18+
  • Мода
  • Герои
  • Герои кино
Герои

Как Мария Абашова получила серьезную травму, прошла пробы в «Монастырь» на костылях и после этого станцевала Аркадину в «Чайке»?

Прима-балерина Мария Абашова, восстановившись после двух серьезных травм, триумфально вернулась на сцену родного Театра Бориса Эйфмана: станцевала эпичную Аркадину в премьере «Чайки» и получила за эту роль премию «Золотой софит». А еще заслуженная артистка России, мать троих детей (и главный балетный блогер страны!) дебютировала в кино — в сериале «Монастырь». Чтобы отметить юбилей — 20 лет в статусе ведущей солистки в труппе Бориса Яковлевича Эйфмана! — мы позвали Марию на бокал вина. Что ж, теперь мы знаем, из-за кого Анастасия Ивлеева ушла в «Монастырь». Кстати, интервью — без спойлеров (почти!).

Мария Абашова. Серьги Mercury из коллекции Classic
Полина Набока
Мария Абашова, Серьги Mercury из коллекции Classic

То ты «Золотой софит» получаешь, то у тебя в кинопремьера, то операция. Что за бесконечные травмы последние два года?

Во время локдауна мы не репетировали — театр был закрыт на карантин. Когда вышли, я прыгнула — и тут же порвала связку. Операцию сделали в Германии. А через год на съемках сериала «Балет» — еще одна травма!

То есть с дебютом в «Монастыре» мы тебя поздравить не можем — ты, оказывается, в «Балете» дебютировала.

В своих фантазиях я дебютировала в кино еще с совочком и в чепчике: мне пяти лет нет, а я как увижу камеру, кричу: «Мам, меня уже сняли? Я буду в фильме?» Поэтому когда в начале 2021 года меня позвали в мини-сериал «Балет» на роль ведущей балерины Софии, я подумала, что сказка стала былью: Бондарчук, Дапкунайте, Малкович (!) и всего двадцать съемочных дней во время моего отпуска. «Конечно да!» — ответила я.

И вот идет ночная смена, а мы, балетные, объясняем помощнику режиссера: нам бы лучше в кадре сначала станцевать, а потом уже ходить. Но все подстраивалось под какого-то актера и вышло наоборот: ночь мы ходили, а к утру надо было танцевать. Представь: финальный дубль, миллион человек на сцене Михайловского театра, я делаю финальный антраша-катр, и на последнем прыжке — вжух! — меня будто клюшкой от гольфа по ноге ударили. «Я что-то порвала», — пищу. «Нет, — убеждают все вокруг, — просто свело». Но я наступаю на ногу, и она подкашивается — порвана икра.

Я делаю финальный антраша-катр, и на последнем прыжке — вжух! — меня будто клюшкой от гольфа по ноге ударили.

Впечатление, что ты восстановила себя не только лекарствами, но и силой мысли.

Я просто решила, что так из балета — не из сериала, а со сцены! — я уходить не хочу. Позвонил Эйфман — он ставил «Чайку», понял, что я ему нужна, и спросил, могу ли восстановиться. «Я постараюсь», — говорю. А сама думаю: «Я должна». У меня в тот момент еще и контракт с театром не был подписан!

Интересное кино!

Когда я начала сниматься в «Балете», Эйфман сказал: «Откажись». «Борис Яковлевич, я думала, вы будете гордиться! Артисты Большого и Мариинского пробовались, а из всего кастинга выбрали меня! Всего 20 съемочных дней, ни один наш спектакль не пострадает!» Но он был непреклонен: «Пока не откажешься, не подпишу с тобой контракт». Только потом я узнала, что Эйфман очень переживал, когда узнал, что я получила травму. Даже нашел номер Федора Бондарчука, звонил ему: «Вы сломали мою балерину!» А тот переспросил: «Мария? Кто такая Мария?». 

Но с «Чайкой» все срослось: Аркадину ты станцевала, театральную премию за партию получила. Что скажешь — твоя роль?

Скажу, что для меня эта роль очень много значила. Во-первых, это было возвращение в театр. Я вышла с порванной ногой, которая отказывалась работать: как я потом узнала, в театре делали ставки, смогу ли я похудеть, войти в форму и станцевать. Во-вторых, я мечтала об Аркадиной: яркая, шикарная, доминирующая — мое! Я ведь когда-то танцевала Заречную и ее характер: уйти, сдаться — вообще не моя история. Казалось бы, счастье! И вот Борис Яковлевич вводит меня в поставленный спектакль — и я понимаю: Аркадина в новой «Чайке» — партия второго плана.

