Традиционную серию классических постановок Нуриевского фестиваля в этом сезоне разбавили две современные феерии от петербургского театра балета - энциклопедия русской жизни, перенесенная в 90-е, и решение вопроса, можно ли танцевать если не архитектуру, то скульптуру.
Что потрясает и запоминается: скорость. Р-раз - и после мимолетного затемнения на сцене оказываются десятки человек, мизансцена выстроена четко, у каждого своя поза, при этом в процессе не было слышно ни шороха. Действие у Эйфмана так же стремительно, как самые эмоциональные жесты танцоров. Они страстны, они любят работать, играть, взаимодействовать, они могут вбивать жизнь в окружающие предметы, словно античные герои расщепляют современность, делая ее резче и краше.
Почти за 40 лет перепробовавший различные виды музыкального сопровождения Эйфман в «Онегине» сочетает сочинения с хард-роковыми запилами композиций стародавней арт-рок-группы «Автограф», их нарочитая помпезность хорошо ложится на страстные па, описывающие эпоху «лихих 90-х», в которых действуют Евгений, Татьяна, Владимир, Ольга, генерал (который, конечно же, знакомится с будущей женой в ночном клубе). Если в литературоведении фокус идет на любовную линию романа, то для Эйфмана важна и тема мужской дружбы, а потом в партитуру он вводит несколько дуэтов Онегина и Ленского. Каждый из героев пытается найти себя в жизни, на сцене, друг в друге - и каждый заканчивает тем, что выбирает роль, но не цель.
Отмеченный премиями «Золотая маска» и «Золотой софит» «Роден» - история другого порядка. Благодаря эпохе (вторая половина 19 века) и музыке (Равель, Сен-Санс, Массне) эта постановка выглядит более классической. В ней есть несколько выдающихся по напряжению массовых сцен. Особенно запоминается праздник во втором отделении - настоящее кабаре, от сердца, но с холодным разумом.
Как и в «Онегине», главную роль здесь исполняет Сергей Волобуев, его любовницу Камиллу воплощает Мария Абашова (номинантка премии «ТОП 50. Самые знаменитые люди Петербурга») Жена Родена Роза Бере - пришедшая в труппу два года назад Лилия Лищук. Болезненной мании отношений творца и модели она противопоставляет мятущееся желание сохранить семью. В то время как Роден (в буквальном смысле) лепит из тел новые шедевры, она ожидает его за столом, подает ужин. И, в конечном итоге, он остается с ней. А Камилла Клодель, одинокая, заболевает и сходит с ума (в жизни она 30 лет проводит в клинике для умалишенных, где и умирает).
На сцене эта трагическая история превращается в культ красивого тела. Значительная часть актеров танцует в костюмах телесного цвета, замирая, то и дело, в атлетических позах. В некотором смысле это роднит спектакль с тюзовской постановкой «Из глубины». Но там, где Туфан Имамутдинов исповедует созерцательность, его старший коллега боготворит процесс.
Радиф Кашапов
Фото: Юлия Калинина
Комментарии (0)