Композитор, педагог и искусствовед Михаил Казиник провел в Казани свои знаменитые музыкальные лекции. Этот человек способен превратить мелодии Баха и Бетховена в захватывающий искусствоведческий детектив, а даже самых упорных скептиков или маленьких детей в страстных любителей симфонической музыки. Казиник делиться своим мнением о роли высокого искусства и условиях, при которых настанет новое Возрождение.
Великое искусство смягчает сердца. Свои первые концерты в 15-летнем возрасте я делал в детских колониях. Никогда не забуду как ко мне подошел осужденный и сказал: «Мама мне когда-то купила аккордеон, но я не играл на нем. А мог бы сейчас не в колонии сидеть, а играть на инструменте».
Ребенок который имеет опыт выхода на сцену - уже другой ребенок. Что бы с ним потом в жизни не происходило, он будет помнить это. При глубоком контакте с искусством ребенок не способен на зло, подлость и жестокость. У меня есть много личных примеров, подтверждающих это.
Мне писали: «Я две недели назад ничего не знал про Малера, но узнал его у вас на концерте. Так вот я с вами не согласен, и Малера вы не понимаете». Я думаю, это высшее счастье, что человек, который две недели назад ничего на знал о Густаве Малере, уже не согласен со мной. Даже несогласие на пользу искусству, потому что оно тоже по своей сути активное действие.
На сцене я выбиваю из человека все бытовое. В тот момент, когда человек начинает удивляться, негодовать, а то и сопротивляться, он уже входит под мое влияние.
Я бы хотел показать, какую гигантскую роль играет в татарской культуре пентатоника. Это то, что в свое время национальные композиторы взяли на вооружение. Она древнее, чем ладовая европейская система, является основой культуры многих древних цивилизаций, в том числе дохристианской России. Только христианство позже добавило полутона.
Вокруг меня столько чудес, которое человечество натворило за тысячи лет. Я просто счастлив, что пришел на эту планету и у меня есть возможность не только самому впечатляться этим, но искать и находить способы передачи этой энергии другим.
Я смотрю на муравейник и переживаю за них, потому что муравьи так и проживут в уверенности, что весь мир простирается от дерева до конца муравейника, и никогда не узнают об импрессионистах и не услышат фуги Бетховена. А представляете как жалко людей, которые, имея все эти возможности, продолжают жить как муравьи? Поэтому моя задача оттащить людей от дерева и показать им гигантские вариативы мира.
В России всегда существовала маленькая часть населения, которую мы называем интеллигенцией. Именно она держит всю страну и влияет на остальную часть. Ленину говорили, что делать революцию в России удобнее всего: здесь очень узкий слой интеллигенции. Срежь его и остальные будут рабами тысячи лет.
При сегодняшнем уровне развития масс-медиа, страну за год можно превратить в стадо агрессоров, а можно за год сотворить общество мыслителей. Я глубоко убежден, что человек с его разумом и бесконечной гармоничностью создан для искусства. Но если у него нет шанса к этому прикоснуться, он уходить в пустоту и агрессию.
Как только кто-то с уверенностью говорить, что вся правда у одного человека, я ухожу от него. Когда мне предложили стать масоном, я сказал, что не люблю ритуалов. Когда позвали в коммунисты, сказал, что не согласен с Марксом и Энгельсом. У меня уже есть партия. Это партия Баха, Бетховена, Мольера, Моцарта и других замечательных людей.
В современной России есть очень интересные композиторы. К сожалению, они все разбросаны по миру, но от этого они не перестают быть российскими. Например, гениальнейшая Лера Ауэрбах, которая сейчас в США, из Челябинска. Есть Алла Коэн - по мне так просто сотрудник Бога на Земле. Она из московской консерватории, сейчас профессор в Бостоне. Есть Маргарита Зеленая, которая написала грандиозные вещи. Очень бы хотелось, чтобы для них были созданы условия и они смогли вернуться.
Если в городе с 500 000 населением, хотя бы 5% населения будет поддерживать живущего там одного гениального пианиста и собирать ему по 1 $ в год, то это уже создаст все условия для его развития. Тем не менее, этих 5% нет и пианист вынужден уехать на Запад. Потому то и получается, что на всю Россию есть один Мацуев, а не 145 пианистов, как, в принципе, и должно быть для 145 миллионной страны. Для сравнения в одном Стокгольме 800 концертных площадок (в большинстве своем это церкви), в которых каждый вечер дают концерты.
Если сейчас власти поймут значение классической культуры и начнут целенаправленно ее поддерживать, то вскоре действительно начнется новое Возрождение.
Алмаз Загрутдинов
Фото: Юлия Калинина
Комментарии (0)