Личный опыт: «Я уменьшила желудок и похудела на 130 килограммов»

Лишний вес у меня был, наверное, с детства. Виной тому — не нарушение обмена веществ, а скорее распространенное отсутствие культуры питания и распорядка приема пищи. В моей семье этих понятий никогда не существовало, зато у всех были (и остаются) лишние килограммы. Так что к полноте я была склонна всегда. В юношеские годы это приводило к сложностям в общении с мальчиками – отношения завязывались лишь с теми, кто обращал на меня внимание, а не с теми, кого выбирала я.

К 34 годам я достигла критичной массы тела — 210 килограммов. Я была просто кучей, которая не могла сесть в кровати. Понятий «здоровье» или «качество жизни» для меня не существовало в принципе, и это при том, что я сама работала фельдшером на «Скорой». Помню, как вызов от пациента на втором этаже в буквальном смысле становился вызовом для меня: предстояло подняться по лестнице, а я по ровной поверхности 20 метров еле могла пройти без передышки.

У меня было ожирение, которое называют морбидным — то есть такое, которое препятствует нормальному функционированию организма. На жизнь в целом накладывались огромные ограничения: друзья, звавшие на прогулки или на ужин, тут же превращались во врагов, потому что двигаться я почти не могла. Не обошлось без обязательных спутников такого ненормального веса, который был у меня: гипертонии и отёков. Можете представить моё общее состояние.

Как я до этого дошла? Сама, а не в результате гормональных сбоев или других проблем со здоровьем. Это опять же была пищевая распущенность плюс максимально пассивный образ жизни. История довольно стандартная: минимум движения в повседневной жизни, максимальная дистанция пешком – от парадной до двери машины. При этом я ела один-два раза в день, но по тазу. Я и люди, мне подобные — мы рабы еды. Периодически я пыталась бороться с лишним весом, но, как это часто бывает в подобной моей ситуации, 10-20 сброшенных килограммов все равно возвращались. В один из дней, когда я встретила свою располневшую подругу, я поняла, что нужно предпринимать серьезные меры. 

От знакомого я узнала, что проблему с моим неуемным аппетитом можно исправить операцией. До того момента я представляла только баллоны, которые устанавливают в желудок, но это оказалось совсем не то. Я начала читать про уменьшение объёма желудка, которое проводится через несколько проколов и загорелась этой идеей. Но вес у меня был на грани. Пришлось искать и лечебное учреждение с необходимым оборудованием, и доктора, который бы не побоялся меня оперировать...Все вместе это заняло несколько недель: я прошла стандартные обследования и пришла на операцию. На тот момент я жила только с мамой. Я просто поставила ее перед фактом, что собираюсь идти на операцию. Но никакого негатива с ее стороны не встретила. 

Продольную резекцию желудка провели в 2014 году. После операции меня выписали из больницы на 5-й день, и уже за этот срок я потеряла 20 кг. А в течение первого месяца ушли в общей сложности 40 килограммов.

Остальных 90 кг я лишилась за три года, и теперь вешу около 80 кг. Мой индекс массы тела за время после лечения изменился с 64,8 до 24,6, то есть пришел к норме. Конечно, после такой серьезной потери веса мне понадобилась помощь пластических хирургов — необходимо было убрать излишки кожи. 

После операции у меня значительно уменьшился размер желудка, а следовательно, и съедаемой порции.  И на самом деле одна из самых сложных перемен – изменение восприятия размера пищи. Мозгу было сложно перестроиться на визуально крошечные порции. Но сейчас у меня нет никаких ограничений в еде (и до сих пор не существует ничего вкуснее Kit Kat). Серьезный плюс в том, что на еду я стала тратить денег куда меньше, чем раньше. Потому что, когда весила больше двухсот килограммов, мне требовалось более 40 тысяч рублей в месяц, чтобы просто прокормить себя. 

Моя жизнь чётко делится на два периода. Рассказывая свою историю, я всегда говорю так: «я в прошлой жизни» и «я в этой жизни». С ожирением я была задыхающаяся куча, и у меня была тяжелая жизнь – ограниченность в движениях, заниженная самооценка, куча комплексов, кошмарный психологический дискомфорт. Я пряталась за агрессией и еще за бог знает чем.

Сейчас я люблю себя и нравлюсь мужчинам, у меня наладилась личная жизнь. А еще с избыточным весом ушли апноэ, боли в спине и суставах, одышка. Если раньше меня вводило ужас, что вызов был на 2-м этаже, то теперь могу спокойно подняться на 9-й без лифта. Я могу двигаться и вести активный образ жизни – звучит как норма для большинства, но в моей ситуации это было недоступно. Конечно, у меня изменилось мировоззрение, а как иначе, если я получила возможность буквально жить? Если всё суммировать - я заново родилась.

Ни одного предмета одежды, которая мне вся стала велика на несколько размеров, я не перешила и всё раздала людям: не хочу, чтобы в моей жизни были остатки того времени. Это такое счастье: просто зайти в обувной магазин, надеть сапоги и купить их, а не искать ортопедическую страшную обувь. Я стала носить платья, раньше у меня просто не было такой возможности – не могла найти в магазине чехлы для танков. И я отдаю себе отчет в том, что если бы я не похудела, меня сейчас могло бы просто не быть.

Справка

В России ожирением страдает по разным данным от 20 до 30% населения, при этом статистика за последние десятилетия значительно выросла: с 11% больных ожирением в нашей стране в 2002 году до 24% в 2015, согласно цифрам ВОЗ и Global Health Observatory.

Учитывая эти показатели, неудивительно, что болезнь считается социально и экономически значимой, как и некоторые её сопутствующие заболевания, такие, как сахарный диабет второго типа. Кроме того, что их лечение требует весомых государственных расходов, данные заболевания снижают продуктивность людей и их доходы, таким образом, негативно сказываясь на социальном и экономическом развитии страны.

Если говорить о мире в целом, то, согласно оценке Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в 2016 году более 1,9 миллиарда взрослых имели избыточный вес, из них 650 миллионов - случаи ожирения. В 1971 эта цифра была втрое меньше. Эта статистика объясняет, почему заболевание часто удостаивается звания эпидемии XXI века.