Мария Абашова. Cерьги и браслет Mercury из коллекции Classic, платье WOS, брюки House of Leo, топ Shu
Полина Набока
Мария Абашова, Cерьги и браслет Mercury из коллекции Classic, платье WOS, брюки House of Leo, топ Shu

Саспенс как у Хичкока.

А для меня — полный Кроненберг. И вот Эйфман подходит ко мне после репетиции, хвалит: «Ты так все быстро выучила, молодец». А у меня начинают предательски течь слезы.

— Что такое? Не понимаю!

— Борис Яковлевич, я так мечтала об этой роли! А мне даже станцевать здесь нечего!

На следующий день он вернулся в репетиционный зал не в духе: «Я эти ваши женские слезы, оказывается, вообще не переношу. Всю ночь не спал, думал, как быть с ролью. Начинаем ставить твой монолог!»

Сомерсет Моэм!

Но роль получилась шикарная!

И что, какая судьба у сериала «Балет»?

Съемки все время переносили: на август, на сентябрь, потом на октябрь — ноябрь. За все это время у меня было два съемочных дня. И когда в начале 2022-го мне написали, мол, продолжай, я отказалась: «У меня нет ни возможности, ни желания. После травмы вы мне никак не помогли, наших договоренностей не выполнили». Позже мне сообщили, что все сцены с Дапкунайте пересняли без меня. И добавили: «А еще мы хотим вставить в финальный монтаж момент, как ты рвешься! Это будет здорово, ты порвалась — и поэтому не смогла участвовать». Я бы очень не хотела, чтобы эти кадры вышли.

И ты оказалась в «Монастыре». Как?

— Здравствуйте, я Александр Молочников, вы слышали обо мне?

— Да, конечно, вы друг Екатерины Варнавы.

Вот так и оказалась. Но Александр мне этот разговор надолго запомнил. (Режиссер Молочников уехал из России. Сериал с участием Филиппа Янковского, Марии Мироновой, Насти Ивлеевой и Марка Эйдельштейна вышел на платформе «Кинопоиск» в ноябре 2022-го. — Прим. ред.)

Я мечтала об Аркадиной: яркая, шикарная, доминирующая — мое!

Как такое забыть! А поподробнее?

Приезжаю на пробы в Москву: пробки, переодеться-накраситься не успела, прибегаю в студию на костылях, вся взмокшая, нога в гипсе. И Молочников смотрит так задумчиво на меня, на гипс и говорит: «У вас будет сцена в дискотеке. Ну давай, посмотрим, как ты танцуешь!»

Ты не подумала: «А зачем я вообще сюда приковыляла?»

После проб Александр предложил мне довезти меня до отеля — и именно об этом я и думала всю дорогу. Он еще и спросил: «Слушай, а зачем тебе кино? Учиться актерству тебе уже поздно. Можешь, конечно, собрать все деньги, силы, поехать в Нью-Йорк, пройти курс. Но у тебя же и так все хорошо!» — «Да, все хорошо...»

В итоге прощаемся, я пытаюсь пошутить: «Спасибо, наверное, мы с вами больше не увидимся». — «Не, ну почему же, ты если контрамарки захочешь, напиши». Выставляет мой чемоданчик на улицу — и уезжает. Хоть бы донес его до отеля, я же все-таки на костылях. Доковыляла до номера, звоню другу: «Меня унизили, размазали, проехались по тому, что я возрастная!» В общем, когда мы перемыли Молочникову косточки, было уже два часа ночи, и тут от Саши приходит сообщение: «Ты талантливая. Ты мне понравилась». А утром: «Знаешь, продюсерам ты тоже понравилась. Тебя утвердили».

Хорошо, что Екатерина Варнава меня предупредила, что Молочников может издеваться над артистами. Если честно, я думала, что именно она будет моей партнершей в «Монастыре». О том, что нам предстоит путешествие в Африку с Настей Ивлеевой, я узнала позже.

