Компания «Телекоминвест» недавно вступила во владение журналом «Огонек», бывшим в свое время рупором перестройки. Максим Горохов обещает, что, хотя революционная ситуация уже давно миновала, издание будет социальным. Концепция – этическое развитие общества и всеобщая ответственность. «Если каждый будет заниматься своим делом ответственно, то все будет хорошо, – говорит Максим Горохов, – и не нужно никакой политики».
– Невероятно – вы управляете такой гигантской корпорацией и при этом находите время сочинять серьезную музыку?
– Похоже, что да.
– С чего все началось?
– Мои родители пытались заставить меня играть на фортепиано и аккордеоне. В семь-десять лет мне было интереснее заниматься спортом, позднее это увлечение переросло в полупрофессиональное занятие. В четырнадцать лет мне купили гитару, я полюбил играть, и эта любовь, в свою очередь, переросла в любовь к сочинению песен. Оказалось, что я способен сочинять тексты и мелодии. Когда я учился в Политехническом институте, у нас образовалась группа. У нее было много названий, последнее – «Бегемот». Мы играли для себя, иногда – для друзей. Потом я занялся бизнесом, но увлечения музыкой не оставлял. Дело в том, что я отношусь к жизни как к организму: бицепс должен попеременно сокращаться и расслабляться. Если он все время напряжен, то долго не проработает. Потом появились новые технологии, позволяющие устроить профессиональную студию у себя дома. Теперь у меня две довольно серьезные домашние студии: одна в Москве, где живет моя семья, а другая – в Петербурге, где живу я. В последнее время я увлекся написанием симфонической и джазовой музыки. У моей жены, с которой мы вместе уже двадцать лет, голос американский по звучанию, как мне кажется, и она хорошо поет. Последняя идея – записать с ней семейный альбом в стиле старых биг-бендов. Не знаю, хорошо это будет или плохо, но то, что я делаю, предназначено только для моей семьи и друзей, я никогда не испытывал желания обнародовать это.
– Кто были ваши учителя?
– Все начиналось с тяжелых групп: Deep Purple, Nazareth, Pink Floyd. Из русских – «Воскресенье». Последняя команда работала недолго, но я до сих пор считаю их своими главными учителями.
– Вы самовыражались внешне?
– Я выбривал виски и еще любил длинные волосы, что не очень одобряли на военной кафедре.
– Можете вспомнить какой-нибудь свой текст?
– Конечно. «Все та же ночь, и, словно тень, идет за ней такой же день, совсем такой, как день назад… И перспективы никакой, хотя, наверное, другой давно на это наплевал». Песня называлась «Бюллетень».
– Про какой бюллетень?
– На самом деле песня не про бюллетень. Это, наверное, был 1982 или 1983 год. Песни были декадентские, они не содержали никакого протеста. Это про однообразность – про День сурка.
– А в это время уже становились популярными Metallica, Iron Maiden – группы, играющие хэви-металл. Вас они не задели?
– Конечно задели, но очень ненадолго. Это ведь сперва тянет на экстрим, а с возрастом становишься все мягче и мягче. Сейчас я предпочитаю слушать джаз, хотя, когда устаю, играю вечером металл. Это помогает мне отключиться. Я аудиоман, у меня профессиональная техника для прослушивания музыки в новых форматах SACD и DVD-audio. Таких дисков очень мало, даже в Нью-Йорке, куда я регулярно езжу для пополнения коллекции. Это смешно – в пятиэтажном магазине под новые форматы отведена маленькая стоечка. Я скупил практически все любимое мной, что издано в новых форматах. Это чаще всего либо старый рок, либо классика, либо джаз.
– Вы читаете модные книги?
– Я, конечно, почитываю модные книги, прочел всего Брауна – «Код да Винчи» и прочее. Но вообще, люблю литературу философского плана, из любимых – Ричард Бах. Он пишет правду – о людях, которые действительно существуют. Я сам таких знаю. Каждый человек может быть собой, и нам дано гораздо больше способностей, чем мы используем.
– А как их раскрыть?
– С помощью йоги, например.
– Что для вас свобода?
– Это то, что необходимо для самореализации. Но если дать свободу несформировавшейся или убогой личности – а такие, к несчастью, существуют, – то ничего хорошего не будет. Вспомним Кастанеду или Баха, их обобщенную идею другого человека, который идет по пути духовного развития, стремится к Богу. Именно такой путь, когда человек развивается в вертикали, то есть духовно, делает его в том числе этичнее. А этика – это набор внутренних норм, в отличие от системы внешних запретов, называемой моралью. Я за свободу личности при том условии, что личность высоко этична и обладает пониманием. Понимание, а не система запретов не позволяет личности употреблять свои возможности во зло.
– А что самое главное в жизни?
– Нужно быть собой, standalone. Сейчас это такая штука, которая не пользуется популярностью. Все хотят быть как все, подстроиться под стандарт. Я вижу это и у моей дочки, и у моих коллег одного со мной возраста, и думаю, что у ваших ровесников это стремление тоже есть. А быть собой – это значит отталкиваться от себя, а не от существующих трендов или требований социума.
– Наверное, в бизнесе это не так просто?
– Я, вообще, люблю людей, которые не вбухивают всего себя во что-то одно. Ко мне на сорокалетие пришел человек и сказал: «Главное, чтобы у тебя была хорошая работа». Хотя работа – это всего лишь место, где ты зарабатываешь деньги. Конечно, хорошо, если ты любишь свою работу, но важнее, чтобы ты любил себя, свою семью и своих друзей. Если ты не любишь себя, то не сможешь вообще никого любить. Об этом говорил еще Иисус.
Комментарии (0)