты занимаешься, не из-за гонорара или обязательств перед издательством, а по желанию. И не делать чего-то специально для детей.
Неизбежный вопрос про фамилию. Толстая – это творческий псевдоним или все же есть какая-то связь со знаменитым литературным родом?
У меня фамилия папы, а вот у папы (ленинградского художника Владимира Загорова – ред.) – творческий псевдоним, у мамы (художницы Марьяны Бозуновой – ред.) девичья фамилия, которая ей досталась от дедушки, взявшего фамилию прапрабабушки. Вот так в нашей семье просто обращаются с фамилиями, и все сплошь писатели и художники. А к знаменитому литературному роду мы не имеем никакого отношения.
Комментарии (2)