Первый съемочный день был в Подмосковье. Предстояли мрачные сцены — у меня по сценарию был тяжелый монолог. Захожу, вижу — режиссер Настю Ивлееву настраивает, чтобы она ни с кем на площадке не разговаривала и входила в роль. А я у Эйфмана привыкла переключаться по щелчку: он сказал умри — ты умираешь, сойди с ума — сходишь с ума. Мне сложно понять технику, когда весь день думаешь о самом плохом, чтоб слезы капали на бутерброд, который ты ешь в перерыве. Я все время забывала, что на мне микрофон, и пыталась хихикать. И все время слышала: «Абашова, готовься! Ты что, сюда отдыхать приехала? Ты почему текст как “Гугл транслейт” читаешь? Ты вообще понимаешь, о чем он? Ты здесь не балет танцуешь!» А я не привыкла, чтобы со мной так разговаривали. «Я просто сейчас уеду», — сказала . И на это Молочников неожиданно: «Да я и сам сейчас уеду!» Меня это так развеселило! И что вы думаете? После этого всего получаю сообщение: «А ты молодец, ты меня удивила, так классно сыграла». Все время я вспоминала Варнаву. Спасибо, Екатерина, что предупредила. Потому что в Африке было еще хуже.

Мария Абашова. Колье, серьги, бриллиантовый браслет и браслет с жемчугом — все Mercury коллекция Classic, кейп Viva Vox, леггинсы Autentiments, туфли Balenciaga
Полина Набока
Мария Абашова, Колье, серьги, бриллиантовый браслет и браслет с жемчугом — все Mercury коллекция Classic, кейп Viva Vox, леггинсы Autentiments, туфли Balenciaga, кольцо Pif Paf Supershop, ободок Getman Jewelry (Let’s Go Dress)

Ты вообще когда африканскую часть сценария читала, тебя ничего не смутило?

Ну отчего же не смутило... Когда мне выслали сценарий, первое, что я спросила: «Александр, извините, а этот терем-квартет нельзя вырезать?» Ответ был единственно верным: «Вы знаете, у вас будет дублерша!» А потом была зум-конференция: мой агент, Молочников, его агент и юрист — все высветились на экране и обсуждали мой голый костюм. Я и знать не знала, что вот так вот в кино все происходит. В балете тебе выдали комбинезон — и ничего, что он прозрачный и плохо сидит — выходи и танцуй. А тут: «Скажите, пожалуйста, попу 45 градусов можно показать?» — «Извините, 45 градусов — это с какой стороны?» — «Сбоку». — «В профиль? В профиль можно. Но все же заклеено будет?» — «Все заклеено будет, Мария. Или трусики». Мы час это обсуждали. Все это время мой муж на кухне что-то грозно резал, оказывается, на удивление хорошо все слышно из гостиной. Это уже потом нам сказали: «Какие дублерши? Вы вообще соображаете, сколько стоит вывезти вас всех в Африку гулять?» Волшебная сила искусства. Но я была счастлива, что на мне оставили трусы. Трусы — это сила!

Но сыграно было лихо.

Сейчас я расскажу всю правду про секс в кино. В «Балете» у меня тоже была сцена сексуального характера: я бью актера Бесчастного по лицу, дальше поцелуй, сцена страсти в машине и затемнение. Холод, ноябрь, я в трех штанах, в ботинках у меня горячие стельки, и я сижу на партнере, которого вижу впервые в жизни. «Это Артур, это Маша — начинайте». Я думаю: «Ужас, а я еще что-то возникала в балете!» Своего партнера в театре я ведь как родного знаю, балетки его стоптанные каждый день вижу. Артур как мог подбадривал: «У меня такой красивой партнерши никогда еще не было». Но, друзья, когда вы смотрите на экран и думаете: «О боже, между ними возникла искра», — знайте, актеры готовы сыграть что угодно, лишь бы их отпустили и можно было снять эти чертовы стельки. Словом, я должна сказать огромное спасибо режиссеру «Балета» Евгению Сангаджиеву — он потрясающий актер, человечище и режиссер! Если бы не Женин подход в работе с актерами, я бы не смогла в «Монастыре» ничего.

Маме сказали: «Знаете, ваша дочь, скорее всего, не вырастет такой как все, там что-то пережато».

Скажи, твоя мама видела «Монастырь»?

