Продюсер, который в середине 1990-х привез в Россию первый американский сериал, сегодня занят производством дорогостоящих и долгоиграющих проектов о Распутине и Екатерине II.
Вы ведь работали архитектором после окончания соответствующего вуза. Как попали в телевизионный бизнес?
Я действительно окончил архитектурно-строительный факультет Ереванского политеха, но это было совсем в прошлой жизни. В середине 1990-х у меня появилась идея фикс показать в России сериал «Даллас» (теленовелла о семье крупных техасских предпринимателей, которая шла по CBS c 1978 по 1991 год, в 2007 году вошла в список «100 лучших телешоу всех времен по версии журнала Time». — Прим. ред.). В нем было 357 серий, с половиной почему-то. Он был продан в 120 стран мира, но нашей в этом списке не было. Долго искал выход на дистрибьютора, сперва с нами и работать не хотели, говорили, что мы не вещатели. В итоге сериал нам продали по дико высокой цене, процентов на тридцать дороже рынка. Года два потом мучились, сбывая его, — эта история так и не окупилась, но послужила хорошим уроком. Следом мы стали покупать фильмы, документальные сериалы, пакеты артхаусных картин, которые было очень трудно продавать.
В какой момент вы решили, что можно от проката переходить к съемкам?
Появилось ощущение, что вот сейчас начнется бум на отечественные сериалы. Шел 1999 год, когда ничего, кроме «Простых истин», не было (телероман о школьной жизни, который транслировался по «России» с 1999 по 2003 год. — Прим. ред.). Мы к тому моменту наладили отношения с телеканалами, пора было подумать и о собственном производстве. Почему-то решили, что в первую очередь надо делать проект для молодежи. Для сериала под названием «Будем знакомы» — история про студентов журфака — набрали неизвестных выпускников кинои театральных вузов и запустились. Одна серия стоила десять тысяч. Сериал получился очень плохой, когда смотрели окончательный материал, было, признаться, стыдно. Но его купил один из ведущих телеканалов, потому что тогда был абсолютный голод, выходили единичные отечественные телефильмы.
Какой первый проект получился нестыдным?
Снятый в Беларуси мини-сериал «На безымянной высоте» с Алексеем Чадовым и Викторией Толстогановой. Он к тому же и коммерчески очень успешный, и номинацию на «ТЭФИ» получил, хотя сама награда ему не досталась.
Зато сериал «Ликвидация» собрал пять «ТЭФИ» и еще несколько «Золотых орлов» и «Нику».
«Ликвидация», конечно, самый успешный, самый любимый проект. Редкий пример, когда продукт нравится и академику, и рабочему, как говорится. Сама работа над ним шла тяжело. Сначала нам показали синопсис, который писала сценаристка Зоя Кудря со своим братом. Мы его взяли за основу, но на дальнейшую разработку пригласили другого автора, Алексея Пояркова. Он посмотрел материал и сказал: «Мне надо ехать в Одессу, изучать местный колорит». Мы его отправили в командировку на месяц-другой, и действительно, он написал с каким-то особенным смаком, поездка удалась. Потом довольно непросто шел выбор режиссера. Были три-четыре кандидатуры с сильным бэкграундом, и все они по разным причинам отказались. Ну и далеко не первым в списке стоял Сережа Урсуляк, который на тот момент был не очень популярен, потому что его предыдущая работа оказалась малоуспешной. Я имею в виду сериал «Неудача Пуаро» с Константином Райкиным и Сергеем Маковецким, который я, к счастью, не смотрел. Зато видел его последний фильм, «Долгое прощание» с Полиной Агуреевой, и он мне очень нравился. Мы бы его вряд ли взяли делать «Ликвидацию», но он настоял на встрече и попросил отдать проект ему, сказал, что очень чувствует материал. Я поверил, и мы подписали договор.
Сериал изначально снимался для телеканала «Россия»?
Нет, после заключения контракта с режиссером я начал разговор с каналами. На Первом кинопоказ тогда возглавлял Анатолий Максимов. Выяснилось, что сценарий этот он видел, дирекции он очень нравился, раньше просто не удавалось договориться о цене на его постановку. Но когда Толя услышал, кто его ставит, энтузиазм сразу спал: «А, нет, Сережа Урсуляк, не возьмем…» И дальше мы уже не стали ходить по каналам, у нас началась работа над производством. На главную роль Урсуляк выбрал Диму Назарова, но я читал текст и понимал, что это ошибка. Мы поспорили с Сергеем. Он говорит: «А кто, если не Назаров, сыграет Давида Гоцмана?» Я отвечаю: «Володя Машков!» В нем есть еврейская кровь, он харизматичный… Вообще-то, на тот момент Машков был категорически против участия в сериалах, заметных проектов в этой области почти не было, а тут какая-то «Ликвидация», странное название. К счастью, Машков играл в фильме Урсуляка «Сочинение ко Дню Победы», да и мы с Володей были в хороших отношениях, кроме того, сценарий ему понравился, — договорились.
