театр
Начо Дуато
Худрук балета Михайловского театра за год с небольшим произвел тектонические сдвиги в балетной жизни города: превратил вечно догонявшую труппу в перегнавшую всех по творческому накалу, наполнив ее репертуар своими уже проверенными и новыми постановками.
Какие цели вы поставили перед труппой? Какой она будет через три года или через пять лет?
Не нужно ставить или формулировать определенные цели, нужно уметь прислушаться к труппе, понять, каков ее внутренний настрой, и двигаться медленно и постепенно. Мы ежедневно проделываем огромную работу, выкладываемся полностью — все мы. Я не полководец, который идет впереди, указывая, куда двигаться остальным. Я не тащу труппу за собой, а потихоньку подталкиваю сзади, направляя ее движение. Дело совсем не в том, чего бы хотел я, — я должен чувствовать, чего хочет труппа, публика, чего хочет Петербург. Изменения могут казаться очень постепенными, но через пять или шесть лет, оглянувшись на пройденный путь, мы убедимся, что поменялось все.
Вы в первую очередь художник или глава балетной компании, который отвечает за ее репутацию?
В душе я прежде всего танцовщик, потом хореограф, потом директор. А в жизни получается наоборот: в первую очередь я руководитель, затем хореограф, затем танцовщик. В течение двадцати лет я был директором балетной компании в Испании, здесь еще сложнее: труппа больше, и она должна сочетать в своем репертуаре классический и современный танец. Это непросто — быть хореографом и директором. К счастью, мы все объединены любовью к искусству, даже те, кто не выходит на сцену. Администрация, сотрудники постановочной части или костюмеры — мы все преданы балету.
«Изменения могут казаться очень постепенными, но через пять-шесть лет в труппе поменяется все».
Похожа ли труппа на большую семью или на эффективное про- изводство?
Театральные работники часто говорят про себя: «Мы одна семья», и это недалеко от истины. В бизнес-корпорациях служащие могут никогда не видеть директора или видеть его один раз в год, а мы очень близки с танцовщиками, проводим вместе гораздо больше времени, чем сотрудники любой фабрики. Я фактически принадлежу труппе.
Петербургскую балетную публику принято считать излишне рафинированной и холодной. Что вы о ней думаете?
Здешняя публика не кажется мне такой уж сложной. Балет в Петербурге любят, и все мои работы были приняты очень хорошо, начиная с Nunc Dimittis, «Без слов», «Дуэнде» и «Прелюдии», продолжая«Спящей красавицей» и совсем недавней постановкой «Многогранность» на музыку Баха. Те, кто привержен только традиционной классике, мне кажется, составляют очень небольшую часть балетной аудитории. Не исключаю, что и в классическом багаже Михайловского театра будут изменения, но их следует производить осторожно и деликатно.
Где вас можно встретить в Петербурге помимо театра?
У меня только один свободный день в неделю, и приехал я сюда не ради частной жизни, а чтобы работать. Гуляю, иногда заглядываю в кафе, люблю купить что-нибудь для дома. Больше всего в жизни я ценю возможность видеть, ощущать и пробовать новое. И Петербург дает мне такую возможность.
ФАКТЫ
|
Хуан Игнасио Дуато Барсиа, он же Начо Дуато, родился в семье губернатора Валенсии. |
|
|
Учился балету в лондонской труппе Rambert Dance Company, у Мориса Бежара в Брюсселе и в театре Элвина Эйли в Нью-Йорке. |
|
|
Карьеру танцовщика начал в Стокгольме в балете Биргит Кульберг, вскоре был приглашен в Нидерландский театр танца, где в 1988 году стал постоянным хореографом наряду с Иржи Килианом и Хансом ван Маненом. Сотрудничает в качестве постановщика с крупнейшими труппами мира. В 1990–2010 годах — художественный директор Национального театра танца Испании. |
|
|
С 2011 года — художественный руководитель балета Михайловского театра. |
Голосовать за Начо
Фото: Слава Филиппов
Интервью: Варвара Свинцова
Ассистент фотографа: Кирилл Пантелеев
Стиль: Оксана Федоренко
Визаж: MAKE-UP ART SCHOOL Елены Крыгиной
На Начо: рубашка и брюки CORNELIANI (CORNELIANI), кеды COMME DES GARCONS FOR CONVERSE (COMME DES GARCONS)
Комментарии (2)