Алексей Боков – продюсер церемоний «Человек года GQ», «Женщина года Glamour». Как театральный продюсер работал с Андреем Кончаловским, как арт-продюсер – с Владом Монро и Ренатой Литвиновой. Эпитеты «эксклюзивный», «концептуальный» часто звучат в связи с его проектами, но в этих случаях они всегда обоснованны.
– В сознании обывателя продюсер – это человек, манипулирующий финансами.
– Это в шоу-бизнесе. Таких, как я, более точно будет назвать креативными продюсерами, например, театр поддерживается государством. Это не бизнес как вложение в товар и получение прибыли. Любой театральный проект, каким бы коммерческим он ни был, долгое время не окупается даже при постоянно полном зале. Понятно, что Додин – гений. Но если бы его Театр Европы не вошел в число шести поддерживаемых Федеральным агентством по культуре, то не факт, что он бы нас на следующий год радовал новыми постановками.
– Выходит, со времен Мольера не так уж много и изменилось. В те времена государство – это Людовик, а сейчас государство – это Сбербанк, и театры стремятся сделать его своим покровителем.
– Я бы не ставил вопрос так, потому что время огульного спонсорства прошло. Но государство не выделяет субсидий на современное искусство, за исключением специальных мероприятий, вроде биеннале. И потому это искусство часто бывает на злобу дня, более свободно от догм.
– Вы занимаетесь только тем, чем хочется?
– Да, я очень люблю то, что я делаю. И я понимаю, что, только повышая планку, мы сможем задавать уровень в этой области. Моя ниша – интеллигентно-концептуальная, хотя я уже не люблю слово «концептуалист». Мне больше нравится «перфекционист». Шоу-бизнес меня не привлекает: это все крупно, перья, блестки. Глобально, но не перфектно. Противоположность этому – моя последняя работа, церемония «Человек года GQ» в Малом театре. Все в смокингах и вечерних платьях. Люди года – Эрнст, Роднянский, Чулпан Хаматова, Парфенов. Все очень красивые, я доволен и людьми, и сценографией, и местом. Все должно быть подчинено идеям интеллекта или же перфектности.
– Вы в личной жизни тоже перфекционист?
– Редкостный лентяй! Я шторы купил в Швейцарии и все не могу их повесить. Скоро сестренка Аринушка должна приехать из Петербурга – надо хоть сейчас это сделать.
– Какая новость вас зацепила?
– Выступление министра иностранных дел господина Лаврова в Америке. Лавров официально заявил, что американцы имеют полное право на постсоветское пространство, но должны выражать свои взгляды не так явно. Очень странно и само заявление, и отсутствие резонанса – министра после этого следовало бы элементарно отправить в отставку.
– Странно и то, что США претендуют на постсоветское пространство, будучи не в силах справиться со своим собственным.
– Ну, от этого их аппетиты не уменьшаются. Они вообще действуют не поступательным образом – «давайте сперва с Ираком разберемся, а потом займемся Украиной и Грузией», – а параллельно. Я за независимость этих государств, хотя симпатизирую и имперской идеологии. Но почему никто не думает о народе? Я был летом на Украине и видел, что народ воет. Мне людей жалко.
– Какую модель отношений вы бы предложили?
– Я за созидание, за объединение всех славянских государств.
– Панславистская идеология – старая идеология.
– (Смеется.) Вечная! Но пусть это будет не поглощение, как в панславизме, а созидание. Почему Европа, стирая границы, не стирает культурное многообразие, языковые ценности? Я очень европейский человек, хотя учился в Америке. И я очень ратую за те процессы, которые происходят в Европе. Старушка Европа задыхалась, но благодаря им она стала сильным противовесом Америке и Азии.
– А в Америке вам хорошо было?
– Я сбежал оттуда. Насколько там уютно и приятно, настолько же пусто и глупо. А американцы очень сильно одержимы национальной идеей Спасения Собачки. Как-то в Бостоне у старушки собачка упала в колодец. И все новостные каналы были охвачены истерией, все спасали собачку. В какой-то момент эта no problem life становится неприемлемой. Хотя на руинах такого интеллектуального и социального бытия часто вырастает очень интересное искусство.
– Что вас связывает с Петербургом?
– Хотя я вырос в Петербурге, сейчас меня с ним связывают только эмоционально-трогательные отношения, к моему великому сожалению. Последнее, что я там делал – церемония награждения лучшего рассказа, посвященного городу, когда праздновали трехсотлетие. Победил рассказ Ипполитова, хотя я бы отдал приз Москвиной. Кстати, ее последнюю книгу я бы рекомендовал иметь каждому как учебник, в обязательном порядке.
– А прописка у вас какая?
– (Смеется.) Московская.
Комментарии (0)