Знакомьтесь, Геннадий Самохин – старший преподаватель географического факультета КФУ, открывший пещеру Таврида.

Сертификат на реализацию гранта по созданию электронной базы пещер страны, на основе которой вы делаете атлас, вам вручил лично президент России во время церемонии в Санкт-Петербурге.

В 2016 году Русское географическое общество предложило спелеологам выпустить иллюстрированное издание о самых значимых пещерах России. На что я ответил, что сначала необходимо их посчитать. На кадастр — электронную базу данных — мы получили средства в 2017 году. В течение года почти пятьдесят специалистов от Сахалина до Калининграда занимались этим проектом, подготовив детальное описание примерно пяти тысяч пещер России. В дальнейшем получили финансы на выпуск иллюстрированного атласа объемом почти восемьсот страниц формата А4. Это первое монументальное издание на эту тему за последние 35–40 лет, настоящая монография по карсту и спелеологии России. Между прочим, собранная в нем информация полезна и туристам, и ученым, и даже бизнесменам, которые ищут, куда вложить деньги — например, можно оборудовать одну из пещер для посещения.

А открытая вами в 2018 году пещера Таврида, где обнаружены уникальные палеонтологические останки саблезубой кошки, слона, верблюда и других доисторических животных, попала в атлас?

Конечно. Сейчас участок земли, под которым находится Таврида, передан Крымскому федеральному университету. Мы планируем там создать научно-образовательный и рекреационный комплекс. А ведь как случайно ее обнаружили: середина лета, я собираю вещи, чтобы ехать на пару недель со студентами на полевую практику в горы. Внезапно звонит товарищ с рассказом о том, что его начальник где-то в Белогорском районе прямо на обочине трассы видел неизвестный вскрытый грот. Мол, съезди посмотреть, пока строители его не засыпали. Честно признаться, большого значения этим словам я не придал, потому что людям свойственно преувеличивать. На следующий день приезжаем с приятелем в самый эпицентр стройки трассы «Таврида»: шестидесятитонный гидромолот долбит известняк, углубляя дорожную выемку, КамАЗы туда-сюда грохочут, вывозя остатки этого камня. Рабочие, не отвлекаясь, машут руками в сторону обнаруженного входа — колодца глубиной около трех метров с завалом камней на дне. Для того, чтобы спуститься вниз и оценить масштаб, у нас с собой самый минимум спелеоснаряжения, а вместо веревки — буксировочный трос от машины. Его и крепим к бамперу. Кое-как спустившись, оказываемся в огромном зале высотой 12 метров, из которого уходят высоченные, как в метро, туннели во все стороны. Оглядевшись, по шуму понимаем, что гидромолот работает прямо у нас над головой и может рухнуть сюда вниз в любой момент. Поскольку я спешил на практику, то обрисовал угрозу для рабочих мастеру, а сам уехал в горы к студентам.

Это ведь шла федеральная стройка. Как вам удалось остановить работы и договориться об исследовании пещеры?

В горах была плохая связь, поэтому не сразу, но до меня все-таки дозвонились представители стройподрядчика. Они дали добро на первичные изыскания. Как только вернулся в Симферополь, собрал коллег-ученых, и мы все вместе спустились под землю. Проведя топосъемку размеров пещеры, мы поняли, что попали на серьезный и перспективный объект, который нужно сохранить. Наше мнение было услышано и поддержано: пещеру не засыпали щебнем, как это часто делается, а было решено строить мост над основной ее частью. Сейчас мы ждем, когда закончат возведение моста и уладят все формальности, чтобы продолжить полномасштабные исследования.

Вам принадлежит мировой рекорд глубины спуска под землю — 2196 метров. Таврида не может похвастаться такими глубинами. Наверно, не так интересно ее исследовать?

Пещера Таврида — это крупная находка в моей жизни. Сейчас установлено, что в ней до десятка километров неоткрытых ходов. В первые же дни, когда я только туда попал, мне было неважно, платят или нет за те часы, что я провожу под землей. Мне с коллегами было интересно ее исследовать, тратя собственные деньги и время. Помимо этого, горжусь, что при моем руководстве и участии пещера Красная в районе села Перевальное стала длиннее почти в два раза — столько новых галерей удалось открыть! Во время экспедиции в Турцию мы сделали первопрохождение на глубину 1400 метров, и пока это самая глубокая пещера страны, хотя самого дна мы не достигли. Первопрохождение, даже длиной десять метров, уже важно.

Вы — коренной крымчанин, окончили географический факультет тогда Симферопольского госуниверситета. С чего началась ваша любовь к пещерам?

В школьные годы я увлекался скалолазанием. Мне нравилось достигать вершины — каждый раз одерживаешь пусть маленькую, но победу над собой. Я работал токарем на заводе «Пневматика» и занимался в турклубе при заводе «Фиолент». И однажды, это был 1988 год, товарищи предложили сходить в пещеру Скельскую в Байдарской долине. Мы даже не заходили в нее, лишь заглянули. Но мне этого оказалось достаточно, чтоб заинтересоваться. Я прочитал много книг первооткрывателя крупных крымских пещер Виктора Дублянского, попросил спелеоснаряжение, начал тренироваться. После в одиночку отправился на неделю на плато Караби в Белогорском районе, где спустился в три пещеры подряд. В 90-е начинал вести свой бизнес, но любовь к пещерам все же одержала верх. Причем существенное влияние на этот выбор оказал несчастный случай, когда я разбился в пещере Голубиная на Долгоруковской яйле из-за неисправности спускового снаряжения. Лежа в реанимации с другими пациентами, я понял, что можно все потерять на ровном месте по стечению обстоятельств. Да, спелеология — это мое хобби, но оно настолько вошло в мою жизнь, что, в принципе, я все время занимаюсь одним и тем же делом. Мне неотчего отдыхать, я не напрягаюсь.

Текст: Александра Радченко
Фото: Алена Гуляева