«Актер, который играет священника, читает намаз, как полагается, пять раз в сутки»

Съемочная команда совершает пятничный намаз в мечети, где снимается фильм. Я - в футболке с Лакшми, привез ее из Индии. Молимся за хороший исход фильма. Марсель Тимофеев, актер, который играет священника, читает намаз, как полагается, пять раз в сутки. В этот день мы снимали все сцены в мечети, которая была полностью в нашем распоряжении. Хорошая мечеть, деревянная, фактурная, с печью. Искали мы ее долго - ездили с оператором Айдаром Шариповым по республике. Любопытно, что она стоит не посреди деревни, а чуть в отдалении.

А это церковь. Мы наблюдаем странные законы гравитации. Мой помощник Тимофей Шарагин пытается поймать куртку. Шучу. Нам просто не дали кадило, поскольку оно освящено. Поэтому пришлось работать с помощью дым-машины. Курткой мы распределяли дым по церкви. Добавляли киношности.

Собственно, Марсель Тимофеев - главный актер. Удивительный оказался человек. Мне его друзья посоветовали. Я встретился с ним и сразу понял - идеально подходит. А он сразу согласился. И мы даже еще не понимали тогда, насколько его роль важна в фильме. Он находился с нами до конца съемок, хотя это и не требовалось. Носился на на своей танк-машине, помогал, поддерживал. Такой альфа-самец, несущий мужскую энергию, который ездит всегда напрямик, а по вечерам читает журнал «Охота и рыбалка». Он практически стал нашим отцом. После съемок согласился быть моим сопродюсером, продвигает этот фильм, дает дельные советы, ведь он работает директором киноцентра и хорошу знает систему «Татаркино».

Раушан Шариф, актер, который играет муллу. Раньше работал в Камаловском, теперь преподает в университете культуры. Он меня как-то позвал на встречу, пообщаться, задолго до этого проекта. И я про него вспомнил, когда пришла пора искать людей. Позвонил, послал сценарий. И он мне потом сказал букально 2-3 предложения, что я понял - человек в теме. Сценарий его настолько пропер,  что сразу начался процесс работы над образом. Он словно брал мысли из моей головы. У нас были сложные сцены, где было важно не переигрывать, передавая внутренние переживания через движения, мимику, чтобы это не выглядело глупо. И он справлялся. Я работал. со многими актерами Камаловского и Тинчуринского. И он меня удивил тем, что он знает, что такое - не переигрывать. У него этот диммер работает идеально. Он не боялся экспериментов, когда требовалось освободиться от рамок, от скромности, чтобы получились кадры, которые, условно говоря, могут понравиться жюри Каннского фестиваля.

Вот, кстати, съемки на рассвете. Деревенский мулла у нас занимается этаким псевдо-кунг-фу, бегает по утрам, зарядкой занимается. Пытается найти себя. При этом у него семейный конфликт с братом-священником. Купается - голый, специально для Канн, конечно.

Одна из самых сложных съемочных дней, когда на площадке было максимальное количество актеров и статистов. Это единственная смена, где оба актеры встречаются. Справа - дверь УАЗика, которую мы переделали под скорую помощь. Была синяя хипстерская машина, друг моего отца ее протюнинговал. Мы с ним договорились и художники наклеили плюсы. С крыши снимается бэкстейдж. Шел дождь, а на носилках из дома выносили священника. А Марсель абый весит немало. Реально здоровый мужик. Из-за сложного движения камеры было много дублей. И носильщикам пришлось несладко. Хорошо, что я позвал своих родных, перед ними было не так не удобно.

Оператор и я на крыше мечети. Взобраться на нее оказалось не так-то просто, не было страховки, только плохие местные лестницы. Айдар старался сделать хороший план минарета мечети дорогой камерой, вися на веревке. И мы побывали внутри минарета - и можно сказать, что я теперь видел в жизни все.

В кадре - Марфель Тимофеев и мой племянник Данил Закиров. который появляется в важных моментах картины, включая финал, где он бьет в колокола. Такой ангел. Хороший парень, учится в начальном школе, занял одно из призовых мест по шахматам по России, играет на музыкальных инструментах. Самый дерзкий в наших Балтасях. Весь в меня.

Собственно, мечеть. Уютная. Татарская. Представьте, что вы живете в Америке в высоком здании. Или в Дубая с их высокими мечетями. И видите в кино такую. Это наш менталитет, северного ислама.

Конь играет роль Смерти. Он оказался грязным, буйным и капризным. Его нельзя было отпускать без поводка. Так что наша художница решила, что его надо держать за цепи. Возможно, эту сцену можно было снять лучше. Найти арабского скакуна, который бы вставал на задние лапы по команде. Тем не менее, мы и тут старались, долго искали локацию, не деревенский фон, не лес, а некое пространство с антиутопичной атмосферой, несуществующий мир. В итоге нашли место с кучей сухих веток. Заодно напитались витамином С из крапивы.

Это начальная сцена: священник утром моется. Дом нашли в деревне, долго договаривались. Нам подходил, в первую очередь, цвет стен. И хотя это явно татарский дом, мы его переделали под русский - поставили иконы и прочее. Но атмосфера прошлого века чувствуется. Раковина, кстати, наша.

Команда отдыхает после смены, мы обсуждаем сценарий. Это наш дом. Мы спали на надувных матрасах. Особо талантливые - на кроватях.

Ассистент режиссера Альфия оказалась кандидатом в мастера спорта. Я это узнаю прямо в момент съемки, поэтому у меня удивленные глаза. Она часто то прыгала в поле, то что-то художественное творила. А это, получается, обычная утренняя зарядка.

Камера RED устала и отдыхает. У нее был своя отдельная кроватка, свой ассистент, свой массажиcт, ха-ха. Честь ей и хвала. Объектив тоже удивительный - 20-120, киношный, макро, один из самых любимых. С ним можно делать тарантиновские наезды, придавая некоторую документальность. Правда, он был чертовски тяжелый. Эту серию советских объективов нам одолжил оператор Николай Алексеевич Морозов.

Повторюсь, у нас в кадре были колокола. И мы поехали за звонарем. А он оказался странноватый мужчина. Многим занимался. Пас коров или овец, к примеру. Отказывался к нам ехать. Местный священник и мой папа поехали его уговаривать (отец у меня, по сути, был линейным продюсером). И оказалось, что они с ним знакомы, с юности. То ли росли вместе, то ли учились. И только поэтому он приехал. И мы отписали хороший звук, и сняли кадры колокола.