Геннадий Смирнов

Ваши уже ставшие знаменитыми песни про Мизулину, Собянина, Навального — это такая форма политического участия?

Это не политическая деятельность, нет. Я к политикам отношусь как к персонажам в театре. Мы не знаем закулисья, похож ли человек на самом деле на то, что играет. Если все время серьезно смотреть на то, что у них происходит, можно же с ума сойти. Я пытаюсь показать людям, что не надо принимать это за чистую монету, что это не страшно, а смешно, — вот и вся моя политика. Если зло становится потешным, оно больше не опасно. Может, прозвучит нескромно, но я считаю, что одна моя песня про депутата Мизулину полезнее для общества, чем десять митингов и пятнадцать пикетов. Юмор — жизненно необходимый витамин, а у нас его в последние годы не стало, одни крайности: либо кошмарное «Кривое зеркало», либо шутки, понятные лишь пяти высоколобым интеллектуалам.

Что вас пугает в российской политике?

Самое страшное — натравливание одной части общества на другую: православных — на неправославных, русских — на нерусских и так далее. Если это продолжится, финал может быть очень печальным.

Активное пребывание в Интернете чему-то способно научить?

Самоконтролю и самоанализу. Надо помнить, что при внешней необязательности этой среды она все записывает. Ты что-то ляпнул, потом стер, а оно все равно осталось где-то в кэше, уже не вырубить. Случай с Ириной Родниной, выложившей глупый коллаж с участием Барака Обамы, очень показателен: не надо вываливать все, надо сначала думать. А еще, общаясь в Интернете, учишься уважать чужое мнение — не в теории, а на практике. Хотя все равно иногда раздражаешься, конечно.

Самоконтроль не мешает вам писать исповедальные посты. Например, вы рассказали о вашей пожилой маме, которая страдает болезнью Альцгеймера и за которой вы ухаживаете.

Я написал этот пост не под влиянием минуты, а вполне обдуманно. Я рассуждал, что кто-то, прочитав, поймет, что он не один оказался в таком положении. И это получилось, в итоге мы организовали в ЖЖ сообщество людей, которые ухаживают за больными с подобным диагнозом. Туда вошли в том числе какие-то мои друзья, про которых я даже не мог подумать, что у них такая же проблема. У нас слишком о многом не принято говорить публично: об аутизме, о синдроме Дауна. Я уверен, что эти табу, это лицемерие вовсе не национальная черта, а уродливое советское наследие. Взять и всех инвалидов, как было после войны, вывезти из Ленинграда, или не выдавать им колясок, чтобы не видно было. Нет инвалидов на улицах — значит, все у нас здоровы. А ведь в старой русской деревне жили иначе: больных детей от людей не прятали, в интернаты не сдавали, всем миром помогали. Кстати, убежден, что нынешний бум благотворительности — это вовсе не мода, а возрождение российской традиции.

«Многие считают, что это редкая фамилия и все Смирновы как-то связаны между собой»

Вы давно и много работаете в качестве артиста дубляжа. Продолжаете любить это дело?

В свое время очень любил, а теперь оно стало сумасшедшей гонкой: все делается в такие короткие сроки, что серьезное творчество становится невозможным. Тут даже такие мастера жанра, как актриса Анна Каменкова, не могут себя полностью проявить. К тому же появилось немало плохих артистов, которые на дубляже пытаются играть за актеров фильма. Зритель хочет слышать Де Ниро, а ему подсовывают Пупкина. Классический случай: позвали Эвелину Хромченко дублировать картину «Дьявол носит Prada» и погубили роль великой актрисы Мерил Стрип.

Авдотья Смирнова снимает вас в каждом своем фильме. Как вы познакомились?

Абсолютно случайно. Наша общая знакомая, ассистент по актерам Саша Колонистова, позвонила и пригласила сняться в групповке в картине «Связь». Я пришел — и закрутилось. Дуня тут же дала мне роль покрупнее, с тех пор мы дружим.

Часто вас, однофамильцев, принимают за родственников?

Увы, бывает. Многие, видимо, считают, что это редкая фамилия и все Смирновы как-то связаны между собой. Я даже читал в «Фейсбуке» пост некоей дурочки про семейственность в кино: мол, папа протежирует дочку, а дочка — своего брата Геннадия.

Какие у вас впечатления от съемок в фильме «Кома»?

Андрей Кивинов показался мне очень интересным человеком: никакой звездности, хотя с таким количеством книг и сценариев мог бы смотреть на всех свысока. Мой персонаж написан им просто замечательно — такой бизнесмен-неудачник, которого все «кидают». Это, кстати, редкое исключение, потому что в последнее время я исполняю в кино роли врачей. Какая-то карма: уже пятерых докторов в разных фильмах сыграл.

Вы часто выкладываете в Интернете фотографии своих кошек. Какое место они занимают в вашей жизни?

Огромное место. Любой кошатник знает, кто настоящий хозяин в доме. Управлять ими невозможно, перевоспитывать поздно. Приходится подчиняться.

Текст: Андрей Пронин
Фото: Алексей Косромин