Дарина Якунина: «Дети — не наше продолжение»

Первое издательство в России, которое выпускает детские психотерапевтические книги, — это и есть идея «Поляндрии»?

Развивать эмоциональный интеллект, объяснять психологические реалии и то, что мир бывает разный, а табуированных тем нет — вот задача художественных книг «Поляндрии». Все, что было несвойственно литературе предыдущего поколения. Мы вышли на рынок двенадцать лет назад с тремя детскими книгами: про развод, комплексы и одиночество. И нам до сих пор приходят письма с благодарностями: эти книги помогли обсудить сложные проблемы в семье. Тогда я поняла: мы — первопроходцы. Теперь ситуация изменилась: издательства соревнуются, кто поднимет тему еще сложнее и кто еще сильнее ее проиллюстрирует. А мы решили расширяться — запустили взрослые серии книг Young Adult и NoAge.

Почему ты вообще выбрала это направление?

Это и запрос общества, и моя личная потребность, и отпечаток предыдущего места работы — до «Поляндрии» я два года работала в детском хосписе, в проекте «Мечты сбываются» мы исполняли желания детей. Там я увидела, как сложно бывает родителям находить нужные слова, порой сами дети успокаивали родителей. Я подумала, а есть ли вообще литература на подобные темы, тем более что тоже пыталась объяснить своей маленькой дочери, чем занимаюсь. Оказалось, на российском рынке была всего одна книга про похороны — история о том, как дети прощались со своими питомцами. Тогда я задалась целью подобрать истории под каждый возраст и обратилась к опыту зарубежных издательств, ведь там каждая вторая книга метафорично, в лоб или фантазийно поднимает темы войны, смерти, буллинга или эмоций и способов их выражения.

Проговаривать — это пока еще не наша сильная сторона.

Это факт. В Америке и Европе сталкиваются с такими же проблемами, но с легкостью о них говорят. А мы молчим. У нас всегда все хорошо, сор из избы не выносим. Нам главное, чтобы о нас плохо не подумали. И этот невроз мы проецируем на наших бедных детей. У моей дочери, например, яркий стиль одежды. Она самостоятельная личность, ей 16 лет и все у нее хорошо. Она не стесняется подчеркивать свои достоинства, и даже когда выкладывает в соцсетях фотографии с сексуальным подтекстом, я не запрещаю. Это только моя проблема, что не чувствую себя при этом комфортно. Дети — не наше продолжение.

Есть ли вообще «фирменные» русские проблемы? Замалчивание, непринятие себя и, как следствие, своих детей. А что еще?

Сегодняшние подростки почувствовали право иметь свое мнение и не боятся его высказывать, но они учатся в школах, где это не приветствуется, а иногда их еще и не поддерживают в семье. Изменить ситуацию, сложившуюся в мире, смогли бы эти 16-­летние ребята, а социум их дико тормозит и калибрует. В наших реалиях почти невозможно отстаивать свои убеждения, особенно если ты в меньшинстве.

Допустим, мне исполнилось 13 лет и в семье мне не с кем поговорить. Что в библиотеке «Поляндрия» есть для меня?

Недавно вышла книга Анны Вольтц «100 часов ночи». Мы ловим героиню в момент, когда она сидит в самолете, летит из Нидерландов в Нью-Йорк, никому об этом не сказав. По ходу сюжета мы понимаем, что ее папа, учитель в школе, совершил какую-то ужасную вещь. А мама — художница — зациклена на своем творчестве. В Нью-Йорке девочка знакомится с ребятами, которые тоже находятся в сложных жизненных ситуациях, и понимает, что не одинока в своих переживаниях. А затем с этой мини-коммуной происходят приключения, а родители героини находят ее, и толком все объясняют. Она понимает, что все не так фатально, как она представляла, и успокаивается. Это история как раз для подростков от 12 лет.

Я прочла такую книгу, чем мне это помогло?

Эта книга может объяснить, что чувствовать негатив — это не обязательно плохо, что можно найти утешение в творчестве, в родителях, в друзьях. Но даже если ты его не находишь, это не смертельно. Я, например, с помощью наших книг объясняла сыну, что каждый имеет право на плохое настроение без причины и что за это тебя не будут осуждать. Никита эмпатичный и, если я в каком-то не том настроении, он воспринимает на свой счет. Мне важно было ему донести, что, если я чем-то озабочена, — он тут не при чем. Если он захочет мне помочь, пусть подождет и примет меня такой, а я вскоре приду в себя. Детские книги многослойные, в них можно найти глубинные темы, с которыми ребенок еще не сталкивался, но их все равно можно обсудить так, чтобы он понял или почувствовал. В книге «Дедушкин остров» к мальчику приходит дедушка и говорит, что ему пора отправляться в путешествие. На корабле они причаливают на потрясающий остров, где чудесно проводят время, но наступает пора возвращаться. И дедушка говорит: «Поезжай, а я останусь, ты же видишь, как мне хорошо». Тут можно обсудить смерть близкого человека или переезд друга в другую страну.