Выходит первая серия, ну, думаю, вот и настал мой Судный день. И аккуратно так звоню: «Мама, ну как?» А надо знать мою маму — это шикарная женщина! Ее называют «королева-мать» за глаза. И в глаза называют: шлейф и корону мы иногда видим вполне реально. На маму немедленно хочется равняться, ее все и всегда называют на «вы». И она всех и всегда называет на «вы», даже трехлетних детей: «Василий, вы помыли руки?» Они от такого теряются. Но и взрослые теряются, что уж там. Уверена, мама могла бы консультировать по некоторым вопросам сериал «Корона», особенно пятый сезон. И мама изрекла: «Я, конечно, не все смогла смотреть...» Пауза! «Тебе, Маша, надо еще над дикцией поработать». Занавес!

Мама может не только «Корону» консультировать, но и в кинокритики пойти!

И в критики балета, ты уж мне поверь! На самом деле, мама — инженер-программист, и если бы не ее программирование, которое вышло за рамки профессиональной сферы и вторглось в реальность, не видать бы мне сцены. Я ведь была довольно болезненным ребенком с очень сильным сколиозом. Одна нога короче другой, подвывих шейных позвонков. Маме сказали: «Знаете, ваша дочь, скорее всего, не вырастет такой как все, там что-то пережато». Тогда мама бросила все силы (и работу!) на то, чтобы сделать из меня не просто нормальную девочку, а более чем развитую.

Чтобы укрепить мышечный корсет позвоночника, мама отвела меня в художественную гимнастику. Через два месяца в соревнованиях я заняла первое место. Но у меня все время подворачивались ноги, и чтобы укрепить стопы, было решено поставить меня на пуанты. Так в 12 лет я встала к станку, а в 14 уже танцевала партию Никии в «Баядерке» во Львовском Государственном театре оперы и балета. Обо мне даже писали в газетах.

Потом я победила в международном конкурсе в «Артеке» и уехала в Австрию по приглашению балетной консерватории.

Круто, вот откуда у тебя склонность к современному балету.

Не все думали, что это круто: когда я приехала в Петербург и пришла с австрийской бумажкой поступать в Вагановское, чтобы получить высшее образование, меня спросили: «Извините, Мария, а у вас есть что-то нормальное, существенное?»

Мария Абашова. Cерьги Mercury из коллекции Classic, кейп Coeur1989
Полина Набока
Мария Абашова, Cерьги Mercury из коллекции Classic, кейп Coeur1989

Ну конечно, люди в закрытой школе грызут гранит экзерсисов, и тут ты, метр восемьдесят.

Тема «а документы у вас есть?» преследовала меня долгие годы. Во Львовском театре балерины ждали роль Никии годами — и тут прихожу я и в 14 лет получаю партию. Откуда? Из спорта. В Петербурге все смотрели на меня свысока, говоря: «Мы вообще-то в Вагановке учились». Даже мой бывший партнер Юрий Смекалов говорил: «У меня был лучший педагог по дуэтному танцу, а у тебя такого предмета вообще не было. Что ты мне тут рассказываешь, что я тебя с ноги валю?» А потом я увидела, как вместе с ним валится прима-балерина прямо на сцене Мариинского театра, и думаю: «Танцуем дальше!»

Сложно представить, как даже технически на тебя можно смотреть свысока.

В восемнадцать я говорила маме: «Меня никуда не берут, я слишком высокая». Хорошо, что в Австрии меня не взяли и в модельный бизнес тоже. Увидев спектакли Эйфмана, я была поражена и решила, что буду поступать только в его труппу. Аватар попадает на Пандору — вот как это было, когда Борис Яковлевич принял меня в театр: все высокие, красивые и очень-очень увлечены танцем.

Хочется узнать у первоисточника: красота — страшная сила?

«Фу, как у тебя много волос, такие длинные ноги», — вот что я слышала, когда училась. Могла бы гордиться, что нестандартная, но нет — стеснялась, прятала косу. Заняла первое место на конкурсе: «Ой, ну понятно, посмотрите на эту красотку. Понятно, как она это место заняла». А раз муж обеспеченный, то «Заслуженная артистка... Муж купил!»

Глядя на такую концентрацию и сверхусилие, ты просто не можешь позволить себе расслабиться.

Все это стекло в пуанты, «душный театральный мирок» — кажется, балетные столкнулись с хейтом и буллингом до того, как это стало модным. А что ты скажешь о токсичных режиссерах и хореографах?

