За исполнение главной партии в «Летучем голландце» даже немецкие критики назвали солиста Мариинского театра «лучшим исполнителем опер Вагнера». В этой постановке можно оценить не только вокальные данные Никитина, но и его физическую форму: помимо арий он исполняет сложные, почти акробатические трюки. В июне на фестивале «Звезды белых ночей» Никитин споет партию Вотана в вагнеровском «Золоте Рейна» и партию Томского в «Пиковой даме» Чайковского.
Город моего детства – Мурманск. Это рябина, очень позднее лето, большая радость от того, что пробивается первая травка, запах брусники, крики чаек, конечно, очень хорошие друзья, мой любимый дворик, в котором мы шалили. Последний раз я был там лет семь назад. Родных у меня в Мурманске совсем не осталось, потому что родителей я перевез сюда. Делать там теперь нечего – так, приехать, забухать и вернуться обратно.
Мне хочется сказать спасибо своему отцу, который привел меня в музыку и благодаря которому я состоялся как музыкант. Он преподавал в Мурманском музыкальном училище и как-то сказал мне: «Сынок, из тебя все равно ничего не получится. Давай поступай ко мне на дирижерско-хоровое, я тебя возьму без образования». И я поступил к нему, там первый раз рот открыл, ноты по ходу выучил. А куда мне еще было идти? Только в армию или в мореходное училище, но там математика не дала бы мне двинуться дальше первого курса.
Я не только пою, я занимаюсь сочинением музыки (пишу ее у себя в студии), играю на музыкальных инструментах, и делаю все это на серьезном уровне, но никому пока не показываю. Я стараюсь как можно больше занимать себя, потому что в противном случае ныряю в бутылку.
Мое тело украшено татуировками. В основном это давние и достаточно некачественные тату, детские шалости, за которыми стоят безделье, скука и огромное количество свободного времени. Но есть и такие, которые несут смысловую нагрузку: например, на мне есть древнескандинавские руны, потому что я очень увлекаюсь средневековой историей.
Во Франции я состою членом клуба средневековых боев. Мы устраиваем реальные поединки, а не инсценировки, пользуясь настоящим холодным оружием, выкованным в соответствии с нормами средневекового мира. Я владею копьем, секирой, одноручным и двуручным мечом. Кстати, самые лучшие кузнецы сейчас в Чехии.
Мой любимый исторический персонаж, пожалуй, Харальд Жестокий, о нем есть хорошая книга Михаила Веллера. Это король Норвегии, который пытался завоевать Англию и погиб в битве при Стамфортбридже. Он прошел путь от обыкновенного матроса до правителя, и его судьба – пример жизни настоящего воина.
Я читаю много исторической литературы, потому что от корней отрываться нельзя. Большинство из нас забыли, кто мы такие на самом деле. Мы забыли, что мужчина должен быть мужчиной, а не соплей. Сегодня мы алкоголики и наркоманы, мы бухаем пиво и нюхаем спиды.
Я не христианин и никогда не исповедовал эту веру, потому что считаю, что за прошедшую тысячу лет православие совершенно не выполнило своей функции. Оно не привело людей к добру. Не убей, не укради – где это все? На каждом углу тебя пытаются обмануть. Язычниками мы были, язычниками и остались. Если тебя ударили по лицу, ты должен этому человеку разбить яйца – вот настоящее язычество, и с ним мы живем. А подставлять другую щеку – это не наш метод.
Я могу сразу простить, а могу не простить никогда. Я как кошак: если запомню, могу это дело вертеть в голове годами и, когда все уляжется, очень серьезно отомстить.
Задиристым я никогда не был, но задирам прощал редко. Всегда старался ставить на место разных уродов, однако первым никогда не начинал, потому что это неправильно. До тех пор пока тебя не трогают, не нападай – на этом держится мир.
Москву я не люблю. Предложат мне завтра: поезжай в Москву, – не поеду. Мой внутренний ритм жизни совершенно не совпадает с московским. Я столько кокаина не нюхаю.
Комментарии (0)