С этого года у президента РТ появился помощник, занимающийся развитием парков и скверов, ранее – советник руководителя департамента культуры Москвы Сергея Капкова, команда которого известна радикальными улучшениями московского стиля жизни.
Какова основная цель года парков и скверов лично для вас? Для чего он вам?
Это проект Президента, в реализации которого меня пригласили принять участие. В целом, речь идет не только о парках и скверах, это разговор про комплексную гуманизацию городских общественных пространств, про благоустройство набережных и прибрежных территорий, организацию велосипедной инфраструктуры и многое другое. На мой взгляд, ошибочно, что в разговоре о городе его редко воспринимают как живой организм, со своими законами функционирования и потребностями жителей. В работе над городской средой мы стараемся изучать запросы казанцев и всеми возможными способами делать их жизнь комфортнее.
Поэтому следующий год президент объявил «Годом водоохранных зон Волги и Камы»?
Скажу, что мне известно. Мы с Рустамом Нургалиевичем изначально говорили о пятилетнем плане работы, стратегии развития среды в целом. Вода – это недоиспользованный ресурс Казани, Челнов, Нижнекамска. Например, внутригородская протяженность прибрежных территорий рек и озер составляет более 150 км, и это огромный рекреационный потенциал.
Эмоциональная вовлеченность в процесс уже есть?
Конечно. Чтобы программа была реализована грамотно и в срок, я провожу ежедневные совещания в шесть утра, объезжаю с проектировщиками и представителями администрации проектные площадки. Сейчас подключил местных жителей... Много работы, очень интересной.
Парки много преобразовывают. Насколько их серьезно обновляют, чтобы люди в них…
…появились? Для этого надо ставить задачи по-другому. Не на уровне мощения дорожек и установки фонарей, лавочек и урн. Надо отвечать на вопрос — в чем фишка пространства? Мы провели опрос казанцев разных возрастов, как люди проводят свободное время в городском пространстве и как, на их взгляд, должен выглядеть идеальный парк. У жителей есть сформулированный запрос на культурные активности в парках, а также на то, чтобы у каждого пространства была своя уникальная особенность, своя причина туда прийти. Предложение «каждому парку — свою фишку» является самым популярным при обсуждении вопросов развития парков с местными жителями. Хорошим примером может послужить парк Победы — это место памяти, туда хорошо приходить с детьми для воспитания патриотического духа - это место осмотра военной техники, по которой, к тому же, можно еще и полазить. Однако в чем может заключаться фишка других парков - не всегда очевидно. Поэтому понадобилось проводить исследования.
Социологические исследования с применением фокус-групп помогли вернуть некоторые утерянные культурные коды парков. Исторически сад Черное озеро служил «порталом в город» - началом прогулочных маршрутов по всей Казани. Сейчас он мало реализует эту функцию, при огромном для этого потенциале - парк расположен в окружении вузов и офисов, а значит, может реализовать потребности молодежи и активных людей среднего возраста в пространстве для отдыха. Другая ситуация сложилась с Парком Горького. Некогда главное общественное пространство города постепенно утратило эту роль. Однако у него есть все шансы пережить второе рождение, для этого необходимо делать акцент на его уникальные свойства: в том числе на большую лесопарковую зону, где можно почувствовать себя на природе, покормить и сфотографировать белок, наблюдать за птицами, и все это не покидая центра города.
Важной частью развития общественных пространств является воспитание культуры стрит-фуда (качественной уличной еды) и создание новых кафе. Как один из возможных вариантов — создание национального стрит-фуда для акцентирования национальной специфики и колорита.
Другой важный вопрос: связанность парков и ключевых общественных пространств между собой, могут ли пространства взаимодействовать между собой, перетекать друг в друга? Сейчас все обстоит иначе. Например, логичный, само собой подразумевающийся, переход из парка Черное озеро к Кремлю проходит по неблагоустроенному участку, а путь из Кремля на набережную перегорожен автомобильной магистралью. Парки в центре города не могут развиваться в отрыве друг от друга. Сейчас связи парков и превращению их в единое, безопасное для пешеходов, общественное пространство ведется работа. Эта работа также направлена на создание велосипедного сообщения между парками, для этого мы начинаем разрабатывать проект «Центрального кольцевого веломаршрута», проходящего через ключевые парки Казани.