Знаешь, чем восхищает Эйфман? Он может не выходить из репетиционного зала восемь часов, будет работать, вскакивать, поправлять, принуждать тебя идти дальше. Глядя на такую концентрацию и сверхусилие, ты просто не можешь позволить себе расслабиться. Я как-то сижу, спина болит, уже хотела внутренне поныть — и тут меня пронзило: «Борис Яковлевич только что операцию сделал на бедро, а я тут себя жалею». И так у нас в труппе думают все — и полностью выкладываются. Да, Эйфман держит в напряжении, в строгости — но, честно, я не представляю, как иначе поставить большой балет, как вообще без усилий что-то сделать в искусстве. Это как с принцессой Дианой, у меня есть свое мнение на ее счет. Ты входишь в королевскую семью, где устои сформированы столетиями. Это как в монастырь со своим уставом, потому что тут тебе не подходит, тут не нравится и все должны тебя жалеть. Почему? А может, это ты токсична, а не все вокруг? В кино, в балете тоже есть свои правила. Ведь каждый артист искренне считает, что он лучше других. Это дают понять зрители, подписчики — эго раздувается. В какой-то момент ты перестаешь себя объективно оценивать, теряешь связь с реальностью. Но ты — актер, твоя задача играть, а значит, в том числе подчиняться решению режиссера. Я могу сколько угодно думать, что хотела бы станцевать эту роль другими движениями, но есть Борис Яковлевич. Это его балет, он его ставит, хореограф — его профессия.

Говорят, актерам выдают первую семью при рождении, а вторую при поступлении в театр.

Да, абсолютно. Так мы и живем — куча инфантильных танцующих людей.

Самокритично!

У всех свои крайности. Представь: в 7 лет тебя отдали в балетную школу, где каждый день тебе говорят, что делать. Смотришь расписание: «Так вот он какой, мой день на сегодня». Тот же уклад в театре. Ты живешь в замкнутой системе, почти не встречаешься с реальностью, прямо по Шекспиру: «Вся жизнь — театр!» Деньги, отношения, коммуникация — никто не учит тебя с этим обращаться, и ты во многом остаешься ребенком.

Мария Абашова. Браслет и серьги Mercury из коллекции Classic, боа Coeur1989, брюки Adidas, туфли Mach & Mach, топ Shu, чокер Getman Jewelry (Let’s Go Dress)
Полина Набока
Мария Абашова, Браслет и серьги Mercury из коллекции Classic, боа Coeur1989, брюки Adidas, туфли Mach & Mach, топ Shu, чокер Getman Jewelry (Let’s Go Dress)
Мария Абашова. Cерьги и браслет Mercury из коллекции Classic, платье WOS, брюки House of Leo, топ Shu, головной убор Getman Jewelry (Let’s Go Dress)
Полина Набока
Мария Абашова, Cерьги и браслет Mercury из коллекции Classic, платье WOS, брюки House of Leo, топ Shu, головной убор Getman Jewelry (Let’s Go Dress)

У тебя самой трое детей, где же здесь место для инфантильности?

Я маньяк перфекционизма, у меня другая крайность. Помню мамину мантру: «Танцев не будет, если не станешь отличницей». Что же, это была мотивация. В школе я выигрывала олимпиады по математике, за лето решала 400 задач, в двенадцать лет была неспособна поддержать подростковые темы: какие там мальчики и шмотки — только алгебра и гимнастика. Этот бешеный ритм со мной всю жизнь, каждый свой день я загружаю по полной. Ночью прилетела с гастролей, потом сразу репетиции, съемка, потом что-то еще. Если вдруг перерыв, начинаю страдать: всё, я не востребована.

Соцсети — вот где ты проживаешь второе отрочество! кто мог предположить, глядя на роковую красотку, что в тебе пропадает комедиантка! И с самоиронией у тебя все более чем в порядке.

Мои первые смешные ролики я записывала вместе с Любой Андреевой, сначала никто не верил, что я могу и в клоуна: «Ты же вся такая Каренина!» В карантин я стала снимать чаще, уже одна: новые и новые истории возникают в голове постоянно, чем дальше, тем больше. Даже Эйфман не верил, что я могу быть смешной — у него же нет соцсетей.

Наверное, у тебя самый нестандартный балетный блог.