И что, информация усваивается?

Как-то по моей просьбе петербургский автор Ирина Зартайская написала сказку про усыновление. Когда я прочитала ее Никите, он спросил, а хотела бы я удочерить или усыновить кого-нибудь? Я сказала, что очень, но это не может быть только моим решением, потому что повлияет на всю нашу семью. И он ответил, что, наверное, не хотел бы на тот момент. Несколько лет назад после гибели наших друзей у них остался ребенок, и Никита предложил: ­«Давай возьмем его к нам?» Я объяснила, что ребенка забрали дедушка с бабушкой, он не останется один, но уточнила: «Почему ты спросил?», а он: «Помнишь, мы про это читали». То есть как-то проросло.

С дочерью ты тоже все обсуждаешь?

Конечно. И с ней доверительные отношения у нас сложились через книги. Кстати, издательство я назвала в честь Полины, «Поляндрия» — было у нее такое домашнее прозвище. Она мой главный вдохновитель по жизни и моя карма, мой вызов и преодоление. Очень многому я учусь вместе с ее взрослением. Недавно она поделилась, что столкнулась с буллингом, с неприятием себя и отрицанием своей внешности. Когда я в восьмом классе переживала подростковые страдания, для меня верхом проявления чувств было сесть со свечой, писать стихи, проплакать всю ночь и утром пойти на уроки. А у сегодняшних школьников есть миллион вариантов, как еще справиться с эмоциями и болью.

Порекомендую ваши книги для подростков многим взрослым, пожалуй!

Точно! Многие книги из нашей серии Young Adult помогают взрослым осознать масштабы переживаний подростков и не обесценивать их, ведь я часто вижу такое отношение: «Ну, мы все это проходили, это болезни роста». Главное, что мы пытаемся донести: единственный способ помочь подростку — создать безопасную среду дома. Родители паникуют: «Господи, если я сейчас не включусь, то из моего ребенка вырастет монстр». Нет. Ему и так тяжело и в школе, и с самим собой, а его еще допинывают дома. Родителям надо понять, что они ничем помочь не могут, кроме того чтобы быть рядом, поддерживать, обнимать и не проецировать на ребенка свою тревожность, а просто любить. Читая книги Young Adult, я понимаю, как строить диалог, какие ошибки не совершать. Эта серия полезна для любого возраста. Могу сказать, что читательская аудитория выросла и готова к таким книгам. Родители воспринимают их как инструмент, пособие, дополнительную помощь.

Полки магазинов сейчас заполонены поп-психологией. Здорово, что эта, на самом деле полезная, тенденция добралась до детской литературы, ведь чем раньше ты узнаешь довольно простые истины (например, что при разговоре нужно смотреть собеседнику в глаза), тем лучше.

У нас недавно вышла первая мотивационная книга для совсем маленьких «Может быть» Коби Ямада. Я читаю отзывы, и в них люди пишут, что эту книгу надо с утра читать каждому взрослому. А для малышей у нас есть книжки-картинки, в одной из них всего четыре слова — она про веселого кенгуренка Малу, который вдруг перестал прыгать и над ним повисла тучка. С этой книгой можно обыграть любые темы, тучка может быть плохим настроением, неуверенностью в себе, плохой новостью или одиночеством.

Как построена работа по поиску новых авторов? Вам присылают рукописи?

Я ищу книги по всему миру! Авторы ежедневно присылают нам свои рукописи. И мы все просматриваем, ведь у каждого издателя есть фобия — «Как бы не пропустить свою Джоан Роулинг». Гордимся нашими русскими проектами! Например, текст про «Медведя, который влюблен» Ирина Зартайская прислала нам сама, так мы с ней начали работать. Мы издали книгу трогательных стихов мальчика Коли Голышева, у которого синдром Дауна, — о нем я узнала на спектакле «Колино сочинение» режиссера Яны Туминой. Обожаю наш новый нон-фикшн «Игра в архитектуру» — рассказ про 10 самых необычных зданий в России автора Елены Головановой. Сейчас в процессе работы книга про золото, которую написал директор по коммуникациям компании «Полиметалл».

Какие книги «Поляндрия» задает нам на лето?

Летом 2022 года мы открываем направление P.Art: художественные и нон-фикшн книги с акцентом на современное искусство. В июне выйдут три иллюстрированные истории о художниках: Фриде Кало, Хокусае и Густаве Климте. А в июле выпустим в NoAge наш первый графический роман «Бомба», переведенный с французского Виталием Нуриевым. Это история, основанная на реальных событиях, рассказывает о создании самого страшного смертельного оружия.

Текст: Яна Милорадовская

Фото: Данил Ярощук

Стиль: Дарья Пашина

Визаж и волосы: Мария Непряхина

Свет: Максим Самсонов, Skypoint