Игорь Калинаускас: «Вечером с трудом вспоминаешь, что было утром»

Тридцать лет назад вы работали с ликвидаторами последствий чернобыльской аварии. Сейчас об этой трагедии почти забыли, что помните вы?

Я делал доклад в Питере по своему методу дифференцированных функциональных состояний, с помощью которого можно управлять своей психоэмоциональной сферой. Потом меня пригласили в институт биофизики в Москве и позвали работать с чернобыльцами. Они рассказывали, как это происходило, как их привозили, как они работали. Я имел возможность общаться с людьми, у которых была лучевая болезнь, которые знали, что они умрут. Меня поразило то, что среди них неврастеников не было. Они были заняты лишь тем, как вырвать все необходимое у государства для семей, пока они живы. Я думаю, мы помогали друг другу. Я слушал, они выговаривались, очень честно заполняли анкеты, я собрал материал для диссертации, ведь никому до этого не приходило в голову посмотреть на них с человеческой стороны.
На десятую годовщину чернобыльской трагедии, когда многие уже о ней забыли, мы с Duo Zikr сделали проект «Звезда Полынь». В кульминационный момент концерта была такая сцена: по залу шли дети, тащили маленькие игрушечные машины и колесики скрипели. . Это было как напоминание нам о том, что трагедии не имеют срока давности и наша душа помнит все.
В прошлом году мы играли концерт «Воин Духа» в память об этом событии, в Киеве, понимали, что в зале могут быть провокаторы, но когда мы объявили, что это посвящено Чернобылю, людям, с которыми я работал , все вопросы снялись.

Вы родились в самом конце войны...

Роддом был на реке Глухов. По семейной легенде отец забрал нас раньше времени, потому что крысы отгрызли там детям уши. Я помню стрельбу на улицах, как ловили последние банды, раскулачивали, учебные воздушные тревоги по ночам. В шесть с половиной лет, когда мы стреляли из лука, меня толкнули в лестничный пролет. Говорят, травма эта в интеллект пошла, но я двадцать лет жил с головной болью. Никогда я не спекулировал этим, занимался спортом, играл в народном театре, потом встретился с мастером, он каким-то образом ее убрал, хотя я уже привык возить с собой шприц и две ампулы на случай приступа мигрени.

Поменялось что-то?

Ничего не поменялось (смеется). Мне повезло, что я рано определился в главных интересах, это было в четырнадцать лет: я понял, что мне интересен человек, его внутренний мир, я начал читать философскую, психологическую, эзотерическую литературу.

Сейчас вы запустили курс обучения авторской актерской психотехнике, что это?

Театральный проект, пока очень сложно сказать, что это будет, потому что все зависит от людей, как они будут обучаться. Обучение по методике дифференцированных функциональных состояний, которая изначально и была придумана для актеров. Мы развивали идеи Станиславского, который, кстати, использовал раджа-йогу. Несколько раз получалось обучить команду и поставить спектакли. Сейчас захотелось вернуться. Вообще (поворачивается к Ольге Ткаченко, исполнительнице дуэта), мы и Duo Zikr придумали, когда познакомились в театре: спонсор ушел, труппа разбежалась, мы остались вдвоем и на первом представлении просто пели полтора часа.

Все-таки странное у вас название. Дезориентирующее.

Когда выбирали, у нас был продюсер, это был суровый мозговой штурм. В основе нашего пения лежит вибрационная техника голосоведения, она есть во всех архаических системах: суфийской, православном радении, шаманском, тибетском. Поэтому такое название. Но мы и камерным вокалом занимались пять лет, чтобы была«аппаратура». Мы долго переживали, что мы не профессионалы, пока в Италии на конкурсе в окружении коллег и музыковедов не получили высший бал за вокал. При этом мы всегда импровизируем, даже в студии. Возможно, мы единственный вокальный дуэт такого рода. Duo Zikr, по сути — самостоятельное искусство, музыкантам трудно, когда мы им предлагаем наши способы исполнения. Но, скажем, питерским рокерам было нормально, тому же Сергею Курехину или Александру Ляпину, в Киеве мы хорошо работали с джазменами, был у нас и опыт работы с шаманами.

У вас есть свободное время?

Нет такого. Всегда есть, чем заняться. Внутреннее время проживания гораздо дольше, чем конвенциональное. Вечером с трудом вспоминаешь, что было утром.

Вы смотрите на то, что делали в прошлом, анализируете его?

Причины человеческого поведения - в его модели будущего. Она у нас есть у каждого в голове - ожидаемая, идеальная, желаемая. И причины наших выборов - в этом. В прошлом - только опыт, навыки. И если было бы возможно знать картину будущего конкретного человека, можно было бы предсказывать, что он выберет. Так, кстати, работают военные психологи. И гадалки.

Зачем вы всем этим до сих пор занимаетесь?

Мне безумно нравится. Переживания, которые мы испытываем на сцене, дают мне полноту бытия. Человеку многое дано, но он многим не пользуется, однако он может открыть в себе новые ресурсы. Скажем, петь я начал в сорок восемь, живописью занялся в пятьдесят.

А если бы все это не было востребовано?

А какая разница? Все в том, насколько это тебе интересно. Скажем, в детстве я занимался живописью, ходил в кружок, моя акварель висела на городской выставке, потом я много общался с театральными художниками, любил сидеть у них в мастерской. Вдруг мне захотелось рисовать самому. Я понял, что с профессиональным обучением стану ремесленником, поэтому каждый день с утра три года подряд вставал у мольберта, искал техники сам. Я получаю от этого чувственное удовольствие.

Игорь Николаевич Калинаускас - выпускник театрального училища им.Щукина. Поставил 68 спектаклей на сценах многих городов Советского Союза. Автор более 20 книг по устройству человека, его отношениям с самим собой и с миром. Автор системы активной саморегуляции четвертого поколения, методики дифференцированных функциональных состояний. В 1993 году под псевдонимом Игорь Силин с выпускницей Киевского театрального института Ольгой Ткаченко создает дуэт вокальной импровизации DUO ZIKR, на счету которого более 20 дисков, участие в международных фестивалях и ежегодные концерты в разных странах мира. В 1996 году активно увлекся живописью. С 2015 года - почетный член Российской Академии художеств, автор более 2000 полотен, которые в разное время экспонировались во Франции, Германии, США, Швейцарии, Великобритании, Италии, в Москве и Санкт-Петербурге. Большинство его работ находится в частных коллекциях в России и за рубежом.

Текст: Радиф Кашапов