Вообще, это обычное дело, что продюсер так активно вмешивается в производство?
Нет, но на этот раз я не согласился с решением режиссера. Если говорить о Сереже Урсуляке, то он сам из бывших актеров, свою братию чувствует на каком-то подсознательном уровне, я всегда доверяю его вкусу, в тот раз было исключение. Впрочем, на следующем проекте, который он делал для нас, на «Исаеве» (шестнадцатисерийный сериал 2009 года. — Прим. ред.), я не вмешался и считаю, что совершил ошибку. Это история как бы о юности Штирлица, на роль которого был предложен Даня Страхов. Урсуляк меня убедил, что Страхов и есть молодой Вячеслав Тихонов, я не поспорил, а надо было. Считаю, что неудача «Исаева» частично связана с неправильным выбором актера.
Какие существуют мерила успеха и неудачи сериального проекта, помимо рейтингов?
Рейтинги — самый объективный критерий успешности проекта. Планка с течением времени меняется, в свое время успех был при доле (процент от числа всех телезрителей в момент показа. — прим. ред.) выше тридцати, сегодня двадцать — это уже огромный успех. Были времена, когда один из продюсируемых нами проектов — сериал «Мастер и Маргарита» — имел долю пятьдесят. Но это опять же на заре отечественного телепроизводства, когда ничего качественного практически не было. Вокруг него еще была шумиха, сыграли и сама фигура Владимира Бортко, и кастинг, и довольно откровенные сцены. Многие ругали в пух и прах, но рейтинги при этом были бешеные. К сожалению, других способов оценки, других мерил пока нет. В том числе определения масштабов аудитории в Интернете. Если ты делаешь сериалы, которые получают высокие цифры, то они пойдут в копилку успешного продюсера, с тобой будут работать. Для меня важным критерием еще является балл проекта на Kinopoisk.ru. У «Ликвидации» — 8,6, у «Апостола» (мини-сериал 2008 года с Евгением Мироновым и Николаем Фоменко. — Прим. ред.) — 8,0.
А из чего складывается успешность проекта?
Пятьдесят один процент успеха — сценарий, двадцать процентов — режиссер, остальное — это остальное: продакшен, продюсеры и так далее. Ключевым является умение продюсера выбрать правильный сценарий и довести его до ума.
То есть продюсер еще и в драматургии должен разбираться?
В каком-то смысле да. Такого, чтобы тебе на стол сразу положили идеальный сценарий, не бывает. Все они, как правило, сырые — тут и начинается работа продюсерской компании. Раньше я читал все серии всех проектов. Сейчас только вникаю в суть, смотрю синопсис и первые две пилотные серии, оставляю свои замечания по сюжету. Поскольку я у нас главный продавец продуктов студии на большие каналы, то чувствую, что им подходит, что нет. Дальше уже дело подхватывают мои коллеги-продюссеры, текст уходит в редакторский цех.
Только для Юлии Снигирь (а в сериале три исполнительницы роли Екатерины Второй в разное время ее жизни) требуется около двадцати пяти платьев. Часть из них шьется специально, часть берется напрокат, в том числе у европейских компаний. Так, в съемках участвует платье королевы Франции из фильма Софии Копполы «МарияАнтуанетта». С костюмами для Павла Деревянко (Петр Третий), дело обстоит попроще — к счастью, император обычно ходил в одном и том же мундире
И чего же хотят отечественные телеканалы сегодня?
Все очень быстро меняется, четкого понимания нет. Но с течением лет мы как-то научились интуитивно угадывать.
Есть сдвиг в сторону качества? Бюджеты вроде бы понемногу увеличиваются?
Я бы не сказал, что бюджеты растут. Слава богу, они не падают. При этом непропорционально рынку, который стоит, растут гонорары актеров. Это наша главная головная боль. На десять-двадцать, а то и на пятьдесят процентов в год. Конечно, бывает так, что, если ты приносишь на канал проект со звездой, это повышает цену проекта. Но тем не менее запросы некоторых товарищей неадекватны, что немного раздражает.
Как сейчас устроен российский рынок производства сериалов? Какие есть крупные игроки?
