Семейный человек с тридцатилетним стажем Адель Хаиров расписывают симфонию семейной жизни - через скрипы, топот и тишину. Привет соседям!
Один типичный для Казани холостяк живет над моей головой. Я на восьмом, он – на девятом. Вижу я его редко – пару раз за год, то в лифте, то во дворе, зато слышу каждый день. Поверьте, у холостяка свои звуки! Он боится тишины. Поэтому, как только входит в квартиру, то первым делом сразу же создает вокруг себя шумовую завесу – включает в зале телек, пускает в душевой кабине струю и врубает там радио «Шансон», ставит чайник со свистком и тот надрывается, пока не выплюнет свистульку. Холостяк громко, чтобы перекричать все эти шумы, говорит по мобилке и смеется гы-гы. Он не знает, что такое тапочки и сбрасывает свои ботинки на «громких» каблуках только перед сном. Но главный «музыкальный» инструмент стоит у него в спальне. Об этом чуть позже.
Я понимаю, холостяку хочется живого общения, всех этих ла-ла, бум-бум, я же, как семейный человек с тридцатилетним стажем, напротив, желаю только тишины. Единственный звук, который я полюбил в последние годы, это: ш-ш-ш падающего снега за окном – белыми хлопьями из черного неба и ш-ш-ш перелистываемых страниц толстой книги, которую никак не могу дочитать. Шиш тебе, бац-бац! – говорит мне своими каблуками холостяк.
Так вот кровать. А что кровать? Да, вспомнил. Хотя это подождет.
Однажды на улице я услышал, как рослая девица из автомобиля окликает моего соседа на англицкий манер: Флю-ю-ю. Так я с ним познакомился. Значит, по паспорту он – Флюс, родители, скорее всего из Альметьевского района, копали в огороде колодец, а забила черным фонтаном нефть. Разбогатели. Купили сыну в центре Казани квартиру и машину. Было бы возможным купить халяльную жену, то и это сделали бы.
Узкие глаза у Флюса в столице округлились и разбежались. Окосел малай, никак не может сфокусироваться на одной. Познакомился в ночном клубе с крашеной Наташей, но если показать ее родителям, то получится совсем как в сказке «и умерли они в один день». Теперь самое время сказать о кровати. Но перед этим небольшое лирическое отступление.
Холостяк похож на еще не забитый бильярдистом шар. Лузы разверзли зев, ждут его по углам зеленого стола, но кий делает кикс и шарик прыгает дальше. Рано или поздно «каждый шар найдет свою лузу» – так гласит старинная английская пословица. Татарин Флюс ее не знает, поэтому радуется, как ребенок, своей недолгой свободе как нечто постоянному, вечному. А вот сейчас о кровати.
Да, забыл сказать о том, что омрачает Флюсу жизнь. Это смотрины, которые время от времени устраивает обеспокоенная затянувшимся одиночеством своего сыночка мама. Кстати, слово «одиночество» произошло от словосочетания «один ночью». Забавно, да? При этом мама заманивает его хитростью. Рассказывает по телефону всякие страшилки, якобы явилась к ней во сне соседка-покойница и начала торопить: «Айда, собирайся давай, чего расселась?»
Флюс на выходные мчит в Альметьевск и там застает накрытый стол с самоваром. А за ним страшненькое, но очень доброе и порядочное создание – дочку какой-то маминой знакомой. На эту уловку он клюет постоянно. Наивный. Что удивительно, в конце концов, она срабатывает. И в казанскую квартиру въезжает тихая как мышь девушка. Мышь сначала шуршит на кухне, затем начинает шуршать в его душе. Наводить там порядок. Вскоре я замечаю с балкона, что мышка незаметно превратилась в овцу. В хорошем смысле этого слова. Но не буду забегать вперед, еще надо рассказать вам о кровати.
Так вот, спит он чаще всего один, поэтому лежит, как захочет: то горизонтально, то вертикально. У меня один знакомый спал кубиком. Как это выглядит, остается только догадываться. Если выразится поэтическим языком, то у холостяка кровать вместо пианино. Ведь о том, что Флю женился, я понял только по звукам – а свадебного кортежа не видел. Раньше по ночам его кровать, передвигаясь по комнате, виртуозно скрипела и стонала пружинами. Казалось еще немного, и она выскочит в подъезд и поскачет по лестнице вниз. Женский дискант резал тишину спящего дома и был похож на подстреленную чайку, а мужской баритон изображал туповатую тубу и охал бегемотом. Жена Флюса не любит джаз и всякие там французские менуэты. У татар менуэт – это вообще извращение. Теперь кровать добропорядочно молчит, задушенная пуховыми подушками. На ней никто не играет. Флю наигрался уже, а у жены от музыки болит голова. Теперь она его называет Флюс-с, а он ее уже пару раз обозвал дурой. Уверяю вас, через год, когда бывший холостяк вернется от Наташи под мухой, то обязательно назовет жену стервой, а то и похлеще. Это мы уже проходили. С другим соседом.
Адель Хаиров
Комментарии (0)