Работая над проектами, мы изучаем основную аудиторию, для которой они работают, кто живет рядом с ними, и стараемся учесть их интересы в итоговом проекте. Приступая к развитию территории Советской площади, мне, как сравнительно недавнему жителю Казани, было непонятно: зачем в год парков мы делаем площадь, окруженную дорогами? А дальше мне начали показывать карты: это же единственное место в районе, где людям можно гулять. И это даже не сквер. И мы решили — сделаем живую изгородь по периметру, поплотнее засадим деревьями все, кроме фронтальной части, чтобы была тень, ощущение защищенности для тех, кто гуляет с детьми.
Словом, чувствуется, что я эмоционально вовлечена?
Вы говорили уже на одном из выступлений, что у каждого парка будет директор. Как это будет устроено?
Сейчас мы определимся, что такое дирекция парков и скверов, какие деньги мы будем платить людям — и объявим открытый конкурс на эти вакансии. Нам уже понятны критерии отбора, какие у нас требования к будущим директорам парков и какие задачи они должны решать. Человек должен будет указать, какой территорией он хочет заниматься, в чем должна быть ее особенность, чем она отличается от других, в чем ее минусы и плюсы, какие мероприятия будут там проходить, для какой аудитории, кого он хочет привлечь в качестве партнеров. Словом, предложить концепцию. Он будет держателем духа места. Важно, чтобы за пространство отвечал один человек вот еще по какой причине: представители малого бизнеса очень хотят участвовать в развитии общественных пространств. Но как показало наше общение, зачастую весь процесс буксует, потому что неясно, с кем вести переговоры, кто отвечает за парк.
Насколько организации, активисты, артисты интересуются этим вопросом? Есть ли спрос на участие в этих проектах?
Есть желающие. Это и активисты, представители локальных сообществ, и обычные граждане. Людей много. Вообще, Казань — удивительное место в том смысле, люди знают, чего хотят. Это фантастика. Скажем, у казанцев есть мощный запрос на событийную составляющую: они четко говорят — хотим, чтобы в парках проходило больше открытых лекций, занятий, семинаров и т.д. Или — хотим, чтобы были комфортные покрытия, по которым не страшно отпускать бегать детей, а не только асфальт и бетон. Есть детские центры, есть музей с игровыми автоматами, если ролевики...
Реален ли процесс монетизации парков и скверов?
Парки не могут себя окупать. Но могут себя содержать. Если там есть кафе, проходят детские занятия, то они могут обеспечивать уборку, замену фонарей, даже организацию мероприятий. Во всех проектах мы это теперь предполагаем. Одно из главных изменений, связанное с моим появлением — это то, что мы во всех парках подводим коммуникации заранее, чтобы уже в этом году или чуть позже там появились кафе, сцены, другие активности. Это дает возможность заполнять парки жизнью.
В чем, в целом, специфика, казанских парков и скверов? В чем их отличия от Москвы? Мы должны вдохновляться, скажем, парк Горького, копировать его?
Ни в коем случае не копировать, потому что это самобытное место. В Москве больше творческих индустрий, бизнес-структур, с которыми можно сотрудничать. С другой стороны, в Москве существенно меньше ощущения своей территории. Город огромный, разобщенный, без мощной идентичности. А здесь в рамках фокус-групп люди говорят: «В прошлом году был сильный ураган, три дерева повалило на Черном озере, и надо их восстановить!». Я думаю: «Господи, чтобы кто-то помнил, что в московском парке три дерева повалило ураганом?».
Для Казани вообще озеленение важнее даже, чем для Москвы, потому что лето очень жаркое, и чтобы чувствовать себя комфортно в городе, нужна тень, прохлада от деревьев. Национальный колорит мы также будем стараться добавлять в парки — но тут важно не переборщить, чтобы он смотрелся органично.
От какого парка у вас загорелись глаза?
От Черного озера. Я ходила мимо него, смотрела и думала: такое красивое место, что же оно в таком состоянии? Причем впервые забрела туда случайно, когда парками не занималась. Шла от Кабмина, не туда повернула... Надо его срочно приводить в чувство.
Но, кажется, что там и нет никого. С одной стороны полиция и спецслужбы, с другой офисы.
Там есть люди. Да, в парке сейчас темновато, не очень комфортно — казанцы прямо говорят, что «там ничего нет». Но место намоленное, и люди будут туда приезжать. Одна Арка влюбленных чего стоит — это один из готовых символов города. Нам надо создать пешеходные маршруты, велодорожки, чтобы горожане из парка могли попасть, куда угодно, чтобы этот парк служил настоящим «порталом в Казань».
