Единственный в стране режиссер, кому удается жанр ромкома: «Русалка» премирована «Сандэнсом» и Берлинале, «Звезда» отмечена на «Кинотавре». А декабрьская премьера «Про любовь», мелодрама с подарочным набором актеров, взяла в Сочи главный приз.
В своих интервью вы говорили, что в детстве ставили моноспектакли с собой в главной роли.
Да, у меня был талант — владение разговорным жанром, который, мне кажется, пропал, потому что пришло умение снимать кино. Ведь что такое кино? Это истории, рассказанные при помощи определенных инструментов. Прежде я могла гипнотизировать толпу: меня, второклашку, снимали с урока, вели в четвертый класс, ставили у доски, и я рассказывала сказки. Удивительно, что тридцать незнакомых со мной детей внимательно слушали, никто не хулиганил. В старших классах я дружила с учительницей русского языка и литературы, и хотя в программе армянских школ не было «Мастера и Маргариты», она разрешила мне пересказать одноклассникам своими словами весь роман Булгакова— продолжалось это три урока. К тому времени я режиссировала все школьные постановки, и взрослые говорили, что это моя будущая профессия.
Значит, поступление во ВГИК было делом решенным?
Когда я оканчивала школу, развалился Советский Союз, и национальные языки в его бывших республиках стали государственными. Мой же родной язык — русский, армянским я владею, но не могу выражать мысли литературно. Так, я не смогла бы написать сценарий на армянском, поэтому решила поступать на факультет иностранных языков. Нацелившись на московские вузы, приехала в столицу в июле, но оказалось, что вступительные экзамены уже закончились. Увидела в газете объявление о сентябрьском наборе в новый институт телевидения — ГИТР, и там были они, заветные слова «факультет режиссуры». Попав на него, я вдруг протрезвела: какой к черту иняз?! Сразу почувствовала себя на своем месте. Потом во ВГИК поступала уже мучительно, это напоминало любимый фильм «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» с беспощадным марафоном конкурсного отбора. В режиссуру можно попасть по блату, случайно или еще как-то, но если это не твоя профессия, она тебе мстит. Я видела, как страдали многие сокурсники, осознавая, что это не их призвание: из сорока поступивших до конца «дожили» четверо. Многие шли на эту специальность из любви к кино, но любить и делать его — разные вещи. В семнадцать лет было сложно понять, кто ты, мы пленку-то в первый раз увидели в институте. Это сегодня все проще. Я иногда заглядываю в комнату дочери и вижу, как они с подругой снимают фильмы на айфон.
Вашей курсовой работой стала короткометражка «Полетели» с Нелли Уваровой, а следующий студенческий фильм, «До востребования», попал в коллекции музеев кино Рима и Мельбурна.
Наверное, самого яркого успеха я достигла во ВГИКе: каждый месяц ездила на фестивали по всему миру, меня постоянно хвалили педагоги. Похвала по-разному влияет на людей, лично я устроена так, что мне она нужна, от нее хочется двигаться дальше. Благодаря тому периоду жизни сегодня я на поиски славы не растрачиваюсь. Ведь как устроен механизм большого кино? Сейчас фильм «Про любовь» готовится к выходу в прокат, поэтому я нарасхват, красуюсь в глянце, раздаю интервью, меня фотографируют с утра до ночи. Неокрепшему уму может показаться, что все, это и есть успех, ты звезда. Но после премьеры телефон молчит, ты никому не нужен. И если не понимать, что индустрия работает таким образом, можно впасть в депрессию.
Один из постоянных героев ваших фильмов — Москва.
У меня с городом сразу установился контакт. Во ВГИКе я училась с ребятами из Еревана, которые думали, что я москвичка. Они любили обсудить меня за спиной на армянском языке, будучи уверенными, что я не понимаю их, — вот удивились, когда на третьем курсе я однажды не выдержала и ответила им по-армянски. Переезжая в Москву, думала, что у меня появится масса комплексов: я маленькая, темненькая, а русские все высокие — даже визуально не представляла себя рядом. Но здесь я подружилась с высоченными шикарными блондинками, расцвела, раскрылась по-женски, почувствовала себя особенной, полюбила такой, какая есть.
Вы такая хрупкая, «маленькая», как вы выразились, при этом держите строгую дисциплину в съемочном процессе.
Я никогда не кричу на площадке, но чувствую, что люди меня побаиваются. У меня есть правило: если ты что-то не выполнил, больше не будешь работать в команде, без объяснений. Это сурово, но я знаю, что любая мелочь влияет на результат, потом не будешь объяснять зрителю: «Извините, у нас тут один запил, другой расслабился». Не считаю, что режиссер — это и есть кино. Реквизитор, осветитель, звукорежиссер и много кто еще — они по крупицам и составляют картину. А моя задача — зажечь каждого, чтобы они горели своим делом.
10 декабря в прокат выходит фильм «Про любовь» со звездным составом: Ренатой Литвиновой, Михаилом Ефремовым, Юлией Снигирь, Александрой Бортич. Провести съемки всего за двадцать пять дней удалось благодаря их профессионализму?
Нет, это связано только с ограниченным бюджетом. Мы почти не спали, снимали в две смены: пара актеров уезжала, другая приезжала — получился такой марафон. У нас была молодая команда, я набрала студентов-вгиковцев, их переполнял энтузиазм, и это в том числе передалось фильму.
 |
Во ВГИКе Анна училась в мастерской Сергея Соловьева. Несколько лет работала режиссером туристической передачи «Путеводитель» на канале «ТВ Центр» и благодаря этому объехала полмира. Премьера ее дебютного полного метра, комедии «Марс», прошла на Берлинале в 2004-м, а мелодрама «Русалка» в 2008-м собрала награды в Берлине, Карловых Варах, на фестивале «Сандэнс» и стала номинантом на «Оскар» от России. |
Текст: Наталья Наговицына
Фото: Марк Боярский
Благодарим московский кинотеатр "Пионер" за помощь в организации съемки
Комментарии (1)