Существуют всем известные телеканалы, которые реально являются самыми крупными игроками и продюсерами. От их решений во многом зависит судьба того или иного телевизионного продукта. Крупных независимых игроков не так много: Yellow, Black & White, «Амедиа» Александра Акопова, Star Media Влада Ряшина, RWS, «Форвард-Фильм», «Фаворит-фильм», «Русский проект» Дениса Евстигнеева. Надеюсь, что в этот список можно внести и «Марс Медиа», в этом году мы запустили около тридцати проектов.
Что должно произойти на медиарынке страны, чтобы у нас появились сериалы уровня производства канала HBO?
Как минимум на телерынке должно быть больше игроков. Вспомните историю американского телевидения. Существовали общенациональные каналы CBS, ABC, NBC, между ними была внутренняя конкуренция. А потом появились кабельные HBO, AMC, недавно вот Netflix запустился. Эти платные каналы сумели открыть новые возможности сериалов, преодолеть цензурные табу, которые были на федеральных, и в результате появились такие шедевры, как «Клан Сопрано», «Во все тяжкие», «Карточный домик». Я надеюсь, что у нас произойдет нечто похожее, это вопрос времени.
Как возник проект «Екатерина Великая»? Почему вдруг костюмная драма, почему сейчас?
В чем-то идея снять высокобюджетную историческую драму была навеяна сериалом «Тюдоры», который я очень люблю. Когда мы стали думать, фильмы о каких исторических личностях могли бы привлечь нашего зрителя, решили, что Екатерина Великая — самая подходящая фигура: женщина, ставшая одной из самых влиятельных правительниц в мире. За время ее царствования Россия значительно расширила свои границы, в том числе завоевала Крым. Да и личная жизнь у нее была невероятно насыщенной. Мы приняли решение снимать трилогию. В первых двенадцати сериях речь пойдет о времени до коронации Екатерины, с 1744 по 1762 год, во втором сезоне — о периоде с 1762 по 1775 год, в третьем — с 1775-го до смерти императрицы в 1796-м. Актуальность очевидна: человек во власти и его отношения с миром. В «Екатерине Великой» мы стараемся сделать много аллюзий на современность, чтобы зрители в историческом увидели то, что важно здесь и сейчас. Сильный правитель, жесткая рука, внутренние и международные интриги. Никого не напоминает вам эта фигура?
«Распутин» — одна из самых ожидаемых телепремьер ближайшего сезона. Этот проект придумывался под Владимира Машкова?
Это опять же из разговора о том, какие исторические персонажи привлекут аудиторию. Согласитесь, что интерес к неоднозначной личности Григория Распутина очень высок. Лет восемь назад я предложил Эдуарду Володарскому написать сценарий. Изначально об исполнителях главных ролей мы не задумывались. А когда сценарий был готов и пошел разговор, кто это может снять, остановились на Андрее Малюкове. Дальше встал вопрос, кто сыграет старца. Малюков сказал, что эту историю надо делать только с Машковым, и начались переговоры с Володей. Думаю, кино получилось. Это серьезная драматическая история в отличие от той клюквы, что снимают наши западные коллеги.
Историческая тема была одной из самых популярных на молодом российском телерынке: «Бедная Настя», «Петербургские тайны», «Адъютанты любви» и так далее. Почему она снова входит в моду?
Мне кажется, она никогда и не выходила из моды. Зрителю всегда любопытно узнавать неизвестные факты из жизни ярких исторических персонажей. Только за несколько последних лет с успехом прошли сериалы про Жукова, Фурцеву, Петра Первого, Брежнева, Чапаева, Вангу. В «Марс Медиа» сейчас продумываются проекты про Столыпина, Менделеева, Булгакова, Николая Второго. Но в каждом случае мы анализируем, насколько та или иная тема созвучна современности. В этом смысле меня привлекают западные образцы: в них всегда так или иначе про нас. Те же «Тюдоры» начинаются с того, что герои обсуждают политику объединения Франции и Англии в Евросоюз!
Какие проекты только-только рассматриваются?
Около шестидесяти-семидесяти проектов, среди них и исторические, и современные разножанровые истории — от криминальных до мелодрам с неожиданными поворотами сюжета. С режиссером «Бригады» Лешей Сидоровым разрабатываем восьмисерийный фильм о Юрии Гагарине, готовим «Говорит Москва» с Костей Хабенским в роли диктора Левитана. А наш главный проект на 2015 год — шестнадцатисерийная высокобюджетная историческая мелодрама «Золотая Орда».
Текст: Анна Грязева
Фото: Мван Кайдаш
Комментарии (0)