Мы планируем, что на Черном озере появятся специфические особенности, ради которых люди точно будут приезжать в центр. Скажем, есть идея оборудовать вокруг водоема зону в духе проекта «Пляжи Сены» в Париже, а также обустроить специальное пространство для студенческой аудитории, где можно устраивать открытые лекции, концерты и т.п.
Некоторыми проектами парков занимаются московские архитекторы, другими — казанцы. Как это определяется?
У нас есть парки, которые мы определяем как принципиально важные, республиканские. К ним относятся центральные и знаковые территории, парки, являющиеся визитными карточками города. Яркими примерами парков такого типа в Казани являются парк Горького, Черное озеро, Лядской сад, Кремлевская набережная. Далее мы определили еще три уровня классификации парков: городские парки, парки районного значения и транзитные территории. От этого зависит, какими они будут насыщаться активностями и функциями, какое для них запланировано финансирование. На те территории, которые мы определили, как главные, в этом году мы привлекли московских консультантов. А остальные разрабатываются местными проектировщиками. Скоро будем все эти проекты показывать и обсуждать в открытом режиме.
В Татарстане часто говорят: почему позвали людей из Москвы, своих гениев хватает.
Я все понимаю, но вопрос тут в кострах амбиций. Учитывая, что мы очень бережно относимся к паркам, а в случае Лядского сада и Черного озера, к примеру, плотно работаем с Олесей Александровной Балтусовой, которая точно не даст в обиду историческое наследие и жителей, и что, помимо этого, мы привлекли к реконструкции парков объективно лучших специалистов в стране, горожане должны порадоваться.
Кроме того, мы провели социологическое исследование мнения казанцев. Мы беседовали с горожанами разных возрастов, представителями различных групп, чтобы понять, чего они ждут от преобразования общественных пространств, на что рассчитывают и чего опасаются. Это совершенно необходимо, если хочешь сделать город, который нравится его жителям.
Если у человека есть любимое место, как он его может продвинуть?
Парки этого года выбирали до меня через районные управления и исполком. Сейчас появился проект у ассоциации «Парки города», карта «Заповедных мест», открытая для редактирования — мы будем внимательно ее изучать.
Насколько задачи приходится решать спешно?
Работа происходит довольно резко и быстро. Но нужно понимать: Президент не планирует ограничиться одним годом. Это долгосрочная программа. Скажем, Советскую площадь мы сделаем в этом году, а потом будем лишь поддерживать, насыщать дополнительными функциями. Космических денег ни на одну территорию бюджетом не выделено. На каждой территории уже сейчас произойдут заметные изменения. Параллельно будем начинать большие и серьезные проекты по комплексному освоению сотен гектар, как в случае с Лебяжьим, чтобы понимать: вот проект, вот его этапность, на него столько-то нужно денег, мы можем распланировать работу, скажем, на семь лет. Таких внушительных территорий много, скажем, парк Прибрежный в Челнах. К 30 августу, возможно, к октябрю нам нужны внятные, подробные проекты их реализации.
Что будет 30 августа?
К этой дате мы должны предъявить парки и скверы в таком виде, чтобы было понятно, в чем их фишка, что в них появилось такого, что поменяет о них представление, в чем их ценность для города. В разрабатываемых проектах учитывается всесезонное использование парков: возможность размещения новогодних елок, ледяных городков площадок для проведения народных праздников, установка катков и кафе с горячими напитками. Потому что в зимнее время парки не должны терять своей социальной значимости.
Насколько вам приходиться пробивать все эти идеи?
Казань готова к ним, так же, как Челны и Нижнекамск. Отдельный потенциал у Елабуги и Чистополя. Альметьевск. Зеленодольск. Мне не требуется ничего пробивать. Моя функция — способствовать межведомственному взаимодействию. Если говорить о мотивированности, я никогда не работала с настолько благоприятно, конструктивно настроенными людьми. В Казани у нас проходят ежедневные многочасовые совещания либо с мэром, либо с главой исполкома, это настоящий рабочий процесс, в котором мы — партнеры, помогающие друг другу. Регулярные разговоры и поездки с другими главами и, что особенно приятно, активистами отовсюду. Я очень довольна процессом. Но страшно переживаю, конечно. Посмотрим. Прорвемся.
Радиф Кашапов
Фото: Юлия Калинина
Комментарии (0)