В балетных школах я бы разрешала вести соцсети только старшим классам, потому что у детей деформируется восприятие. Ножку подняли, ручку выставили, отфотошопили — и все, им кажется, что они классные. Подписчики растут, лайки ставятся, а танцевать они не могут. Смотришь на сцену, а там испуганный взгляд, какие-то позочки, и понимаешь: в интернете лучше было!

Маша, может, тебе в преподавание пойти?

Роль преподавателя в балете — важнейшая, но пока я к ней не готова, хотя и отучилась уже два курса по специальности.

Мария Абашова. Cерьги и колье Mercury из коллекции Classic, платье WOS, перчатки Colomeinysh, лоферы Hermes
Полина Набока
Мария Абашова, Cерьги и колье Mercury из коллекции Classic, платье WOS, перчатки Colomeinysh, лоферы Hermes
Мария Абашова. Cерьги и колье Mercury из коллекции Classic, платье WOS, перчатки Colomeinysh, лоферы Hermes
Полина Набока
Мария Абашова, Cерьги и колье Mercury из коллекции Classic, платье WOS, перчатки Colomeinysh, лоферы Hermes

Сейчас художники хотят реализоваться в нескольких жанрах. балетные могут рассчитывать на то, чтобы работать мультимедиа?

Балет — профессия, которая требует тотального служения. Да, у меня быстро восстанавливается тело, да, редкие съемки в кино не вредят. Но пропустила репетиции, набрала вес — и у тебя не выдерживают ноги, связки, колени, ахиллы. Недоспала — потеряна координация. Ты не будешь примой, если ходишь вечерами в рестораны или позволяешь себе пару бокалов вина. Невозможно. Жесточайшая дисциплина.

Тебе приходится как-то специально здоровье поддерживать?

Делаю обезболивающие уколы, когда совсем невтерпеж. Стоит признать, мы, балетные, очень деспотично относимся к своему телу. 

В этом году 20 лет, как ты стала ведущей солисткой труппы Эйфмана. «Золотая маска», главные партии, гастроли по всему миру — парадная сторона. Какие события в театре поделили твою жизнь на до и после?

Первое — я ушла из театра, когда умер папа. Я очень старалась после декрета войти в форму и вернуться в балет, чтобы папа успел увидеть меня на сцене. Но он не успел. Умер накануне. И вот я выхожу в «Анне Карениной» и чувствую, насколько не имеет значения все, что мы делаем. Тогда во мне что-то сломалось: я собрала вещи и ушла. Мне директор кричит вдогонку: «Что-то болит?» Я говорю: «Нет, просто не хочу больше танцевать». Второе потрясение — спустя полгода я все-таки вернулась! Попросила контрамарку на премьеру «Родена», занавес открылся, и я поняла — я не должна быть в зале. Я должна быть на сцене! Приятным потрясением было, когда мне дали заслуженного артиста. Узнала случайно — сообщили подписчики. Звоню в театр: «Отдел кадров, здравствуйте, мне дали заслуженного артиста?». «Нам такая информация не поступала». Прошел день, прежде чем информация подтвердилась официально. Было очень приятно, сейчас народных артистов дают сложно, только пятерым в год из разных театров. И, конечно, у меня был шок, когда я увидела свое имя в первом составе «Карениной» — ввести девочку двадцати лет без настоящего диплома и ставить на нее балеты — за все годы работы я больше ни разу не видела, чтобы Эйфман так рискнул.

Я слышала, Борис Яковлевич взялся сейчас за «Преступление и наказание».

Пока мне только говорят: «Маша, Борис Яковлевич позвонил и сказал, что, наверно, Соней вы будете». Полторы недели прошло: «Маш, вы знаете, вы все-таки Дуня, сейчас Борис Яковлевич позвонил».

Диана Вишнева говорит, что через пот и слезы выходила из каркаса классического движения. Многие дети мечтают танцевать — куда их отдать, чтобы это было актуально навсегда?

Я бы отдала в Вагановку.

?!

Да. Классика — это сила.

Текст: Яна Милорадовская, Ксения Гощицкая

Фото: Полина Набока

Визаж и волосы: Ольга Глазунова

Теги:
Герои кино
Материал из номера:
Декабрь
Люди:
Мария Абашова

Комментарии (0)

Купить журнал: