"Игра в шахматы": Шекспир на языке пластики

«Игра в шахматы» — ваше изобретение?

Наиля Фаткуллина: Да, это полностью изобретение Рустама Муллануровича. У нас не было   определенного сценария, только пьеса Шекспира как основа. Работа шла от репетиции к репетиции, импровизации и новые идеи соединялись и постепенно приобретали форму.

Как родилась идея поставить Шекспира на сцене Театра на Булаке?

Рустам Фаткуллин: Шекспир — драматург очень своеобразный, и прикосновение к его творчеству через нишу пластической выразительности — очень интересный для нас опыт. Позже мы возможно поставим его в диалогах. У меня есть идеи нескольких пьес, которые будут любопытны актерам труппы и раскроют их яркие профессиональные качества.

На какие произведения Шекспира вы опирались при постановке?

Наиля Фаткуллина: Спектакль задумывался, как постановка «Ромео и Джульетты». Но каждый зритель приходит со своим прочитанным багажом. И он видит разные сюжеты - «Укрощение строптивой», какие-то сцены из других пьес. Мы пробовали объединить разные сюжетные линии, но в итоге решили изучить банальный сюжет «Ромео и Джульетты» с точки зрения пластики, посмотреть, как можно его перевернуть и заинтересовать зрителя заново.

С какими сложностями вы столкнулись?

Наиля Фаткуллина: В сценах с Ромео и Джульеттой проблем не было. Они возникали в эпизодах, где играют несколько человек. Как известно, у Шекспира героев много, а наша труппа немногочисленна, поэтому нам приходилось трансформировать одного или двух актеров, чтобы они могли играть разных персонажей и не запутать при этом зрителя. Это было самой тяжелой работой, и в плане режиссуры, и в плане постановки хореографии - необходимо было подобрать каждому пластический характер, свой стиль. Как можно заметить, мы занимаемся постоянным речитативом.

Рустам Фаткуллин: Обычно все спрашивают: «У вас спектакль без слов?» Нет, у нас есть шепот как стихия и действующий персонаж. А теперь мы попытаемся от шепота перейти к звуку, первому слову, фразе и потом к какому-то предложению.

Наиля Фаткуллина: Будем учиться говорить!

Рустам Фаткуллин: Да, как это в свое время делали французы, которые отказывались от текстов и диалогов и начинали заново, без слов выстраивать театральные отношения, поднимая вопрос честности и правдивости слова.

Как зритель принял такую необычную постановку?

Наиля Фаткуллина: Это был большой эксперимент для нас. Зритель шел на «Игру в шахматы», не зная, что это Шекспир. В большинстве случаев люди прочитали это, некоторые ушли со своим видением спектакля. Но был фурор. Это большая радость для нас - заново преподнести Шекспира публике.

Это наш первый опыт на не совсем театральной площадке: она расположена буквой «П». В этом спектакле мы впервые попробовали работать на три ракурса. Было интересно и тяжело. Мы начали раскрывать себя как веер, а не работать фронтально, как привыкли большинство актеров в наших театрах. И для нас, и для зрителя площадка стала каким-то новым этапом. Публика начинает смотреть с других ракурсов, открывать и замечать то, что раньше не видела. Зрительному залу тоже нужно экспериментировать.

Зрители по-хорошему были удивлены тем, что все актеры театра владеют своим телом. В других российских театрах это большая проблема — есть 2-3 молодых актера, которые могут владеть телом, остальные переходят на обычные драматические сцены. Здесь мы показали, что вся труппа может работать в любом жанре, раскрываться с любой стороны, и боится никаких трудностей.

Что стало главным в вашей интерпретации пьесы — сюжетные линии или идейная составляющая?

Рустам Фаткуллин: Поиск метафоры, поэтического обобщения. Шекспир очень богат поэтической факурой, любой сюжет, поворот событий в пьесах метафоричен, трансформативен. Это очень хороший материал, к которому можно найти пластический подход.

Что для вас важнее в спектакле: зрелищность или актерское мастерство?

Наиля Фаткуллина: Зрелищность всегда остается на последнем плане. Если мы уберем свет, оформление, звук, спецэффекты, это ничего не изменит, зритель будет так же реагировать. Мы не опустим планку, потому что на первом месте актерская игра.

Рустам Фаткуллин: В пластике происходит последовательное оправдание сюжетных ситуаций, которые там развиваются, детальное выстраивание этих моментов. Ребята не просто двигаются ради движения — они в каждый момент времени четко следуют определенной задаче. Пластика — это форма, в которую облекается идейный замысел спектакля.

Помогают ли актерам спецэффекты?

Рустам Фаткуллин: Если перед актером ставится задача, которая оправдана с точки зрения образного и логического решения, то он должен выполнить ее. Мы стараемся вести актеров по разработанной задумке, обговоренному замыслу, четко обговорив и обрисовав все параметры предлагаемой истории. Происходит подробный анализ и погружение в материал.

Какие казусы случались во время постановки?

Наиля Фаткуллина: За два часа до спектакля у нас лопнул шар — важный реквизит постановки. Он простоял все лето, мы с ним репетировали, а перед самым началом он порвался. Многие сказали: «Значит, не судьба сегодня играть». Потом администрация все исправила, но было очень странно видеть, что главный объект спектакля вдруг испортился. Мы, актеры, люди верующие и любое происшествие для нас — какой-то звонок.

Рустам Фаткуллин: Одна из самых ярких актерских примет — когда текст роли падает, его нельзя просто взять и снова читать. Нужно сесть на него и таким образом поднять, и только тогда можно продолжать репетицию.

Чем планируете дальше удивлять публику?

Рустам Фаткуллин: Планируем ежемесячно выпускать новые спектакли: малого формата, интересные моно, дуэтные спектакли, а также постановки на большее количество людей, на 8-12 человек.

Наиля Фаткуллина: Репертуар расширяется во все стороны: мы пытаемся затронуть как драму, так и пластические спектакли, а также обращаемся к синтезу разных искусств, к вокалу, возможно, будет чисто вокальная программа.

Будут ли новые пластические спектакли?

Наиля Фаткуллина: У нас уже есть 5 или 6 пластических спектаклей. Этот опыт дает плоды, зритель интересуется, приходит, хочет чего-то нового. Больше всего при постановке пластического спектакля я боюсь, что зритель придет один раз и больше не захочет. Но когда я понимаю, что зрители ходят по нескольку раз, и хотят еще, то радуюсь за наш город, который становится культурнее. Публика постоянно хочет разного, другого.
«Игра в шахматы» будет выходить раз в месяц — это пластически тяжелый спектакль, и пусть он остается для зрителя такой «конфеткой», которой не должно быть много.

Фото: Марина Сивакова