Зарина Вильданова: «Некоторые зрители думают, что я эти песни написала сама!»

Эти полгода были очень насыщенными. Я выступила с оркестром Вадима Эйленкрига – в клубе Сергей Бутмана и в Доме музыки. Для меня это большое событие, поскольку я не играла в таких местах раньше, к тому же я пела татарскую песню. Эйленкриг позвал меня и Айдара Сулейманова после фестиваля «Ветер перемен», в котором он был музыкальным руководителем, ему понравились аранжировка и исполнение наших треков.

В мае у меня было шесть перелетов и четыре поезда: я пела на сабантуях в Латвии и Франции. Также ездила на Российскую студенческую весну, приезжала в Казань на отчетный концерт хоровой капеллы мальчиков. В Париже мы выступали под самой Эйфелевой башней. Насколько я поняла, французский сабантуй был важен для укрепления межнациональных отношений. Мне кажется, это большое счастье для татар за рубежом: если бы ко мне приехал такой праздник, я бы просто рыдала от восторга. Видно, что там людям не хватает своей культуры. При этом пришли и местные жители, они задавали вопросы, участвовали в конкурсах, я сама билась на мешках с француженкой.

В этом году я создала группу The CheekLaWeek. Сначала был дуэт, вокал и гитара, потом к нам присоединился перкуссионист Альберт (он и ныне в команде). Мы пели народные песни в аранжировках. Когда состав распался, было очень жалко материал. Окружающие настаивали, что надо собрать большую группу, с контрабасом и баяном.

Мне говорят, что у меня есть акцент, наверное, потому что я из Башкортостана. Есть претензии, что мы трогаем национальное наследие, портим его, поем, как хочется нам. Понятно, что можно сделать и авторский материал. Но я хочу через традиционные татарские песни воплощать современность. Некоторые зрители думают, что я эти песни написала сама! В КГУ, где я постоянно пела, русскоязычные люди говорил: раньше я не слушал такое, а теперь хочу. В масштабных аранжировках это звучит странно, а в таком формате - хорошо. Когда мы ходили на радио, бабушки звонили и ругались: зачем ты трогаешь татарские песни, - а другие говорили: правильно, пусть слушатели приобщаются. Но я слушаю критику, и уже более аккуратно отношусь к текстам и мелодиям.

Я живу в Казани с девяти лет, сначала в Кировском районе, потом в Авиастроительном. В Московском есть парк Урицкого со светлой лужайкой, озером, качелями, где проходили мои начальные классы, мы занимались там физкультурой. Я давно там не была, но именно это место связано с детством. Вообще, я не очень люблю вспоминать школу.

В Авиастроительном мне нравится, мы живем на улице Белинского, мне нравится поселок Северный: словно попадаешь в деревеньку внутри города, вечно лающие собаки, домики. Рядом живет мой педагог по вокалу, я хожу к нему пешком.

Гостей я вожу по Кремлевской набережной, причем мне нравится та часть, которая ближе к НКЦ, где меньше людей и кафешек, и хороший вид на новую часть города.

Мне нравится район в улице Малой Красной, площадь Свободы, просто потому, что здесь как-то уютно. Прошлым летом я открыла для себя Старо-Татарскую слободу, в ней мне также комфортно. При этом я очень не люблю улицу Петербургская, «Кольцо», парк Тысячелетия, площадь у театра Камала. Они какие-то некомфортные.

За книгами я хожу в «Кольцо» на последний этаж. Он удобный, я знаю, что где находится. Я хожу строго в определенные магазины, если они меняются местами, это для меня шок. Вообще, я не шопоголик. Девчонки в Париже бегали по магазинам, я искала сыр, магнитики, сладости. Я не трачу деньги на одежду, больше - на вкусную еду.

Петь мне уютно в БКЗ, несмотря на то, что он больше для академистов, мы пользуемся микрофонами, звук рассеивается, но зал мне нравится, к тому же он не очень большой. А в УНИКСе, где пропела все студенческие годы, я знаю каждый уголочек.

Текст: Радиф Кашапов

Фото: Юлия Калинина